Разговоры запросто
Шрифт:
Иероним. Громадною силою обладает жажда славы, и многих эта страсть сбила с прямого пути. Один из их числа спрашивал Сократа, каким образом возможно стяжать в короткий срок самое громкое имя. «Если ты оправдаешь то мнение, которое хочешь о себе внушить», — был ответ.
Якоб. Право, не знаю, можно ль высказаться короче или совершеннее. Славы домогаться ни к чему — она сама следует за доблестью, так же как бесславие за негодяйством. Вы все восхищаетесь мужами, а мне понравилась девушка-лаконка, которая, когда ее продавали с торгов и один из покупщиков приблизился и сказал: «Будешь ли честной, если я тебя куплю?» — возразила: «Даже если и не купишь». Она имела в виду, что хранит честность не в угоду кому-то, но следует доблести по собственному побуждению и ради нее же самой, ибо доблесть — сама
Лаврентий. Поистине мужская речь в устах девушки. А мне представляется замечательным пример твердости перед ласками судьбы, который дал Филипп Македонский. В один день ему сообщили о трех черезвычайно радостных событиях — о победе на Олимпийских играх, о том, что его полководец Парменион разбил дарданов [609] и что супруга родила ему сына, и тогда он, воздев руки к небу, взмолился, чтобы столь великое счастье бог дозволил искупить мелкою неудачей.
Альберт. А теперь нет такого счастья, чтобы оно кого-нибудь испугало завистью небес, но всякий, кому выпадает успех, хвастается так, словно Немезида умерла или оглохла… Если эта трапеза пришлась вам по вкусу, мой садик, который вы освятили разговором, настолько же приятным, насколько полезным, предложит ее снова, когда ни пожелаете.
609
Дарданы — племя, обитавшее к северу от Македонии. Победа Пармениона над дарданами — 356 г. до н. э.
Бартолин. Далее Апиций не смог бы угостить вкуснее! А потому жди нас к себе часто — лишь бы только ты остался доволен нашею складчиной. Пожалуй, она и недостойна твоего слуха, но каждый выложил первое, что пришло в голову. Когда подумаем заранее, принесем кой-чего получше.
Альберт. Тем более меня обяжете.
Искусство запоминания
610
Эразмий — тот же Иоганн Эразмий Фробен, к которому обращено посвящение в начале книги.
Дезидерий. Как подвигаются твои занятия, Эразмий?
Эразмий. Кажется, Музы не очень ко мне благосклонны. Но дело пошло бы удачнее, если бы я мог кое-что от тебя получить.
Дезидерий. Отказа ни в чем не встретишь — только бы это было тебе на пользу. Итак, говори.
Эразмий. Не сомневаюсь, что нет ни единого из тайных искусств, которого бы ты не знал.
Дезидерий. Если бы так!
Эразмий. Говорят, существует некое искусство запоминания, которое позволяет почти без хлопот выучить все свободные науки.
Дезидерий. Что я слышу? И ты сам видел книгу?
Эразмий. Видел. Но именно что видел: учителя не нашлось.
Дезидерий. А в книге что?
Эразмий. Изображения разных животных — драконов, львов, леопардов, разные круги, а в них слова — и греческие, и латинские, и еврейские, и даже из варварских языков.
Дезидерий. А в названии указывалось, за сколько дней можно постигнуть науки?
Эразмий. Да, за четырнадцать.
Дезидерий. Щедрое обещание, ничего не скажешь. Но знаешь ли ты хоть одного человека, которого бы это искусство запоминания сделало ученым?
Эразмий. Нет, ни одного.
Дезидерий. И никто иной такого человека не видел и не увидит, разве что сперва мы увидим счастливца, которого алхимия сделала богатым.
Эразмий. А мне бы так хотелось, чтобы это было правдой!
Дезидерий. Наверно, потому, что досадно покупать знания ценою стольких трудов.
Эразмий. Конечно.
Дезидерий. Но так судили вышние боги. Обыкновенные богатства — золото, самоцветы, серебро, дворцы, Царства — они иной раз дарят и ленивым и недостойным; но истинные богатства, которые доподлинно составляют нашу собственность, нельзя приобрести иначе, как трудом. И нам не должен быть в тягость труд, которым
Эразмий. Как так?
Дезидерий. Убеди себя, во-первых, полюбить занятия. А во-вторых — восхищайся ими.
Эразмий. А какие к этому средства?
Дезидерий. Задумайся над тем, скольких людей обогатили науки, скольких возвели на вершину почета и власти. И еще задумайся, как велико различие меж человеком и скотом.
Эразмий. Добрый совет.
Дезидерий. Далее, нужно приучить ум к сосредоточенности; он должен находить удовольствие прежде всего в полезном, а не в приятном. То, что само по себе и достойно и славно, поначалу иной раз бывает сопряжено с некоторою тягостью, которая, однако же, рассеивается привычкою. Тогда ты и учителя будешь меньше утомлять, и сам усваивать будешь легче — в согласии со словами Исократа [611] , которые следует начертать золотыми буквами на титульном листе твоей книги: , [612] .
611
Исократ (436—338 гг. до н. г.) — знаменитый афинский оратор и учитель красноречия.
612
Если будешь любознателен, узнаешь много (греч.).
Эразмий. Усваиваю-то я довольно быстро, но все мигом утекает!
Дезидерий. Как из дырявой бочки?
Эразмий. Да, именно. А помочь ничем не могу.
Дезидерий. Отчего же, надо заделать щели и остановить течь.
Эразмий. Чем заделать?
Дезидерий. Не мхом и не гипсом, а усердием. Кто вытверживает слова, не поняв смысла, скоро их забывает, ибо слова, как говорит Гомер, [613] и легко улетают, если их не удерживает груз смысла. А стало быть, в первую очередь, старайся понять существо дела, потом обдумай еще и еще раз. И надо, как я уже сказал, приучить ум к тому, чтобы он мыслил сосредоточенно всякий раз, когда потребуется. А если у кого ум до того дикий, что к этому привыкнуть не способен, он для науки решительно не годится.
613
Крылаты (греч.).
Эразмий. Я слишком понимаю, как это трудно.
Дезидерий. А у кого ум до того верткий, что не может задержаться ни на какой мысли, тот ни слушать долго не может, ни закрепить в памяти то, что узнал. Надежно оттиснуть что бы то ни было можно на свинце; на воде или ртути, которые всегда струятся и растекаются, нельзя оттиснуть ничего… Если бы тебе удалось приучить к этому свой разум, ты с наименьшими трудами запомнишь очень многое, — ведь ты постоянно находишься среди ученых [614] , чьи беседы каждый день приносят столько достопамятного.
614
Типография Фробенов была одним из главных центров новой гуманистической учености к северу от Альп.
Эразмий. Да, конечно.
Дезидерий. Ведь, помимо речей за столом, помимо повседневных разговоров, ты сразу после завтрака выслушиваешь восемь изящных, остро отточенных изречений, выбранных из лучших авторов, и после обеда столько же. Подсчитай-ка, сколько наберется за месяц и за год.
Эразмий. Целая гора, если бы все упомнить.
Дезидерий. А раз вокруг говорят только по-латыни, и говорят хорошо, что мешает тебе в течение немногих месяцев выучиться этому языку, когда неграмотные мальчишки за короткий срок выучиваются по-французски или по-испански?