Разоблаченный любовник (Др. изд.)
Шрифт:
На днях она его позовет. Он с нетерпением будет ждать момента, когда сможет ей пригодиться.
Вскоре Ви вернулся на территорию Братства, материализовавшись перед входной дверью гостевого дома. Он надеялся, что секс поможет ему расслабиться, но нет: он до сих пор находился на грани срыва.
Ви прошел коридором Берлоги, сбрасывая на ходу оружие, чувствуя себя напряженным и жаждая попасть в душ, чтобы смыть запах той вампирши. Он должен был бы проголодаться, но вместо этого ему хотелось водки.
– Буч, дружище! –
Тишина.
Ви прошел в комнату копа.
– Спишь?
Он толкнул дверь. Огромная кровать оказалась пуста. Может быть, коп в главном доме?
Ви пробежал назад к входной двери и высунул голову. Быстрый взгляд на припаркованные машины, и его сердце забилось чаще. «Кадиллака» не было. Так что Буч не на территории.
На востоке появились первые лучи солнца, от света зажгло в глазах. Вампир нырнул обратно в дом и вошел в компьютерный штаб. Согласно координатам мобильника, «кадиллак» Буча был припаркован в переулке за баром «Скример».
Отлично. По крайней мере, коп не привязан где-нибудь к дереву…
Ви замер. Он медленно засунул руку в задний карман кожаных брюк, и его охватило страшное предчувствие, зудящее, словно сыпь. Открыв телефон, он начал проверять голосовую почту. Первое сообщение – с номера Буча, но там лишь гудки.
Когда появилось второе сообщение, на окнах Берлоги стали опускаться металлические ставни. Наступало утро.
Ви нахмурился. Из телефона доносилось лишь шипение. Последовавший затем грохот заставил его отпрянуть от трубки.
Прозвучал голос Буча, громкий и жесткий: «Дематериализуйся. Дематериализуйся немедленно!»
Испуганный мужской голос: «Но… но…»
«Сейчас же! Проклятье, уноси отсюда свою задницу…»
Приглушенные щелчки.
«Почему?.. Ты всего лишь человек…»
«Ты меня достал! Исчезни!»
Послышался металлический звук: перезарядка оружия. И голос Буча: «Вот черт!»
Затем все смешалось. Выстрелы, пыхтение, стук.
Ви вскочил из-за стола, опрокинув стул. И понял, что оказался в ловушке наступающего дня.
Глава4
Буч очнулся с мыслью, что кто-нибудь просто обязан закрыть кран. Капающий звук раздражал.
Он с трудом разлепил веки и понял, что капает не вода, а его собственная кровь. Ах… да. Его избили, и теперь он истекает кровью.
Это был долгий-предолгий отвратительный день. Сколько часов его допрашивали? Двенадцать? Казалось, целую тысячу.
Буч попытался сделать глубокий вдох, но несколько ребер оказались сломаны, и он решил, что кислородное голодание предпочтительней очередного взрыва боли. Допрашивающий проявил к нему повышенное внимание, и теперь все тело адски болело. Но по крайней мере, лессер перебинтовал
Чтобы продлить допрос.
Буча утешало одно: ни слова о Братстве не слетело с его губ. Ни единого. Даже когда убийца переключился на ногти и пах. Скоро Буч умрет, но без стыда посмотрит в глаза святому Петру и попадет в рай, зная, что он не предатель.
А может быть, он уже умер и попал в ад? Может быть, там все и происходит? Учитывая низкие поступки, совершенные им на земле, неудивительно, что он очутился в гостях у дьявола. Но почему тогда у его мучителя нет рогов?
Отлично: похоже, он понемногу сходит с ума.
Буч открыл глаза шире, решив, что пора избавиться от чепухи, крутящейся в голове, и вернуться к реальности. Интуиция подсказывала ему, что это последняя встреча с миром в сознательном состоянии, так что надо собраться.
Перед глазами все плыло. Руки и ноги… ага: прикованы. И он все еще лежит на чем-то твердом, на столе. В комнате… темно. Затхлый запах подсказал ему, что он, скорее всего, в подвале. Голая лампочка освещала… ага: инструменты для пыток. Содрогнувшись, Буч отвернулся.
«Что это за звук?»
Неясный рев, делающийся все громче. Еще громче…
Когда шум затих, дверь наверху отворилась, и Буч услышал приглушенный мужской голос:
– Хозяин…
Ответили слишком тихо. И неразборчиво. Затем последовал разговор, кто-то расхаживал из стороны в сторону, заставляя пыль просачиваться сквозь деревянные половицы. Со скрежетом открылась другая дверь, заскрипели ступеньки.
Холодный пот прошиб Буча, он прикрыл глаза и, прищурившись, наблюдал за тем, что на него надвигалось.
Первый мужчина оказался лессером, который его пытал, – этот парень засветился летом в Колдуэллской академии боевых искусств – Жозеф Ксавье, так его звали, если Бучу не изменяла память. Второй был закутан с головы до ног в белые светящиеся одежды, полностью скрывающие лицо и руки. Он походил на какого-нибудь монаха или священника.
Вот только под покровом находился явно не человек Божий. Когда Буч ощутил ауру этого существа, то чуть не задохнулся от отвращения. Что бы ни крылось под белой мантией, оно являло собой зло в чистом виде, которое провоцировало маньяков, насильников, убийц, жестоких родителей. Ненависть и злоба в физическом обличье.
Страх Буча усилился до невероятной степени. Побои он еще мог стерпеть, боль, конечно, ужасная, но впереди маячил поддающийся определению исход – когда остановится сердце. Мантия же скрывала таинства мучений, сравнимых разве с библейскими. Откуда Буч знал об этом? Все его тело бунтовало, инстинкты кричали ему, что надо бежать, спасаться… молиться.
Слова сами пришли ему в голову. «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться…»
Капюшон фигуры в плаще повернулся в сторону Буча, как бесхребетная голова совы.