Разоблачение
Шрифт:
– Ладно.
– И так всю жизнь.
– Хорошо. Прекрасно.
– Я доложу мисс Джонсон, что вы пришли.
– Том! – приветственно помахала рукой Мередит, продолжая держать в другой руке телефонную трубку. – Входи, присаживайся.
Окна ее кабинета выходили на центральную часть Сиэтла: вышка космической связи, башни Эрлай, здание СОДО. В лучах заходящего солнца город выглядел восхитительно.
– Я сейчас закончу. – Мередит вернулась к прерванному приходом Сандерса телефонному разговору. – Да, Эд, ко мне как раз пришел
Сандерс держал в руке манильский конверт с данными по дисководам. Мередит показала ему рукой на открытым чемоданчик, лежавший на углу ее стола, предлагая положить конверт туда.
– Да, Эд, я думаю, что совещание пройдет гладко, – продолжала Мередит. – И я определенно не вижу никаких признаков того, что у кого-то есть желание отыграть назад… Нет-нет… Ну это мы можем сделать сразу же с утра, если вас это устроит.
Сандерс положил свой конверт в чемоданчик.
– …Правильно, Эд, правильно. Абсолютно верно, – продолжая говорить, Мередит подошла к Сандерсу и боком присела на краешек стола так, что ее юбка цвета морской волны скользнула вверх, открывая бедро. Чулок на ногах не было. – …Все согласны, Эд, что это очень важно. Да.
Она поболтала ногой, раскачивая туфлю на высоком каблуке, повисшую на кончиках пальцев, и улыбнулась Сандерсу. Тот, чувствуя себя весьма неудобно, слегка отодвинулся.
– …Это я вам обещаю, Эд. Да. На сто процентов. – Мередит положила трубку на рычажки аппарата, стоявшего за ней, для чего ей пришлось откинуться назад, развернувшись таким образом, что ее груди отчетливо обозначились под шелковой блузкой.
– Так, с этим все. – Она села прямо и вздохнула. – До людей из «Конли» дошли слухи, что у нас проблемы «мерцалками». Это звонил Эд Николс – он вне себя. Это уже третий после ленча звонок насчет «мерцалок». Можно подумать, это все, чем занимается фирма. Как тебе мой кабинет?
– Очень неплохо, – ответил Сандерс. – Вид из окна прекрасный.
– Да, город очень красив. – Мередит оперлась на один подлокотник и скрестила ноги. Проследив за взглядом Сандерса, она сказала: – Летом я обычно чулок не ношу. Мне нравится чувствовать воздух обнаженной кожей. Это так приятно в жаркий день…
– До конца лета ты еще успеешь много раз испытать это удовольствие, – сказал Сандерс.
– Должна тебе сказать, погода здесь ужасная, – пожаловалась Мередит. – После Калифорнии, конечно… – Она снова поставила ноги ровно и улыбнулась. – А вот тебе здесь нравится, не так ли? Ты выглядишь просто счастливым.
– Да, – Сандерс пожал плечами, – к дождю тоже можно привыкнуть. – Он указал на чемоданчик: – Не хочешь заняться «мерцалками»?
– Еще как, – ответила она, поднимаясь из-за стола и подходя к Сандерсу вплотную. Она взглянула ему прямо в глаза. – Но, надеюсь, ты не будешь возражать, если я тебя для начала немного поэксплуатирую? Совсем чуть-чуть?
– Конечно.
Она шагнула в сторону.
– Налей нам вина.
– Хорошо.
– Проверь, достаточно ли оно охладилось. – Сандерс направился за бутылкой, стоявшей на угловом столике. – Помнится, ты всегда любил пить его холодным.
– Это точно, – согласился Сандерс, поворачивая бутылку в ведерке со льдом. Сейчас он уже предпочитал не сильно охлажденные напитки, но в те времена действительно любил.
– Здорово нам было когда-то, – мечтательно сказала Мередит.
– Да, – согласился Сандерс, – здорово.
– Иногда я думаю, – продолжала она, – что тогда, когда мы были такими юными и только начинали этим заниматься, было самое лучшее время нашей жизни.
Сандерс замялся, не зная, как ей ответить и какого тона придерживаться, и, так ничего и не сказав, стал разливать вино.
– Да, – сказала Мередит, – это было волшебное время. Я часто о нем вспоминаю.
«А вот я ни разу», – подумал Сандерс.
– А ты, Том? – спросила она. – Ты думаешь когда-нибудь о нас?
– Конечно. – Взяв наполненные стаканы, он подошел к Мередит, передал ей один стакан и звякнул стеклом о стекло. – Еще бы! Все женатые мужчины вспоминают добрые старые времена. Ты ведь, наверное, знаешь, что я женат.
– Да, – кивнула Мередит. – И, как я слышала, весьма удачно. Сколько у вас детей? Трое?
– Нет, всего двое, – Сандерс улыбнулся, – но временами кажется, что больше.
– И твоя жена – адвокат?
– Да. – Теперь Сандерс чувствовал себя спокойнее, Разговор о жене и детях предполагал более безопасное направление беседы.
– Не представляю, как люди могут жить семьей, – сказала Мередит. – Я однажды попробовала и до сих пор вырваться не могу. Еще четыре месяца алименты выплатить, и все – свободна!
– А кто был твоим мужем?
– Да один бухгалтер из «КоСтар». Такой милый был поначалу, забавный. А потом выяснилось, что он обычный охотник за деньгами. Я ему заплатила отступного за три года. Сачок паршивый. – Мередит махнула рукой, как бы предлагая сменить тему, и посмотрела на часы. – А теперь давай-ка присядем, и расскажи мне, насколько плохи дела с этими дисководами.
– Хочешь посмотреть документы? Они у тебя в чемоданчике.
– Нет. – Она похлопала по кушетке рядом с собой: – Расскажи мне все сам.
Сандерс сел рядом с ней.
– Ты прекрасно выглядишь, Том. – Мередит откинулась назад и, сбросив туфли, пошевелила пальцами ног. – Боже, ну и денек!
– Напряженный?
Она пригубила вина и сдула со лба прядку волос.
– За многим нужно проследить. Я очень рада, что мы будем работать вместе, Том. Мне кажется, что ты у меня единственный друг здесь и я могу рассчитывать только на тебя.
– Спасибо. Постараюсь оправдать твое доверие.
– Итак, насколько плохи дела?
– Ну, это трудно сейчас сказать определенно.
– Ничего, попробуй.
Сандерс понял, что у него нет другого выхода, как обрушить на нее все сразу.
– Мы создали отличные прототипы, но те аппараты, что сходят с конвейера завода в Куала-Лумпуре, работают медленно – запаздывание на сотню миллисекунд.
Мередит вздохнула и печально покачала головой.
– И мы не знаем отчего?
– Пока нет. Отрабатываем, правда, некоторые догадки.