Разочарование. Пятый пояс
Шрифт:
Союз Двух Братьев и Трёх Флагов, наконец, утрясли списки выходящих, начали выстраивать их слева от ворот. А в это время из правой улицы выползла необычная процессия. Десяток быков в сбруе, выстроившись двумя линиями, тащили подвешенный между ними летающий меч.
Правда, с его размерами всё было не очень ладно. Длиной в тридцать шагов, шириной три шага. Можно ли такого гиганта, вообще, назвать мечом?
И найдись даже рука, которая сумела бы принять его и поднять, сражаться им всё равно бы не вышло. Рукоять едва обозначена, боковые грани пластины в ладонь толщиной не заточены, кончик тоже лишь
Быков остановили точно перед воротами. Мастера Двух и Трёх ловко и привычно, скользнув между быками, начали запрыгивать на меч, выстраиваясь на нём тремя колоннами. Последними на меч поднялись два Предводителя. Один впереди, у острия, второй позади, там, где пластина меча переходила в подобие рукояти.
Именно тот, задний установил у своих ног чашу, небрежно высыпал в неё две горсти духовных камней и рявкнул мыслеречью:
— Приготовились! И раз!
Летающий меч приподнялся, слегка качнувшись. Но люди удержались, а быки даже не шелохнулись, приученные.
Ловко подскочили простые Воины, отстегнули ремни от меча.
— И два!
Меч плавно поплыл вперёд, уже через четыре вдоха миновав ворота и оказавшись за городом. С каждым мгновением он неспешно, но неудержимо набирал высоту и скорость, унося отряд Двух и Трёх. Именно так союзы доставляют отряды на свои земли. Иначе неделю потратишь только на путь туда, причём путь, на котором отыскать что-то большее, чем дешёвую былинку Сныти невозможно.
Быков споро увели, а списки начали подавать уже Сёстры. Тоже полетят. Их земли ближе, можно добраться за день, даже Мастерам, но уверен, тоже полетят — вон как выстроились так же слева от ворот.
В это время восприятие Предводителя показало мне, что хватит глазеть на Сестёр, нужно повернуться.
Я так и сделал. Ко мне неспешно и спокойно подходила Лая.
В двух шагах от меня она остановилась и приложила кулак к ладони:
— Приветствую.
Я холодно осадил её:
— Что привело тебя ко мне?
Даже не думаю приветствовать её в ответ. Не после того, что случилось у города.
А она, словно не замечая холода в моём голосе, улыбнулась и бросила мне кисет.
Я поймал его и молча уставился на Лаю.
— Твоя доля с выхода.
— Ясно.
— Гляжу, ты собираешься выйти? Может, двинем вместе?
Я изумлённо спросил:
— Ты в своём уме? После того, как ты буквально отдала меня в руки Кулаков?
Лая нахмурилась:
— Ты что, дуешься?
— Дуюсь? — кисет затрещал в моём кулаке и я, опомнившись, ослабил хватку. — Дуются дети, я лишь понял, что с тобой нельзя иметь дел и…
— Тебе сколько лет, Орзуф? — перебила меня Лая. — Хватит вести себя как юнец, ты погляди, обидели тебя. Это, скорее, я должна обижаться, что ты столько дней водил нас за нос.
— Чего?
Лая демонстративно глянула в одну сторону, где Сестры продолжали готовиться к выходу, в другую, где обнаружились оба её мрачных подельника и вздохнула:
— Любите вы, мужики, нас дурами выставлять, — подняла кулак и выставила палец, продолжив уже мыслеречью. — Ты явно сильней, чем пытаешься показать себя, сегодня, кстати, у тебя особенно плохо получается
Я, с изумлением слушавший отповедь про мужиков, опомнился, гася в себе злость и недоумение. Сегодня я сильней ощущаюсь просто потому, что прилично прибавил в силе за эти недели, но само начало речи уже дало мне понять, к чему ведёт Лая.
Она выставила второй палец:
— Ты явно не привык быть позади во время дела. А когда я решила тебя проверить и начала тупить с големом, встала под удар, так думала, ты мне спину прожжёшь своим взглядом. Не любишь слабых неумех? Тоже терпеть таких не могу, — добавился третий палец. — А что у меня Суть слаба, так у вас в Шестом и возможностей побольше.
Я коротко, спокойно уронил:
— Дальше.
— Что дальше? — пожала она плечами и опустила руку с подсчётом моих промахов. — Твой меч. Он слишком хорош для Предводителя первой звезды, слишком быстр. Так что хватит дуться, Кулаков я вовремя почуяла, остановилась в отдалении, дала тебе время для рывка прочь, ты же не сопляк, не первый раз на Поле, должен знать, как всё это делается. Или у вас в Штормовом слабые выживают, нарываясь на неприятности как дураки?
— По-твоему, ты и не виновата ни в чём?
— В чём?— изумилась Лая. — Я помогала тебя ловить? Мешала тебе? — не дождавшись от меня ответа, Лая ответила за меня. — Нет. Промолчала? Так это ты мог сбежать, воспользовавшись шансом, что я дала, и сбежал, кстати, — Лая хмыкнула. — А мы остались втроём против двадцати, я должна была пройти любую проверку Кулаков, и я прошла, представь себе, я честно сказала им, что не предупреждала тебя ни словом, ни мыслью. Что ты как первый раз?
Я молчал, глядел на неё.
— Я, между прочим, всем расхвалила, как ты ловко сбежал, хвалила, как ты мне руку поправил, — она снова подняла руку и пошевелила пальцами. — Говорят, у тебя сейчас отбоя нет от пациентов и всё благодаря мне. Спасибо, кстати, не думала, что моя проверка, насколько ты на самом деле лекарь, обернётся такой удачей. Ты очень хорош и в этом, признаю.
Проверка, значит. А я ещё тогда изумлялся, как она так глупо подставилась под удар, что не сумела ни увернуться, ни защититься, ни Покровом закрыться. Там, может, и не было Покрова.
— Всё равно дуешься? — Лая вздохнула . — Ну, давай так, — через миг она склонила передо мной голову, сгибаясь в поклоне, с хлопком вбила кулак в ладонь. — Прости меня за то, что я не предупредила тебя в тот день о своей хитрости.
Я мстительно уточнил:
— Это ты про день, когда хитрила с раной?
Она, уже начавшая выпрямляться, замерла, ожгла меня взглядом:
— Нет. За день встречи с Кулаками.