Разлуки и радости Роуз
Шрифт:
— Да, она ему вдруг позвонила — как гром среди ясного неба.
— Что? Его мать?
— Да. Она не видела его тридцать пять лет.
— Ничего себе! Тридцать пять лет?
— Да. И что же произошло?
— Она, конечно, боялась, что он и слушать ее не захочет, но теперь они лучшие друзья.
Проклятье, только этого мне не хватало — Счастливое Воссоединение Семейства! Я налила себе еще вина. Спустя семь — или восемь? — бокалов танцоры закружились у меня перед глазами и стали срастаться, как сиамские близнецы. Худые как жерди мужчины истончались до размеров термометров, отплясывая рядом с пышногрудыми рубенсовскими красотками; Гилберт и Джордж [26] в очках раскачивались бок о бок с
26
Имеется в виду творческий тандем, который составляют Гилберт Прош (р. 1943) и Джордж Рассмор (р. 1942). английские художники, основоположники перформанса и фотоарта.
27
Речь идет о картине французского художника-импрессиониста Жоржа Сера (1859–1891) «Купание в Аньере».
28
Героинями полотен английского художника Джеймса Жака Тиссо (1836–1902) часто становились молодые девушки
— Что ты, я уверена, что мужчины и женщины — существа с разных планет, — горячо спорила она. — Мужчины — с Марса, женщины — с Венеры.
— Чепуха, — ответил он. — Во-первых, на Марсе нет воды, и атмосфера состоит в основном из углекислого газа, так что нет условий для поддержания жизни. А на Венере средняя температура 870 градусов по Фаренгейту, и целый день идет кислотный дождь. — Бев захихикала и закатила глаза. — Хочешь потанцевать? — предложил Тео.
— С удовольствием, — ответила она, — но на танцполе двинуться негде. Может, попозже, когда будет посвободнее?
— Ты уверена? — Она кивнула. — А ты, Роуз? Роуз?
— Шш-тто? — Я опустила бокал.
— Хочешь потанцевать?
— У-у-ррр.
— Хочешь?
Хочу ли я?
— Ну… уффф… ладно. Па-ашли!
Беа вернулась за столик с Генри, Белла выплясывала с Джексоном Поллоком, а мы с Тео направились на танцпол.
— Так значит, все-таки нет жизни на Марсе? — заикаясь, спросила я его. — Я очч-ч разочарована.
— Нет, в будние дни никакой активности. Но в субботу вечером жизнь кипит!
Я захихикала, потом увидела Эда и замолкла.
Ты хочешь меня обидеть? — протянул певец.
Да, Эд, очень хочу.
Ты хочешь, чтобы я плакал?
О, я с удовольствием бы на это посмотрела, с горечью размышляла я, кружась с Тео в медленном танце. Эд и Мисс Мира среди карликов были менее чем в шести футах, но я героически их игнорировала.
Я верю, что умею летать… — пропел солист.
Мари-Клер обвила шею Эда толстыми свинячьими ручками. Я обняла Тео.
Я верю, что могу прикоснуться к небесам…
Она шарила своими пальцами-сардельками по его спине. Фу, телячьи нежности.
Я думаю о тебе днем и ночью…
Она поднялась на цыпочки и стала шептать какие-то ласковые слова ему на ухо. Я тоже промямлила что-то на ухо Тео.
Расправь крылья и улетай…
— Пркрсссно… оччч-ч мило, — пробормотала я. И громко икнула. — Ой, извиняюсь.
— Я рад, что тебе весело, — немного смутившись, произнес Тео.
— Ммм-е оччч-ч весело!
— Костюм супер, между прочим.
Супер. Какое милое словечко.
— Ох! Шпасибо блшшое. —
Я воспарю к небесам…
Мы медленно повернулись, я подняла голову и на мгновение увидела Бев.
Смотри, как я бегу сквозь открытую дверь…
Вид у нее был расстроенный и напряженный, она сильно нахмурила брови. Что это с ней? О господи — ну конечно! Она весь вечер ворковала с Тео и теперь огорчена, что я с ним танцую. Мне хотелось броситься к ней и заверить ее, что нет повода беспокоиться, ведь, во-первых, он меня на десять лет моложе — да он просто малявка, черт возьми! И во-вторых, мы всего лишь танцевали. Ему просто стало жалко свою старую и одинокую квартирную хозяйку, поэтому он и решил встряхнуть ее немножко. Генри и Беа по левую сторону от нас, похоже, чудесно поладили: они танцевали, прижавшись щека к щеке. Ну и ну. Мы с Тео прогарцевали мимо Эда и Мисс Низкорослая Вселенная, и я все еще намеренно их игнорировала. Как здорово, что Тео такой симпатичный. И тут, расхрабрившись от спиртного, я пристально взглянула Эду в глаза. Всего лишь на долю секунды. Уставилась на него, не мигая. И, хотя к этому моменту глаза у меня уже были в кучку, я различила боль в его взгляде. Поделом, он сам виноват, злорадно подумала я. И вдруг голову пронзила резкая боль.
— О-о-ой.
— Что такое, Роуз? — прошептал Тео.
— Голова сейчас разорвется!
— Хочешь присесть?
— Да, пожалуй. Нет, ни в коем случае! — Ведь оркестр заиграл мою любимую песню, «Every Little Things» из «Битлз».
Генри и Беа вертелись как волчки и подпрыгивали. Тео кинулся к Бев. Он выкатил ее на танцпол и принялся танцевать с ней, прыгая вокруг ее кресла и энергично кружа его обеими руками. Внезапно он схватил ее за талию, поднял из кресла и закружил. Ее голубой атласный пояс развевался у нее за спиной, как хвост кометы. Она запрокинула голову и засмеялась. Тео покружил ее еще два раза — у меня все перед глазами завертелось — и усадил в кресло. Она беспомощно хихикала. Тео танцевал с Беверли, а Генри и Беа — со мной. Я веселилась от души — да пошел этот Эд со своей Покемоншей! Но было бы еще веселее, если бы у меня так не раскалывалась голова. Только я собралась вернуться и сесть за столик, как на сцену опять вышла Ульрика Мост.
— Дамы и господа, я ненадолго прерву танцы, чтобы вручить приз за лучший костюм.
Под звон фанфар и грохот барабана мы отошли к краю танцплощадки.
— Нам выпала нелегкая задача, — добавила Ульрика, сжимая в руке три золотых конверта. — У всех сегодня замечательные костюмы. Но комитет бала и я вынесли окончательное решение. Итак, начнем с первого приза, хоть это и не принято. Приз вручается… — Она открыла конверт. — … нашему гостю в костюме по мотивам «Терапевта» Магритта! — Мы бурно зааплодировали, а удивительный человек полуклетка-полубизнесмен в сопровождении друга медленно подошел к сцене за призом. — Второе место — Мерилин Монро Энди Уорхола! — Под восторженные возгласы цветная Мерилин выступила вперед, получила конверт, дважды покружилась вокруг себя и отвесила низкий поклон. Голова у меня болела так, будто кто-то пытался пробурить в ней дырку дрелью «Блэк энд Декер». Я закрыла глаза. Но от этого у меня так сильно закружилась голова, что я опять вытаращила глаза, облокотившись на руку Тео. — И третий приз, — объявила Ульрика, — едва ли не превзошедший оригинал «Пылающий июнь» лорда Лейтона…
«Пылающий июнь»?
— Это же ты, — шепнул Тео.
— Ой. Точно. — Я пробралась сквозь толпу и прошла через танцпол к сцене, которая, как мне вдруг почудилось, отдалилась на огромное расстояние. И при этом я смутно осознавала три вещи: что моя голова сейчас взорвется, как граната; что туфли Ульрики переливаются в свете лампочек; и что мужчина, за которым я по закону до сих пор замужем, стоит напротив. Точнее, он не стоял напротив. Они с мисс Низшее Существо продвигались к выходу.