Разлом. Белый и красный террор
Шрифт:
Многие западные историки считают, что это «чудо» сотворили русские солдаты и офицеры, которым предстояло в скором времени не только унизить себя позором поражения, но самое главное – пасть сотнями тысяч под артиллерийским огнем и пулеметными ливнями противника.
Ренненкампф разбил при Гумбинене германский 17-й армейский корпус генерала Макензена, который потерял более 70 % личного состава и позорно бежал. Но, вместо того чтобы преследовать неприятеля и вышвырнуть его из Восточной Пруссии, генерал Русской армии в нерешительности остановился. Стал топтаться на месте, как ослепший.
По замыслу Ставки, 2-я армия генерала от кавалерии Самсонова должна была наступать с юга и вместе с 1-й армией Ренненкампфа замкнуть кольцо окружения. Только при таких
Разбросанные же веером по фронту в 120 верст корпуса 2-й армии генерала Самсонова в условиях полной оперативной неготовности и… при отсутствии связи с армией Ренненкампфа, шли навстречу своей гибели, ничего не зная о своих соседях и расположении противника. «Грозен враг за горами, а грозней за плечами» – гласит пословица. Так и получилось – грознее стали войска германского генерала Людендорфа, которые оказались не только за плечами, но и слева и справа.
«Когда армии начали связываться между собой по радио, – писал И. А. Дамаскин, – выяснилось, что в армии Ренненкампфа уже получен новый шифр, а старый уничтожен. В армии же Самсонова был только старый шифр. Обе армии говорили «на разных языках», а потому решили перейти на родной, русский, – рации стали работать открытым текстом. И вот здесь вступил в действие новый участник Восточно-Прусской операции – немецкая служба радиоперехвата…
Видя замешательство Ренненкампфа, немцы начали переброску двух своих корпусов с его участка на участок армии Самсонова. Людендорф оставил против Ренненкампфа лишь кавалерийский заслон, имитирующий присутствие войск и наблюдающий за действиями русских».
Но в этот день произошло два беспрецедентных для войны случая.
Во-первых, немцами была перехвачена радиограмма Самсонова, отправленная открытым текстом в адрес командира 13-го корпуса. В ней давалась полная картина обстановки с планом последующих действий 2-й армии.
Во-вторых, радиограмма Ренненкампфа также открытым текстом приказывала командиру 4-го корпуса приостановить, по существу, нужное продвижение армии на юг. Это был настоящий подарок германскому командованию.
26 августа началось генеральное сражение, и уже через четыре дня армия Самсонова была окружена, не получив поддержки со стороны войск 1-й армии. Воины армии Самсонова героически сражались против превосходящих сил противника. Они разбили 70-ю бригаду, дивизию Гольца из состава ландвера, 3-ю резервную дивизию, 37-ю и 41-ю пехотные дивизии и серьезно потрепали части 2-й пехотной дивизии. Но и сама 2-я русская армия понесла тяжелейшие потери и практически перестала существовать. Из кольца окружения сумели выйти только около двух тысяч человек.
Как это напомнит со временем действие командующего 2-й ударной армии генерала Власова на Волховском фронте в 1942 году, бросившего и предавшего солдат и офицеров своего объединения. Только с разницей – Самсонов застрелился, Власов – сдался.
Учитывая позиционный характер боевых действий, заметно возрастала роль пулеметов. В российской армии их не хватало. Главное артиллерийское управление еще 15 сентября 1904 года сделало заказ на 250 пулеметов системы «Мадсен» и подписало первый договор с датской компанией под русский 7,62 мм винтовочный патрон. С началом войны 1914 года острая необходимость в пулемете «Мадсен» оставалась актуальной. Исполняющий обязанности начальника Генерального штаба военного ведомства Российской империи генерал Беляев заявил царю, что общее число пулеметов в пехоте недостаточно, а в коннице – крайне мало. Но к этому времени сами датчане испытывали нужду в автоматическом оружии. Только к середине 1915 года армия оформила заказ на 1000 пулеметов американской системы «Льюис».
Видя это, Дания наконец согласилась на поставку 7500 пулеметов системы «Мадсен» и 1000 штук английских пулеметов «Виккерс».
Итак, немцы, как уже отмечалось, получив разведывательные сведения в результате радиоперехвата о том, что 1-я армия Ренненкампфа не собирается идти на помощь соседу, ударили по 2-й армии с двух флангов в районах Сольдау и Гросс-Бессау. Армия была окружена и перемолота. Потери доходили до 100 тысяч человек.
Необходимо заметить, что эти два генерала ненавидели друг друга еще с Русско-японской кампании. Так, после битвы при Мукдене в 1905 году между немцем Ренненкампфом и русским Самсоновым произошел личный конфликт на мукденском вокзале, причем дело дошло до мордобоя. Разве этого не знали руководство фронта и Великий князь?
Дальнейшая судьба командующего 1-й армией генерала Ренненкампфа после неудачно проведенной им второй Лодзинской операции была такова: его отстранили от командования и 6 октября 1915 года отправили в отставку. Позже он был арестован Временным правительством и помещен в один из казематов Петропавловской крепости. По его делу вела разбирательство Чрезвычайная следственная комиссия. В ходе Октябрьского переворота генерала освободила большевистская власть, и он уехал в Таганрог. После захвата красными города Ренненкампф скрывался по подложным документам на имя некоего греческого подданного Мандусакиса. Зачем он это делал, Богу только известно. Однако вскоре был разоблачен и получил предложение поступить на службу в Красную армию – стать советником, так называемым спецом. Он отказался помогать большевикам. По личному приказу В. А. Антонова-Овсеенко в ночь на 1 апреля 1918 года его вывезли за город и расстреляли.
Такова судьба второго участника неудачной кампании в Восточной Пруссии. Но вернемся к предыдущим событиям и участию в них генералов Самсонова и Ренненкампфа.
Все указывало на необходимость срочного отступательного маневра в направлении к государственной границе. Логика подсказывала, что надо идти на сближение с тыловыми базами и навстречу подкреплению. Однако Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич Романов рассудил иначе. Весь смысл войны Ставка видела в завладении территорией и захвате географических объектов. Эта ересь была характерной для всей стратегии русской армии в войне и вела к тому, что войска крепко «пришивались» к занимаемому району. Это «ни шагу назад», которое со временем не раз повторят советские солдаты и офицеры, исключало всякий маневр, делало невозможным заблаговременное парирование, приводило, в конце концов, к разгрому живой силы и, как правило, утрате той территории, для «сохранения» которой и приказывалось «стоять и умирать».
Первый поход в Восточную Пруссию стоил России в общей сложности 250 тысяч человек, 500 орудий разных калибров, и, главное, он бросил тень на репутацию, которой свыше двух столетий дорожили русские войска.
Генерал Самсонов, конечно же, был главным виновником позора русского оружия. Он не только стал жертвой обстоятельств бюрократии командующего фронтом генерала от кавалерии Я. Г. Жилинского и негодности своих корпусных командиров, но и сам оказался преступником перед своими солдатами и офицерами. Ставка только на кавалерийские части была его роковой ошибкой в новых условиях ведения войны. Война стала позиционной, с широким применением пулеметного и шрапнельного огня и вообще активным использованием крупнокалиберных орудий. Никогда еще русское руководящее воинство не вело себя так плохо, как в несчастной 2-й армии в августе 1914 года.
Она была брошена на произвол судьбы в самую трагическую минуту своей борьбы. Командование армией оказалось не по плечу гусарскому корнету. Видя, что войска окружены и при том по его вине, командующий армией не сумел пасть смертью храбрых, встав, например, во главе первого же встретившегося батальона или полка и поведя его в атаку. Он предпочел умереть жалкой смертью малодушного и безответственного человека – застрелиться…
Обращаясь к офицерам своего штаба, Самсонов, растерянный, с поникшей головой, кашляя от никак не проходившей астмы, прохрипел упавшим голосом: «Император мне верил. Как же я смогу посмотреть ему в лицо после такого несчастья?»