Разбуди меня

Zetta

Тео знал, на что давить, а потому ничуть не удивился, когда в ответ на это нахальство откуда-то из тёмного угла раздалось злое шипение, а затем тихий голос угрожающе произнёс:

— Посмотрим, поможет ли тебе лучшая в мире магия одолеть меня, Нотт.

Тео не нужно было даже вглядываться в сгусток темноты впереди, чтобы определить точное местонахождение Реддла. Узкие вертикальные зрачки, полыхавшие красным огнём, уставились прямо на него. Стоявший напротив Тео Волан-де-Морт выглядел так же, как и в его снах; в том самом облике, в котором его видели последний раз, в день падения: бледная кожа, даже в этом призрачном свете бросающаяся в глаза, похожая на череп лысая голова, белое как мел лицо, змеиные ноздри, тонкое скелетоподобное тело и костлявые руки с уродливыми длинными пальцами и такими же уродливыми когтями. Прислонившись к стене комнаты, которая, кстати, была гораздо больше всех предыдущих и своими размерами скорее напоминала хогвартский Большой зал, только без столов и скамеек, он со злобой и одновременно с иронией наблюдал за глупцом, который пришёл его убить. Контуры его фигуры были расплывчаты, и сначала Тео показалось, что виной этому или пелена, застилавшая глаза от боли в ноге и недавнего удара по голове, или же тусклое освещение; он видел Реддла словно сквозь мутное стекло. Но тут он наткнулся взглядом на хилое безобразное тельце, лежащее на небольшом возвышении здесь же, у стены, возле которой стояло существо, ему предшествующее, и сразу понял: это не настоящий Волан-де-Морт, а лишь его призрак, вызванный с помощью иллюзии или воспоминания.

— Не надоело использовать этот образ, Том? — насмешливо спросил Тео, отвлекая его внимание, чтобы подняться на ноги и незаметно проверить палочку в кармане. — Ты так преклоняешься, я бы даже сказал, пресмыкаешься перед своим предком Салазаром с его ужами, что сам готов уподобиться одному из этих ползучих гадов? Впрочем, почему «уподобиться»... Ты и есть гад, самый обычный, — это слово Тео просмаковал, с наслаждением глядя, как меняется выражение жуткого лица, — обычный гад, на которого стоит обратить внимание лишь для того, чтобы наступить и растоптать.

— Заткнись, мальчишка! — шикнул Реддл, в холодном бешенстве царапая когтями плотную ткань своей мантии. — А ты истинный лицемер, как все слизеринцы: учишься на змеином факультете, но пытаешься показать, что презираешь его.

— Факультет здесь не при чём. Всё дело в ублюдках, которые испортили ему репутацию.

Чиркнула вспышка заклинания, и Тео резко отбросило к стене. Больно ударившись спиной, он сжал челюсти, не позволяя крику вырваться из груди, а потом презрительно сплюнул на пол и издевательски расхохотался.

— Надо же, вроде бы труп, а навыки «лучшей в мире магии» остались! Эй, Реддл, может, где-то завалялась и Бузинная палочка? И куда ты запрятал свою любимую домашнюю зверушку — ту, что вроде как была крестражем?

Снова вспышка, но на этот раз Тео был готов: выстроенный заранее щит легко выдержал атаку Волан-де-Морта. Тот зло скривил безгубый рот, прожигая соперника взглядом, полным ненависти.

— Зря ты шутишь со мной, Теодор, — сказал он, раздувая змеиные ноздри. — Я видел все твои сны; более того, я управлял ими, с удовольствием мучил тебя. Ты кончишь так же плохо, как и твои родители, но за смелость встретиться со мной лицом к лицу тебе, так и быть, полагается бонус, — Реддл выдержал паузу, во время которой его красные зрачки вспыхнули ещё ярче. — Ты умрёшь от моей руки. Авада Кедавра!

Зелёный луч, вырвавшийся прямо из ладони Волан-де-Морта, просвистел над правым ухом Тео и ударился в стену позади него, раскрошив ту на мелкие частички. Воздвигнув вокруг себя новый щит, Тео попытался бросить ответное заклятие в страшную куклу, являющуюся останками Реддла, однако этот говорящий призрак преградил ему путь, подставляясь под вспышку. Чёртов выродок знал, что даже самое мощное проклятие ничем ему не грозит, в то время как он, в свою очередь, может его остановить.

— Ну что, слабак? — расхохотался Реддл леденящим хохотом, отразившимся от сводов огромной комнаты. — Всё ещё думаешь, что можешь победить меня? Меня, воспоминание, у которого нет волшебной палочки! Тебе даже на это силёнок не хватает...

И он вновь засмеялся своим рокочущим смехом, а Тео в этот момент подобрался ближе и, изловчившись, снова послал в настоящего, пока ещё живого уродца новое проклятие. Оно врезалось в край выступа, на котором лежало тельце, и отскочило в самого Тео, но он успел увернуться. Глядя на его беготню, прыжки и уловки, Волан-де-Морт опять залился своим диким смехом, поигрывая длинными пальцами, с помощью которых он управлял зелёным лучом. Наконец заклятие утратило силу и растворилось в воздухе.

— Вот видишь, Теодор, — Реддл медленно провёл когтём по ладони, испытывая терпение стоящего напротив юноши, — всё-таки именно я самый могущественный волшебник на свете.

— Ты?! — Тео высоко поднял брови и картинно ткнул в сторону Волан-де-Морта пальцем. — Ха-ха! Не тешь себя надеждами, Том, ты давно ходячая рухлядь. Ты же почти сдох. Всё, что от тебя осталось — это вон то отвратительное чучело, которое упрятали так глубоко в недра Министерства, что и не выбраться никогда.

Улыбка сползла с лица Реддла, и её сменил взгляд, полный яростной злобы.

— Не выбраться, говоришь? Думаешь, я, маг, обладающий такими навыками, которые тебе и не снились, не выберусь из какого-то жалкого здания?

— Это какие же навыки у тебя есть? — с поддельным интересом осведомился Тео. — Ты остался без крестражей. Без сторонников. Все твои прихвостни или убиты, или сидят в Азкабане. Они отвернулись, отреклись от тебя ради спасения собственных шкур, и ты остался один. Один-одинёшенек. Мерлин, мне было бы даже жалко тебя, если бы не было так безразлично.

Внезапно бледное лицо Волан-де-Морта потемнело; с трудом пересилив себя, он растянул уголки своего рта в подобие улыбки.

— И всё равно, этого достаточно, чтобы разнести ваше хвалёное Министерство в щепки! Весь этот год я вбирал в себя силы этих дураков, которые гордо именуют себя невыразимцами, этих бестолочей из Отдела тайн, которые ежедневно проверяли моё состояние, а пару месяцев назад даже переместили меня в лабиринт. Я высасывал из них энергию, но не явно, как это делали мои верные слуги дементоры, а незаметно, завуалированно и понемногу. Я собирал их эмоции и жизненные силы, аккумулировал их, и вот, спустя почти год я вновь обретаю свой облик и превращаюсь в самого себя, чтобы выйти отсюда и вернуть себе власть над миром!

— Как пафосно, — Тео закатил глаза, обновил невидимый щит вокруг себя и, улучив момент, взмахнул палочкой: — Круцио!

Волан-де-Морт так увлёкся, что не успел защитить свои жалкие останки от Непростительного, и уродливое тельце забилось в мучительных судорогах боли, а сам призрак душераздирающе закричал: Тео настолько сильно хотел причинить ему боль и получал настоящий кайф от вида Реддла, извивающегося под пыткой его же излюбленного Круциатуса.

Наконец обмякшее дряблое тельце упало на каменное возвышение, ещё немного дёргаясь, а Волан-де-Морт с искажённым гневом лицом повернулся в сторону и поманил кого-то из темноты своим кривым когтём.

— Посмотрим, что ты на это скажешь, — расплылся он в отталкивающей усмешке, обращаясь к Тео, и сразу за этим отдал приказ вышедшей из тени Гермионе: — Убей его!

Как марионетка, которую кукловод дёргал за верёвочки, она медленно развернулась лицом к Тео и, не моргая, уставилась на него остекленевшими глазами. Потом подняла руку с зажатой в ней палочкой и механическим голосом произнесла:

— Авада Кедавра.

Новый зелёный луч метнулся в Тео, но он блокировал его защитным заклинанием. Едва вспышка отрикошетила в стену, он попробовал подобраться к Гермионе ближе, чтобы снять с неё Империус (а это был именно он, не иначе), но та, как заведённая, продолжала швырять в него одно смертоносное проклятие за другим. Тео только и успевал что отбиваться, не имея возможности приблизиться или послать Разоружающее, а Реддл тем временем просто заходился от ледяного, ненатурального хохота.