Разговорчики в строю №2
Шрифт:
Однажды новый начальник связи приехал к нам в бригаду. Ну, там, приборки, обязанности, схемы и документы, документы, документы… Голова кругом.
Полковник оказался маленьким, круглым и лопоухим.
— У-у-у, — сказал флагман, наблюдая выкатившийся из «Уазика» мячик в зеленой фуражке и шестью большими звездочками, — кранты. Это ж корсиканец в Лувре…
Флагман почти угадал. Прокатившись по штабу, «мячик» озорно запрыгал по ступенькам вниз, в подвал, где находились посты бригадного узла связи.
Там, в постоянно дневной, исправно попискивающей и пахнущей паленой канифолью реальности, Ампиратор сразу же превратился в маленький, но крепкий танк. Судя по всему, немецкий, потому как ответы на его же вопросы, а также редкие жалостливые реплики персонала рикошетили от него со свистом, бились о толстые стены и, теряя энергию, растворялись в хоть и однообразном, но уверенном тарахтении вечного двигателя — замкнутом на себя начальственном монологе:
— Всё это хорошо, но я не вижу следов исполнения руководящих документов!
Превратив приемный центр и телефонно-телеграфный узел в некое подобие Помпеи, наш орел ускакал на корабли….
— Это, — говорит он, тыкая пальцем в пиллерс (ну, вертикальная распорка между палубами) посреди радиорубки, — убрать никак нельзя?
— Можно, — отвечаю, — по согласованию с главным конструктором проекта в Питере, Моруправлением в Москве и Управлением связи и АСУВ ФПС там же.
— Но ведь мешает…
— Да привыкли уже, товарищ полковник.
— А-а-а… А вот скажи, вот радист у тебя в море на вахте один сидит?
— Один.
— А вдруг он заснет?
— Не заснет, его все время вахтенный офицер дергает.
— А если этот офицер заснет?
Молчу. Что тут скажешь?
— Не заснет. На нем уголовная ответственность за соблюдение требований МППСС, — бормочу первое, пришедшее в голову…
— А это что?
— Международные правила… («Опа», — говорит подлая моя натура, — закончи фразу, как положено — … предупреждения столкновений судов, и еще два часа ему рассказывай про эти правила. Хер там. Кто не рискует… тот не подъелдыкивает начальство)… — передвижения судов строем, товарищ полковник, — выдаю я плоскую училищную шутку и вижу, как глаза полковника взрываются блэйзом искреннего интереса:
— А что, они строями ходят?
— Так точно, — говорю, — в колонну по одному, кильватер называется…
— Ух ты, — восхищенно кивает головой маленький, круглый, энергичный полкан, — а строем кто управляет?
— Э-э-э… командир конвоя! Читали про северные конвои в СССР в войну? — выкручиваюсь я.
— Конечно, читал! — по-мальчишески светится полковник, но тут вахтенный у трапа отщелкивает три звонка, вызывая дежурного — кто-то из штаба бригады.
— Гм, ну ладно, — полковник, встряхнувшись, приходит в себя и почти командным тоном:
— Вы тут командуйте, а я пошел наверх…
— Есть, — говорю, — только на секунду выскочу в каюту…
На борту старший — зам, бывший штурман, ушедший в рыцари языка и стенгазеты за погонами 3 ранга.
— Алексеич, — говорю, — я щас своему полкану (он у вас на борту жить будет) рассказал, что МППСС — это про суда строем. «Кругом-шагом-марш…» Так что просьба от младшего офицера старшему — поддержать иллюзию большим количеством непонятных терминов…
— Иди, — ржет, — будет тебе отдание почестей приставлением ноги к ватервейсу…
Уж не знаю, что он там полковнику вечером рассказывал, но тот больше в бригаде на корабли не ходил. Проникся собственным невежеством, наверно…
СОЗНАВАЙТЕСЬ, ШТИРЛИЦ
Старший помощник дежурного по училищу (СПДУ), капитан 2 ранга, артиллерист:
— Товарищи курсанты! Сю-ю-ю-да-а-а!!! Как фамилии?
— Курсант Зисман! Курсант Тодес! Курсант Яворский!
— Тэ-э-к, пишем… доложите командиру роты.
Начальник факультета связи тихонько так говорит потом этому рогатому СПДУ:
— Слышь, мужик, ты иногда смотри, по чьим учебникам первый курс физику изучает…
И лично мой опыт — самое начало первого курса, в роте так много народу, а командир молод, тока каплея получил… короче, есть в роте курсант Слесарев и курсант Токарев.
Сампо в разгаре, внутренний плац пуст, как поверхность Луны, я выхожу из чепка-кафешки в самом что ни на есть благодушном настроении. И, как обычно, по протоколу «Тока расслабишься — сразу натянут», ловлю боковым зрением начальника курса, «капитана-лейтенанта, долбоёба и мутанта». Дикий крик:
— Сле-са-рееееев!!!
Господи, зачем же так орать — это первая мысль. А вторая — еп-т, наносекунды летят, а истинно виновный не назван…
— Слеее-саааа-рееееев!!!
Уже обернулись все, кто только мог, не только в училище, но и на прилегающих улицах….
А я поворачиваюсь спиной и себе иду так, расслабленно. Моя фамилия — не Слесарев, товарищ капитан-лейтенант. Опаньки, руки в карманы нырк, щас бы закурить еще или засвистеть как минимум… и за угол — шмыг: низкий старт и по дуге большого круга с учетом локсодромических поправок — в учебный корпус через плац и клуб. «Гады» по асфальту бух-бух. Шеренга догнанного взвода первого факультета, для скрытности. Где-то далеко теряется в дымке глохнущее за двумя углами «Слее-са-а-а-а-а-а…».
Бегу к старшине класса:
— Вова! Пошли меня! Ну, плац мести или там приборку в роте делать, или, блин, нести что-то круглое, катить квадратное и все это вальсом, но только прямо сейчас и чтоб меня на поверке не было!
— Иди, — изумленно соглашается Вован, — курилку убери, хрен кого заставишь.
И я, как бабушка Яга, на метле, улетел мести в гордом одиночестве факультетскую курилку…
— Дежурный!!! — «Томогавком» влетает в учебный класс кэп буквально через пару минут после меня. — Слесарева отловить, и ко мне в канцелярию!!!