Разлуки и радости Роуз
Шрифт:
Я доставала костюмы с вешалок, а Тревор помогал Бев переодеться. Снял ее туфли зубами, а когда она скомандовала ему: «Тяни, Трев! Тяни!», стянул с нее спортивные брюки. Я протянула ей балетную пачку через занавеску и помогла завязать ленточки на пуантах.
— Ты выглядишь… очаровательно! — сказала я. Такая хрупкая.
— А ты похожа на заходящее солнце! — На мне была апельсиново-оранжевая греческая туника до пола с тончайшей плиссировкой. — Будто сошла с картины прерафаэлитов, — сказала Бев. — Тебе очень идет. И мне кажется, мы повеселимся на славу.
Вечером в день маскарада мать Беверли приехала посидеть с Тревором, так как он не выносил громкой музыки и не любил засиживаться допоздна. Бев, Тео и я поймали такси и вместе поехали в отель. Тео и Бев виделись впервые,
— Невероятные костюмы, — полушепотом произнесла я. — И похоже, все билеты проданы.
— Да, — ответила Бев. — Последние два столика были забронированы только вчера, билеты купила адвокатская контора из Сити — они никогда не пропускают такие сборища.
— Что за контора? — с притворным равнодушием спросил Тео.
— «Прендервилл Уайт».
«Прендервилл Уайт»? Там же его жена работает! Черт! Я покосилась на Тео — он стал пунцовым.
— Роуз, вот ты где! — Это были двойняшки с бокалами шампанского. — «Пылающий июнь»! — вскричали они хором.
— А вы — что это за костюмы? Ах да. Вы — тюбики с масляной краской!
— Угадала!
На них были одинаковые белые комбинезоны с цветными поясками и надписью «Уиндзор и Ньютон» [17] на груди и спине. А на головах красовались белые шестиугольные шляпы — или, скорее, каски — с полоской того же цвета.
— Я — Красная Охра, — объяснила Белла.
— А я — Багровый Закат, — сказала Беа. — Надо было тебе тоже к нам присоединиться — в качестве Ярко-Красной Марены. Роуз! Вот было бы здорово!
17
Компания, выпускающая широкий ассортимент масляных красок.
— Познакомьтесь — это Беверли, моя соседка, — холодно произнесла я, игнорируя ее.
— Очаровательная балерина! — пропела Белла.
И она была права. Бев выглядела обворожительно в белоснежном платье из гладкого шифона до колен, с довольно глубоким вырезом и небесно-голубым атласным кушаком. Ее неподвижные ноги выглядели хрупко и изящно в жемчужных непрозрачных колготках. Ступни, затянутые в розовые атласные пуанты с ленточками, покоились на подставке инвалидной коляски. Волосы она убрала в шиньон, тонкую шею опоясывало бархатное ожерелье-ошейник.
— А это Тео, мой сосед по дому.
Тео вежливо улыбнулся и пожал руки близнецам, но в его глазах читались напряжение и тревога.
— Как тебе живется при фашистском режиме Роуз? — фыркнув,
— Да что ты говоришь, Беа!
Я очень ее люблю, но иногда она несет такую чушь.
— Признайся, Тео, она как Джек Леммон в «Странной парочке» [18] , правда?
18
Популярная американская комедия (1968), где герой, которого играет Джек Леммон, представляет из себя занудного чистюлю, этакого домашнего тирана, который выживает своего друга из дома.
— РОУЗ!! — Хвала небесам. Это был Генри в наряде роскошной придворной дамы. — Как здесь весело! — Он встряхнул серебристыми кудряшками и обнял меня. — О-о-о, осторожно, не тронь мою мушку!
— Мадам де Помпадур? — предположила я.
— Нет, Мария-Антуанетта. Отведайте канапе! — с усмешкой добавил он, когда официант предложил нам миниатюрные головки сыра на тостах.
Я познакомила девушек с Генри, и они изумленно вытаращились на него. Их можно было понять — видок у него был из ряда вон.
— Пойду поищу моих друзей Сью и Фила, — смущенно проговорила Бев. — Я еще с ними не виделась.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Тео.
— Конечно, если ты не против. — Она улыбнулась. — В такой толпе гораздо легче передвигаться, когда кто-то тебя везет.
Они ушли, и я видела, как Тео с беспокойством оглядывается по сторонам. Если его жена здесь, это будет кошмар, ведь она партнер той юридической фирмы и, скорее всего, придет. Как он расстроится, подумала я. Он и так в депрессии, еще не хватало натолкнуться на нее там, где и так стесняешься из-за незнакомых людей. Но нечего мучить себя из-за этого — или он ее увидит, или нет. Я принялась весело болтать с Генри и близняшками и разглядывать гостей.
— Мы только что купили дом в Клеркенвелле.
— Мы остановимся в «Валь Дизер» [19] .
— Разумеется, мы были знакомы с Ником Серота — вместе работали в «Уайтчепл» [20] .
— Моя мать приезжает в этом году.
— Мы все время ссоримся, правда, дорогой?
— На Рождество ему исполнится двенадцать.
Парочки, с отвращением подумала я, сплошные сладкие парочки. Шампанское ударило в голову, и я задумалась: почему мне никогда не везло в личной жизни? Нельзя сказать, что мои бойфренды были подонками, кроме предателя Эда, конечно. До Генри у меня был Том, я говорила, пилот; до Тома — Брайан. Брайан был оператором и постоянно уезжал на съемки — жаль, что мы так редко виделись, потому что он был прелесть. До Брайана я встречалась с Тоби, владельцем агентства по маркетингу, который то и дело мотался в Штаты. А до него — вообще тысячу лет назад — был Фрэнк, зарубежный корреспондент Ай-ти-эн. До Фрэнка — ого-го, я уже добралась до середины восьмидесятых! — моей любовью был Ник, актер, и он вечно пропадал на гастролях. Но все они были прекрасными мужчинами, размышляла я с известной долей ностальгии. Просто по какой-то причине у нас ничего не вышло.
19
Фешенебельный отель во Французских Альпах.
20
Ник Серота — директор галереи Тейт; «Уайтчепл» — художественная галерея, культурный центр.
В нескольких ярдах от меня Бев болтала со своими друзьями. Тео тем временем изучал план расположения гостей.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Да, — ответил он с довольной улыбкой. — Все нормально. В какой-то момент я чуть не умер от страха — подумал, что моя жена здесь, но ее нет в списках.
Раздался звонкий удар гонга, и устроители торжества сообщили, что ужин подан. Убедившись, что Тео чувствует себя хорошо, я расслабилась — несмотря ни на что, вечер обещал быть приятным. Мы медленно пробирались к нашим столикам, когда девушка в костюме тулуз-лотрековской танцовщицы канкана предложила нам лотерейные билеты.