Разгром Деникина 1919 г.
Шрифт:
Армии Штыков Сабель Итого бойцов Орудий Пулеметов Добровольческая 21000 6250 27550 290 1080 Донская 30000 30000 60000 92 939 Кубанская (Кавказская без корпуса Шкуро 12500 2500 25050 60 307 Всего 63 800 48800 112600 542 2326
Кроме того, бронепоездов 38, бронемашин 14, танков 22 и самолетов 14.
Те же силы определяются Деникиным в 98 000 бойцов. При оценке приведенной группировки может казаться, что Деникин, сосредоточивая наибольшее количество войск на Балашовском направлении, переносил центр тяжести своих операций именно на Донской участок фронта; однако это предположение было бы совершенно неверным, ибо боевая ценность войск была далеко не однородна, и нахождение на Орловском направлении наиболее стойкой и боеспособной армии - Добровольческой - определяло собой ту общую идею наступления, которой Деникин руководствовался еще летом, отдавая свою «Московскую директиву». Но и эта лучшая в боевом отношении армия далеко не отвечала тем требованиям, какие предъявлялись ей для выполнения поставленных задач. Еще с лета 1919 г., как мы видели это в предыдущих главах, Добровольческая армия обволакивалась волной мобилизованного крестьянства. Теперь же, осенью, крестьянство было далеко не
В нашем дальнейшем изложении мы постараемся выяснить, была ли какая-либо возможность найти иное решение, чем то, которое привело Деникина и деникинщину к окончательной гибели. Теперь же перейдем к вопросу о группировке Добровольческой армии перед 14-й, 13-й и 8-й армиями Южного фронта.
Схема 11 наглядно иллюстрирует эту группировку. На центральном направлении (Дмитровское и Орловское) Деникин располагает наибольшим количеством войск, выделяя сюда к тому же лучшие свои дивизии - Дроздовскую и Корниловскую; слабейшим у него является Воронежское направление. Между тем сам Деникин не раз указывает, что в октябре он больше всего опасался именно удара красных со стороны Воронежа на стыке с Донской армией [149] . Непонятно поэтому, что заставило Деникина ограничиться выделением сюда корпуса Шкуро, сильно ослабленного посылкой частей на внутренний фронт, и уж конечно не наличие расшатанного, полуразвалившегося корпуса Мамонтова компенсировало эту стратегическую небрежность. Весьма неубедительно поэтому звучит в устах белого главнокомандующего то оправдание, что он целым рядом директив указывал командующему Донской армией на необходимость выделения на свой левый фланг, наибольшего количества сил, но генерал Сидорин не желал выполнить этих приказаний. Даже при тех сложных и запутанных отношениях, какие были установлены у Деникина с подчиненными ему лицами, такая оговорка несерьезна: или указания главного командования исполняются, или оно перестает быть центром управления, и если у начальника нет способов заставить своих подчиненных) выполнить приказания, он более не начальник. Как в тылу Деникин мирился с установившимися «традиционными беззакониями», так и на фронте он больше распоряжался, чем руководил.
[149]
См. например т. V, стр. 232.
Но наиболее слабым местом в данном распределении сил следует признать отсутствие резервов. Ставить своим; армиям столь активную задачу, как захват Москвы, имея перед собой к тому же, как мы увидим дальше, численно превосходящие силы красных, без наличия крупных резервов частного и оперативного характера - значило обречь намечавшуюся операцию на явную неудачу. Было совершенно ясно, что наступательный порыв войск, даже и более устойчивого характера, выдохнется после первого же этапа операции, т.е. взятия Брянска, Орла, Новосиля, Ельца; и уже выход на Тульское направление должен был настоятельно потребовать введения свежих сил. А их не имелось даже в перспективе, ибо внутренние формирования применялись для борьбы на внутреннем же фронте.
Отметим далее выраженное в группировке пренебрежение к 14-й армии. Сосредоточив лучшие свои силы на Дмитровском и Орловском направлениях, Деникин (или,; вернее, Май-Маевский) оставил на Глуховском направлении только корпус Юзефовича с весьма слабым насыщением. Это обстоятельство впоследствии сказалось весьма пагубно на ходе операций, ибо, как мы увидим, 14-я армия сыграла весьма важную роль в операции у Орла.
Таким образом, из нашего краткого рассмотрения политического и оперативного обеспечения Деникиным своей главной операции мы можем с полной уверенностью сделать основной вывод: операция не была продумана командованием белых до конца; в расчетах стратегического характера риск может занимать известное место, но этот риск должен иметь определенное обоснование, чего в данном плане не было, ибо здесь и политико-моральное состояние войск, и количественная сторона находились в явном противоречии с задачами и целями, какими задавалось главное командование белых.
Описанию положения армий Южного фронта и намерений красного командования относительно дальнейшего ведения операций нам представляется совершенно необходимым предпослать следующее.
Сделанный нами анализ политического и оперативного положения белых с приведенными выводами явился результатом подробного и длительного изучения всей обстановки завершившихся событий, просмотра целого ряда документов, материалов, литературы, как белой, так и нашей, и сопоставления данных различных сторон. Однако в ту пору в динамике нараставших событий, в процессе их развития прийти к сделанным нами теперь выводам командование конечно, не могло. По тем данным и сведениям, которыми оно располагало о противнике и о своих войсках, обстановка рисовалась совершенно иначе, катастрофа казалась возможной, и требовалось напряжение всех сил и средств, мобилизация всей энергии партии, рабочего класса и советской общественности для оказания стойкого противодействия противнику и нанесения ему решительного удара. Противника надо было разбить - вот что определяло характер предстоящей борьбы.
Создавшаяся угроза самому существованию советской власти была настолько реальной и серьезной, что со стороны ЦК партии потребовалось принятие исключительных мер для предотвращения надвигавшейся опасности.
Партия
1) Троцкий не должен вмешиваться в дела Южфронта и не должен переходить за его разграничительные линии,
2) с Южного фронта должен быть немедленно отозван целый ряд работников, которых товарищ Сталин считал непригодными восстановить положение в войсках.
3) на Южный фронт должны быть немедленно командированы новые работники по выбору товарища Сталина, которые эту задачу могли выполнить. Эти условия были приняты полностью.
Но для того, чтобы охватить эту громадную махину (от Волги до польско-украинской границы), называвшуюся Южным фронтом, насчитывавшую в своем составе несколько сот тысяч войск, нужен был точный оперативный план, нужна была ясно сформулированная задача фронту. Тогда эту цель можно было бы поставить перед войсками и путем перегруппировки и сосредоточения лучших сил на главных направлениях нанести удар врагу.
Товарищ Сталин застает очень неопределенную и тяжелую обстановку на фронте. На главном направлении Курск - Орел - Тула нас бьют, восточный фланг беспомощно топчется на месте. Что же касается оперативных директив, ему предлагается старый план (сентябрьский) нанесения главного удара левым флангом, от Царицына на Новороссийск через донские степи.
«Основной план наступления Южного фронта остается без изменения; именно, главнейший удар наносится особой группой Шорина, имеющей задачей уничтожение врага на Дону и Кубани» (из директивы главкома, сентябрь 1919 г.).
Ознакомившись с положением, товарищ Сталин немедленно принимает решение. Он категорически отвергает старый план, выдвигает новые предложения и предлагает их Ленину в следующей записке, которая говорит сама за себя. Она настолько интересна, настолько ярко рисует стратегический талант товарища Сталина, настолько характерна по самой решительности постановки вопросов, что мы считаем полезным привести ее полностью.
«Месяца два назад главком принципиально не возражал против удара с запада на восток через Донецкий бассейн как основного. Если он все же не пошел на такой удар, то потому, что ссылался на «наследство», полученное в результате отступления южных войск летом, т.е. на стихийно создавшуюся группировку войск Юго-Восточного фронта, перестройка которой (группировки) повела бы к большой трате времени, к выгоде Деникина... Но теперь обстановка и связанная с ней группировка сил изменились в основе: 8-я армия (основная на бывшем Южном фронте) передвинулась в районе Южного фронта и смотрит прямо на Донецкий бассейн, конкорпус Буденного (другая основная сила) передвинулся тоже в район Южного фронта, прибавилась новая сила - Лат. дивизия, - которая через месяц, обновившись, вновь представит грозную для Деникина силу... Что же заставляет главкома (ставку) отстаивать старый план? Очевидно, одно лишь упорство, если угодно - фракционность, самая тупая и самая опасная для республики, культивируемая в главкоме состоящим при нем «стратегическим» петушком... На днях главком дал Шорину директиву о наступлении на Новороссийск через донские степи по линии, по которой, может быть, и удобно летать нашим авиаторам, но уже совершенно невозможно будет бродить нишей пехоте и артиллерии. Нечего и доказывать, что этот сумасбродный (предполагаемый) поход в среде вражеской нам, в условиях абсолютного бездорожья, грозит нам полным крахом. Нетрудно понять, что этот поход на казачьи станицы, как это показала недавняя практика, может лишь сплотить казаков против нас вокруг Деникина для защиты своих станиц, может лишь выставить Деникина спасителем Дона, может лишь создать армию казаков для Деникина, т.е. может лишь усилить Деникина. Именно поэтому необходимо теперь же, не теряя времени, изменить уже отмененный практикой старый план, заменив его планом основного удара через Харьков - Донецкий бассейн на Ростов: во-первых, здесь мы будем иметь среду не враждебную, наоборот, симпатизирующую нам, что облегчит наше передвижение; во-вторых, мы получаем важнейшую железнодорожную сеть (донецкую) и основную артерию, питающую армию Деникина - линию Воронеж - Ростов...; в-третьих, этим продвижением мы рассекаем армию Деникина на две части, из коих: добровольческую оставляем на съедение Махно, а казачьи армии ставим под угрозу захода им в тыл; в-четвертых, мы получаем возможность поссорить казаков с Деникиным, который (Деникин) в случае нашего успешного продвижения постарается передвинуть казачьи части на запад, на что большинство казаков не пойдет..; в-пятых, мы получаем уголь, а Деникин остается без угля. С принятием этого плана нельзя медлить... Короче: старый, уже отмененный жизнью план ни в коем случае не следует гальванизировать - это опасно для республики, это наверняка облегчит положение Деникина. Его надо заменить другим планом. Обстоятельства и условия не только назрели для этого, но и повелительно диктуют такую замену... Без этого моя работа на Южном фронте становится бессмысленной, преступной, ненужной, что дает мне право, или, вернее, обязывает меня уйти, куда угодно, хоть к черту, только не оставаться на Южном фронте. Ваш Сталин».
Комментарии к этому документу излишни. Обращает на себя внимание, какою мерою Сталин измеряет кратчайшее оперативное направление. В гражданской войне простая арифметика бывает недостаточна и часто ошибочна. Путь от Царицына до Новороссийска может оказаться гораздо длинней, потому что он проходит через враждебную классовую среду. И, наоборот, путь от Тулы до Новороссийска может оказаться гораздо короче, потому что он идет через рабочий Харьков, через шахтерский Донбасс. В этой оценке направлений сказались основные качества товарища Сталина, как пролетарского революционера, как настоящего стратега гражданской войны.