Разгневанные почтальоны

Мэрфи Уоррен

— Ха! — ухмыльнулся Римо. — Тогда оно вряд ли сработает.

— Замолчи, Римо! Что ты понимаешь в таких делах, костолом!

— Ладно, давайте попробуем! — произнес Смит. — Пожалуйста, повторите фразу еще раз, мастер Чиун.

Старик повторил. Смит ввел английский эквивалент, инициировал программу преобразования, и через мгновение на экране появился арабский вариант выражения «Ифтах я симсим». При этом курсор двигался справа налево — как и положено в арабском языке.

Экран мигнул,

и тут же послышалась музыка.

— Что случилось? — обеспокоился Чиун.

— Песня звучит, — удивился Римо. — Похоже на гаремную музыку.

— Не имеет значения, — обрадовался мастер Синанджу. — Ибо мы выполнили нашу задачу.

Ученик вскочил с места.

— Что? Я тоже хочу посмотреть!

— Не спеши, — остановил его учитель. — Император Смит не разрешил тебе присоединиться к нам и сесть за его королевский стол.

— Пусть присоединится, — бросил глава КЮРЕ.

— Раз вы считаете нужным... — упавшим голосом произнес Чиун и несчастными глазами посмотрел на ученика.

— У вас не затекает шея? Сидеть вот так целый день за компьютером... — протянул Римо, поглядев на монитор.

Смит ничего не ответил. Он выжидающе смотрел на черный экран, слушая смутно знакомую музыку.

Внезапно появился новый арабский текст, а через несколько секунд сменился другим.

— Что там было сказано? — спросил Смит.

— Я прочитал так: «Здесь таятся секреты Ал-Ладина. Неверные и идолопоклонники пусть повернут назад, пока не стало слишком поздно».

— Какое-то знакомое имя... — задумался Римо.

— Да, пожалуй, — согласился Смит.

— Языки Запада искажают правильное имя Ал-Ладин, называя его неправильно «Аладдином», — пояснил Чиун.

— Ал-Ладин — значит, Аладдин? — уточнил Император.

— Да.

— Очевидно, ненастоящее имя.

— Нет, — покачал головой Чиун. — Это Аладдин — ненастоящее, а Ал-Ладин — очень даже правильное.

На экране появился новый текст.

— Мастер Чиун, переведите, — попросил хозяин кабинета.

— Стихи из Корана. Верующие мусульмане называют их «Фатиха», или «Начало», — отозвался кореец.

Спустя минуту текст снова сменился настоящим лесом из арабской вязи.

Чиун нахмурился и теперь здорово смахивал на высохшую мумию.

— Это не слова.

— Что вы хотите сказать?

— Текст не имеет смысла. Тарабарщина какая-то.

— Надо поискать ключ.

Римо долго смотрел на экран и вдруг выпалил:

— Знаете, под таким углом зрения похоже на рисунок.

— Не вижу никакого рисунка, — откликнулся Смит.

— И я, — поддакнул Чиун.

— А я вижу, — сообщил Римо.

— И что там нарисовано?

— Голова птицы.

— Нет никакой птицы! — фыркнул учитель. — Ты все выдумываешь.

— Смотри, да вот же клюв!

На орла похоже.

— Не вижу никакого клюва, — раздраженно произнес Смит.

— Потому что воображение у вас как у зубочистки. Посмотрите — вот он клюв. А вот глаз. И темная зона тут — что-то вроде рамки, которая обрамляет голову орла.

— Но я не вижу орла, — заявил глава КЮРЕ, поправляя пенсне.

— Можете мне поверить. Это орел.

— Нет, сокол, — возразил Чиун. — Я вижу сокола.

— Орел. Это национальный символ.

— Но он составлен из арабской вязи. Значит, это сокол.

— Я вижу орла, и ты никогда меня не переубедишь.

— Может, попробовать перевести все на английский, — задумчиво протянул Смит.

— Попусту потратите время, Смитти. Это графика.

Смит все-таки запустил программу. Текст вскоре превратился в бессмысленное сочетание английских букв.

— А сейчас кто-нибудь из вас видит рисунок? — поинтересовался глава КЮРЕ.

— Ну, теперь все как в тумане, но я по-прежнему вижу голову орла в рамке, — кивнул Римо.

— Скорее всего сокола, — поправил его учитель. — В старину шейхи использовали для охоты соколов.

— Если это сокол, то тогда я — жаба, — возмутился Римо.

— Ты и есть жаба, которая несет всякую чепуху, — с издевкой отозвался мастер Синанджу.

Смит задумчиво уставился в монитор.

— Ответственность за сегодняшние взрывы взяла на себя доселе неизвестная группа «Орлы Аллаха».

— Если верить программе новостей, версию об арабских террористах сбросили со счетов, — возразил Римо.

— И не без оснований, — пояснил Смит. — Улики свидетельствуют о том, что бомбы были заложены работником Почтовой службы Соединенных Штатов.

— Да ну?! Что ж, вполне возможно. Разозленный почтальон способен на все.

— Трофейный компьютер принадлежал почтовому работнику, — произнес Смит.

— Ну, так ведь он должен быть или тем, или другим, правильно? — сказал Римо.

Харолд В. Смит ничего не ответил.

— Система, кажется, зависла, — только и пробормотал он.

— Тогда снова попробуйте тайное слово.

Глава КЮРЕ кивнул и набрал соответствующую команду.

— Что все-таки значит это тайное слово? — спросил Римо, пока Смит работал.

Чиун небрежно отмахнулся.

— Я знаю, а тебе следует выяснить, что оно значит. Когда займешь мое место, я поделюсь с тобой той важной информацией, благодаря которой мастер Синанджу умнее любого самого мощного оракула.

— Звучит как симсим салабим, но, конечно, не совсем то.

— Я не знаю таких слов, — поморщился старик.

— Ты рос, когда еще не было мультфильмов, — хмыкнул Римо. — Эй, Смит, похоже, что-то произошло.