Раздолбаи. (Работа по специальности)
Шрифт:
– Рома… – слабым голосом умирающего позвал его Никита. – Скажите… Ведь это, наверное, всё из за вас, да? Вы ведь, наверное, в самом деле что-то там перемкнули?..
Ромка упёрся в покрытие ладонями и поднял физиономию, сведённую от долгого смеха судорогой.
– Ага… – сипло выговорил он. – Скажи, прикол?..
На следующее утро Никита Кляпов проснулся от голода. Это чувство уже никак не напоминало лёгкую ломоту в костях, к которой можно притерпеться. Скорее оно было сравнимо с мигренью. Или с больным зубом.
Никита попробовал
Он отбросил её, как отбросил бы тарантула.
– Да вы что же, издеваетесь? – взвизгнул Кляпов – и осёкся.
Рядом с ним никого не было. Только горстка лимонных капсул и чернильно-глянцевая надзорка.
Сотрясаемый крупной дрожью, Никита сел.
– Это ты? – не веря, спросил он припавшую к полу угрюмую тварь.
Надзорка молчала. По гладкому рылу змеились блики.
Вот такого удара он не ждал. Эта продолговато-округлая сволочь просто-напросто каким-то образом усилила в нём чувство голода.
– Подло… – хрипло сказал Никита. – Просто подло… Ты что же, думаешь, я поддамся?..
Но тут голод обрушился с новой силой. Никита даже обомлел. Он боялся теперь пошевелиться, зная, что в этом случае пальцы первым делом ухватят капсулу. Может быть, тихо перевалиться на бок – так, чтобы рука оказалась прижатой к полу, и ткнуть коленом? Тюбики тогда откатятся… и не будет такого соблазна…
Краем правого глаза он уловил движение и разрешил голове (только голове!) повернуться. Чуть-чуть. На долю градуса.
Там, хищно озираясь, пробиралась проулками вышедшая на утреннюю охоту Клавка.
– Клава… – еле слышно позвал он, осторожно размыкая пересохшие губы. – Клава, пожалуйста…
То ли Клавка услышала, то ли почуяла добычу, но только она резко свернула и направилась прямиком к изнемогающему Никите. Увидев капсулы, застыла, как пойнтер в стойке.
– Клава… – взмолился Кляпов. – Ради бога… Возьмите это…
Клавка не верила своим ушам. Так не бывает.
– А это чьё? – с сильнейшим подозрением спросила она.
– Моё… – стонал Никита. – Заберите, заберите, заберите…
И хватательный рефлекс победил. Клавка решительно шагнула к горстке капсул, но тут надзорка легко развернулась и перекрыла ей путь. Клавка попробовала обойти округлую лоснящуюся тушу, но та с той же ловкостью повторила манёвр.
– Кши! – закричала Клавка. – Вот я тебя!..
Однако уверенности в её голосе не слышалось.
Не решаясь пробиваться напролом, Клавка попыталась зайти справа, слева – и везде натыкалась на угрюмое округлое рыло.
– Так ты издеваться? – накинулась она тогда на бедного Никиту. – Ты что тут разлёгся? Людей дразнить?..
Отойдя уже шагов на пять, Клавка остановилась в сомнении. Затем вернулась и ещё раз попробовала завладеть тюбиками. И опять получила отпор. Влепила Никите по первое число, кем-кем его только ни назвав, и ушла насовсем.
Никита сидел и всхлипывал, плотно зажав
«Сейчас даст щелчка», – испуганно подумал он, отступая и снова опускаясь на пол.
По щекам текли слёзы. Плача, он высосал одну за другой все капсулы (их оказалось четыре) и, чувствуя прежний голод, поднялся, пошатываясь, на ноги.
Его сломали. Его просто сломали. Как завязавший алкоголик, расколовшийся на первую стопку, Никита уже не мог остановиться. Доковыляв до своего скока, он выкорчевал в рощице световодов новый ломик и, оказавшись снаружи, накинулся на первую подвернувшуюся глыбу. Мастерить себе одеяние взамен изъеденного полом – не стал, просто обмотал обрывками бёдра и перетянул по талии куском наспех отхваченного провода.
Он ненавидел, он презирал себя, но что сделано – то сделано. Теперь не переиграть. На вторую попытку его просто не хватит…
Уже развалив глыбу на треть, Никита вдруг понял, что за ним наблюдают, и поднял голову.
В каком-нибудь десятке метров, прислонясь жилистым плечом к стене опоры, стоял Крест. Некоторое время он с любопытством глядел на Кляпова. Потом поманил пальцем.
Никита отложил железо, зачем-то отряхнул руки и, сгорбившись, побрёл к ненавистному кровопийце.
Глава 22
Иной имел мою Аглаю…
– Сколько ты ему должен? – гремел Василий. – Ты голову-то не морочь! Ты скажи, сколько ты ему должен?
Выяснилось, что Никита и сам толком не знает. Много, короче…
Василий исторг вздох, похожий на рык, и взглянул на Ромку. Тот озадаченно улыбался и чесал в затылке.
Дело происходило возле Клавкиного броневичка, хотя, по правде сказать, глыба размерами и формой напоминала скорее постамент Медного Всадника, несколько осаженный назад и вправо, – пошире, погрузнее, покривоватее. Все прочие камушки раздолбали, а этот вот оставили. И вряд ли причиной тому был мудрый совет Пузырька. Просто никому не хотелось связываться с этакой глыбиной. Чтобы развалить её, требовались либо гений Ромки, либо упрямство и мощь Василия.
Василий поиграл желваками и снова повернулся к Кляпову.
– Ну и как ты с ним собираешься расплачиваться? Он же тебя не выпустит!
– Мне всё равно… – сдавленно отозвался Никита.
Василий выругался, а потом ещё раз – теперь уже из-за Телескопа, старательно прочирикавшего только что услышанный оборот.
– А ну брысь отсюда! – гаркнул он.
Выждал, пока Телескоп уберётся подальше, насупился и, недовольно поведя носом, спросил:
– Слушай… А он тебя это… Только честно!.. Не опустил, случаем?