Разочарование. Пятый пояс
Шрифт:
Я могу убить любого из этих троих. Быстро. И никто из них ничего не сумеет мне противопоставить ни в первые мгновения, ни потом.
Но они хотя бы Предводители, в отличие от ещё полутора десятков парней и мужчин, которых Хурт и не подумал называть по именам. Мастера. Рабочая сила, которая позволяет осмотреть на Поле Битвы больше территории. И те, кто больше всего рискуют на Поле Битвы. Но такова жизнь здесь.
Лая тоже оглядела их, меня, скривилась и махнула рукой:
— Выдвигаемся.
Мы вышли из ворот вслед за ней. Не знаю как она или остальные двое, но я отчётливо ощущал
Мы отошли от ворот буквально две сотни шагов, когда Лая шагнула в сторону, остановила наш небольшой отряд, развернулась и громко сказала:
— Так! Слушаем сюда. Поля Битвы появились в тот день, когда…
— Старшая Лая, да знаем мы всё это, мне дед…
Выплеск силы, отчётливо мне видимый серебристой, туманной рекой, взметнулся выше человеческого роста, метнулся вперёд, расходясь передо мной и двумя другими Предводителями, но безжалостно обрушиваясь на остальных. Говорливому досталось больше всех. То, как я неделю назад ударил трактирщика, что был слишком нагл со мной, показалось бы ему нежной лаской в сравнении с тем, что получил этот парень.
Его сбило с ног, отшвырнуло, смяло, потащило прочь, одновременно вбивая в землю. Когда он остановился, то после него осталась рытвина, какую оставляет в песке мотыга.
Остальных придавило к земле, выжимая из них хрипы и крики изумления и боли.
Три вдоха и давление Лаи схлынуло. Хотел бы я сказать, что без следа, но говорун валялся на земле изломанной куклой, а из его рта текла кровь.
Лая спокойно заметила:
— Перестаралась, — повернув ко мне голову, спросила. — Что стоишь? Ты же лекарь.
Я хмыкнул и поинтересовался:
— А наказание уже закончилось? Его можно лечить?
— Нет, не закончилось, — прищурилась Лая. — Но, чтобы продолжить, мне нужно, чтобы он хотя бы слышал меня.
Пожав плечами, я шагнул к говоруну. На ходу напомнил себе, что я слабый лекарь и должен использовать обращения.
Поэтому осматривать его духовным зрением не стал. Он Мастер, довольно крепкий. А то, что пострадал, так виновата неожиданность и его слабость. Держал бы боевую медитацию, глядишь, и успел бы хотя бы сжаться и толкнуть Покров. Слабак.
Хотя выплеск был очень сильный, чувствовалась умелая рука. Может быть, гнев Лаи отразился на нём так же, как и гнев Властелина в Удовольствиях на мне. И поэтому…
Я задавил в себе любопытство и желание оглядеть картину внутри. Я у себя-то ничего не заметил, что я сумею обнаружить здесь? Тем более, у Лаи не то Возвышение, чтобы дать нужный мне эффект.
Понадобилось три лечебных техники и немного простейшего средства в виде воды из фляги, чтобы несчастный говорун застонал и открыл глаза.
Лая тут же рявкнула:
— Встать! Встать, младший!
Говорун непонимающе хлопнул глазами, я поспешно отстранился, и на него тут же обрушилась ещё одна волна силы. Слабей, всего лишь придавившая его к земле. Но ему и этого хватило, чтобы захрипеть и выпучить глаза.
Вдох, и Лая втянула в себя силу, снова гаркнула:
— Встать, младший!
И он вскочил, утвердился на дрожащих ногах, качаясь из стороны в сторону и со страхом пуча глаза на Лаю.
Она медленно кивнула и принялась тяжело ронять слова:
— Меня называют Бессердечной Сукой, которая заботится лишь о себе. С этим я никогда не спорила. Рассказывают истории про тех, кого я бросила, спасая свою жизнь. И я всегда соглашаюсь, что бывало и такое. Но никто и никогда не сможет сказать, что я что-то скрываю об опасности выхода, обманываю с добычей или веду отряд в неизвестность. Мне плевать, что и как тебе рассказывал дед, отец, брат или девка, которую ты снял на первые свои деньги. Город платит мне за то, чтобы я передала соплякам свои знания, а я работаю честно, а не делаю вид, что учу, как другие. Поэтому ты будешь слушать то, что я рассказываю тебе. А если ещё раз перебьёшь меня, то я сломаю тебе руки и вышвырну из отряда. И мне, Бессердечной Суке будет плевать, в ста шагах от города это сделать или в неделе пути от него. Ты меня услышал, младший?
— Ус-кгх-кха-кха! — говорун закашлялся, со второй попытки выдавил из себя. — Услышал, старшая.
Лая кивнула и невозмутимо продолжила:
— Поля Битвы появились в тот день, когда рухнула империя Древних, которую они называли Империей Сынов Неба. Больше их в Шестом поясе, меньше в Пятом. Возникли они вокруг городов Древних, вокруг дворцов сильнейших из них, их уединённых поместий и прочих мест, где нашлось, кому сопротивляться. Сектанты в тот день сломали Массивы Путей Империи и хлынули огромной армией, уничтожая всё, до чего могли дотянуться. За день до этого Император созвал все кланы Империи в столицу. — Лая скривила губы. — Там они и погибли в огне, который превратил в пепел и людей, и саму столицу, и даже скалы, на которых она стояла, невзирая на их Возвышение, крепость и толщину защитных барьеров. Города, где не нашлось в тот день достаточно сильных защитников — пали почти мгновенно, не продержавшись и одного дня. В одном из таких городов мы сейчас и живём.
Если двое остальных Предводителей явно витали мыслями где-то далеко, лишь терпеливо пережидая историю, которую наверняка слышали десятки, если не сотни раз, то я лишь делал скучающее лицо, на самом деле жадно впитывая каждое слово Лаи.
Это я удачно вышел, спасибо Хурту.
Не важно, что часть этого я и так уже знал из оговорок Стражей, обрывков разговоров, услышанных на улицах города семьи Ян. Сейчас мне рассказывали всё это цельной историей, ничего не скрывая и ничего не замалчивая. Пусть все эти парни, которые застыли под взглядом Лаи, всё это тоже знают с детства и страдают. Я-то не знал!
Продолжая слушать рассказ, я пообещал себе, что позже ещё раз осмотрю говоруна, проверю его раны всерьёз. Он, можно считать, расплатился с Лаей за знания вместо меня.
— Там же, где защита оказалась достаточно крепка, а защитники достаточно сильны и многочисленны, сектанты завязли. Но их победа была лишь вопросом времени. Ведь их старшие уцелели, а старшие Империи обратились в прах. Но тут друг за другом случилось несколько вещей. Сначала сработал посмертный Указ Императора и уничтожил всех сектантов, кто оставался на территории Альянса. Выжили там лишь их старшие. Боги и старейшины сект. Войска же их лишились подкреплений.