Разоблачение
Шрифт:
– Ага, – подтвердил он, – она.
– Та самая женщина, близкая к Гарвину?
– Ага. А тебе кто сказал? Адель? – Адель Ливайн, Жена Марка, была одной из лучших подруг Сюзен.
– И Мери Энн тоже звонила, – кивнула Сюзен. – Телефон весь день не умолкал, аж раскалился.
– Могу себе представить.
– Гарвин, что же, спит с ней или как?
– Никто точно не знает, – ответил Сандерс. – Нобольшинство считает, что нет.
– Чего ради тогда он притащил ее сюда, вместо того чтобы отдать эту работу тебе?
– Не знаю, Сью.
– Ты
– Он хотел встретиться со мной утром, но меня не было.
Сюзен кивнула.
– Ты, должно быть, кипел. Или, как обычно, принял все как должное?
– Ну, – он пожал плечами. – А что я могу сделать?
– Подать заявление об уходе.
– Ни за что.
– Они над тобой издеваются! Почему ты не уйдешь?
– Поиски новой работы – это не лучший выход из положения. Мне уже сорок один год. И мне не улыбается начинать все сначала. К тому же Фил утверждает, что они собираются выделить инженерные подразделения и провести акционирование в течение года. Даже если я не буду главой новой фирмы, я останусь одним из ее руководителей.
– И ты уже знаешь детали?
Сандерс кивнул.
– Они дадут каждому по двадцать тысяч акций и право на льготное приобретение еще пятидесяти тысяч акций в год.
– Почем?
– Как правило, они отдают акции по двадцать пять центов за штуку.
– А в свободной продаже они будут идти за сколько? За пять долларов?
– Не меньше, ведь спрос на них растет. Думаю, что они пойдут по десяти, а если попадем в струю, то и по двадцати долларов за акцию.
Несколько секунд стояла тишина. Сандерс знал, что его жена всегда была сильна в устном счете.
– Нет, – прервала молчание Сюзен, – тебе не надо увольняться.
Он тоже производил расчеты много раз. Сандерс знал, что на доход от этих пятидесяти тысяч акций он сразу выкупит закладную на дом. А уж если акции по-настоящему пойдут в гору, то прибыль его будет фантастической – что-то между пятью и четырнадцатью миллионами долларов в год. Именно поэтому акционирование было заветной мечтой сотрудников любой технологической компании.
– Так что я проработаю еще по меньшей мере два года, даже если они поставят во главе этого отдела Годзиллу, [19] – сказал он.
19
Персонаж японского фильма ужасов – гигантский динозавр.
– А разве они не это самое и сделали? Поставили во главе Годзиллу?
– Еще не знаю, – пожал плечами Сандерс.
– Ты с ней сработаешься?
Сандерс заколебался.
– Не уверен. Пойду я сегодня в душ или нет?
– Иди, – разрешила Сюзен. В дверях Сандерс обернулся: она уже опять углубилась в свои бумаги.
Приняв душ, Сандерс подсоединил свой карманный телефон к зарядному устройству около раковины и натянул футболку и боксерские трусы. Глянув в зеркало, он убедился, что царапин не видно. Правда, мог остаться еще запах духов и, чтобы перестраховаться, Сандерс поплескал на щеки одеколоном, которым пользовался после бритья.
Затем он заглянул в комнату сына, чтобы посмотреть на него. Мэттью громко посапывал, засунув большой палец в рот. Одеяльце он во сне сбросил ножками. Сандерс осторожно накрыл его и поцеловал в лобик.
Затем он прошел в комнату Элайзы и не сразу нашел свою дочь: в последнее время у нее появилась привычка спать, соорудив над собой баррикаду из подушек и одеял. Войдя в комнату на цыпочках, Сандерс увидел, как из-под баррикады высунулась маленькая ручка и помахала ему. Он подошел ближе.
– Ты почему не спишь, Лиз? – шепотом спросил он.
– Страшный сон приснился, – ответила она, не выглядя, однако, испуганной.
Сандерс присел на краешек кровати и погладил дочь по головке.
– Какой сон?
– Про чудовище.
– Ой-ой…
– На самом деле это был принц, но могучая злая колдунья наслала на него проклятье.
– Это верно… – Он пригладил девочке волосики.
– …И превратила его в ужасное чудовище.
Девочка цитировала текст кинофильма почти дословно.
– Верно, – повторил он.
– А зачем?
– Не знаю, Лиз. Такая сказка.
– Потому что он не пустил ее укрыться от непогоды? – снова процитировала девочка. – А кстати, почему он не пустил, папа?
– Не знаю, – повторил он.
– Потому что в его сердце не было любви, – объяснила дочь.
– Лиз, пора спать.
– Сначала подскажи мне сон, папа.
– Ладно. Над твоей постелькой повисла прелестная серебряная тучка и…
– Это плохой сон, папа, – нахмурилась дочка.
– Хорошо, а какой сон ты хочешь?
– С Кермитом.
– Пожалуйста. Кермит сидит вот здесь, прямо у твоего изголовья, и будет дежурить здесь всю ночь.
– И ты тоже!
– Хорошо, я тоже. – Он поцеловал Элайзу в лоб, и она перекатилась на бочок лицом к стене. Выходя из комнаты, Сандерс слышал, как она зачмокала, засунув в рот палец.
Вернувшись в спальню, он сдвинул в сторону бумаги жены, расчищая себе место для сна.
– Она еще не спит? – спросила Сюзен.
– Наверное, засыпает. Сон попросила. Про Кермита.
– Да, Кермит – ее новое увлечение, – кивнула жена.
Похоже, что она не обратила внимания на его футболку. Сандерс нырнул под одеяло и внезапно почувствовал себя совершенно вымотанным. Откинувшись на подушку, он закрыл глаза. Почти засыпая, он услышал, как Сюзен сгребла свои папки с постели и щелкнула выключателем.
– М-м-м, – пробормотала она, – как от тебя приятно пахнет…
Сюзен прижалась к Сандерсу, уткнувшись лицом в его шею, и закинула на него ногу. Это была ее стандартная увертюра, которая неизменно раздражала его. Он чувствовал себя, будто прикнопленным ее тяжелой ногой. В Сюзен потрепала его по щеке.