Разорванная сеть
Шрифт:
Внезапно прямо перед ним, вырулив откуда-то сверху, завис скайхоппер.
— Аэротакси, сэр?
Это был Клайв. Ферус запрыгнул внутрь.
— Мне нужно оторваться от дроида-шпиона, — сказал он.
— Я — лучшее средство от дроидов, напарник. Ты был под наблюдением с тех пор, как покинул тот сумасшедший дворец. Давай-ка мы его потеряем.
И Клайв сходу выжал двигатели на максимум. У Феруса свело желудок, когда они взвились вверх к переполненным транспортным линиям.
— Мы должны миновать мосты над каналом, и тогда можно будет подниматься, — объяснял Клайв, уворачиваясь по
Движение на линиях было плотным и хаотическим. Никакой регулировки, путь был свободен — для всех. Но граждане Сафа, к сожалению, не считали это достаточным поводом для того, чтобы ездить чуть тише.
Феруса влепило в кресло.
— Это просто безумие.
— Разве это не грандиозно? — хохотнул в ответ Клайв.
Дроид не отставал. Клайв внезапно бросил машину влево, чудом не вписавшись в большущий спидер.
— Упс, я все время забываю о недостатке обзора по правому борту, — и он похлопал по навигационному экрану, — Но вот на нем все видно.
— Грандиозно.
— И можно не коситься на правый борт, верно?
Ферус всё же покосился.
— Аэробус.
Клайв поспешно бросил их транспорт в сторону, на какие-то сантиметры разминувшись с несущейся на них махиной.
— Я его видел! — возмутился, поймав скептический взгляд Феруса.
— Берегись!
— Что я и делаю, — и Клайв уронил машину в глубокий нырок едва не к самой поверхности, — Вау, вот это аттракцион!
— Дроид.
— О, и правда! — Клайв подергал рычаги управления и повел машину вдоль переулка. Посмотрел вверх.
— Там наверху… как раз достаточно места…
— Ничего там не достаточно! — Ферус видел только крошечный кусочек неба между башнями высоко над ними.
Но Клайв уже ускорился, и скайхоппер в секунды преодолел несколько километров по вертикали. Они проскочили промежуток между башнями настолько впритирку, что было слышно, как заскрежетала по камню обшивка. Машина содрогнулась, но Клайв лишь прибавил скорости, и они вылетели с противоположной стороны башен словно пробка из бутылки. Ферус мог поклясться, что видел, как остается на стенах содранная с бортов краска.
Внизу под ними дроид врезался в стену одной из башен, вспыхнул и рухнул вниз.
— Говорил же я тебе, что место есть! — расхохотался довольный Клайв.
Он поднимался всё выше, пока они не оказались в верхней части атмосферы.
— Куда, сэр? — торжественно спросил Клайв.
— Сто седьмой район, — ответил Ферус, — И прибавь ходу.
— Просто музыка для моих ушей, — кивнул Клайв.
Глава 6
В одном из офисов Сената на Корусканте стройный человек, одетый во все черное, поставил на стол датапад и наклонил экран под удобным углом.
Сенатор Сано Сауро был раздражен, но никто, загляни он сейчас в его офис, не понял бы этого. Он спокойно сидел за своим столом, сцепив пальцы рук. Он терпеть не мог ждать, но Баг Дайвиньен не отличался пунктуальностью. Он уже порядком подустал от подобной необязательности, но Баг всё ещё был нужен ему.
Сауро развернулся и взглянул на экспонат, подвешенный в транспаристиловом кубе. Он разрешил себе почувствовать несколько злорадное удовлетворение при виде него. Поврежденная рукоять светового меча погибшего джедая. Дуро, продавший ему рукоять, уверял, что она принадлежала самому Мэйсу Винду; впрочем, Сауро никак не смог бы проверить, так это или нет. Но ему нравилось воображать, что это именно так.
Он ненавидел джедаев всю свою жизнь. Их привилегии, их высокомерие… Когда-то он добился суда над одним из них — над вызвавшим у него особую ненависть мальчишкой — Оби-Ваном Кеноби, ставшим в последствии довольно важной шишкой в Ордене. Впрочем, он тоже был теперь мертв.
А вот Сауро был жив. Уже старый, но все еще в превосходной форме — спасибо специальным диетам и курортам по два раза в год. Старческая дряхлость была не для него.
Он был теперь одним из наиболее влиятельных сенаторов. Приближенным Имератора, его доверенным лицом и советником. Их союз сложился годы назад, после предпринятой им попытки свержения Канцлера. Когда после резни в Сенате, унесшей столько жизней, Палпатин вызвал его к себе в офис, Сауро думал только о том, как избежать ответственности… Он ожидал от Канцлера осуждения, возможно даже ареста, хоть и не было никаких твердых доказательств. Вместо этого, Сауро было предложено место заместителя канцлера. Было ясно, — сказал тогда Палпатин, — что Сауро умеет использовать власть. И он готов дать ему возможность применить этот талант.
Он и применил.
Негласно, он подкупал, карал, льстил — и управлял. Он был теперь тайной властью — невидимой властью позади Палпатина. Император был страшно изуродован после той попытки Винду Мэйса убить его, но Сауро и не думал недооценивать его. Его мощь отнюдь не уменьшилась.
Проблемой был новый исполнитель Императора. Дарт Вейдер появился словно из ниоткуда. Для Сауро он был словно нож в боку: Вейдер стоял между ним и Палпатиным, а это вовсе не входило в его планы…
Вейдер распространял и утверждал власть Императора — планета за планетой, система за системой. Подчинял правительство за правительством… И уже само его имя произносили с опасением.
Сауро понятия не имел, откуда взялся Вейдер, он знал только, что тот точно не был политическим деятелем. Он не умел маневрировать, создавая или используя мощные блоки и стратегические союзы. Что ж, в конце концов, это и уничтожит его. Он ведь всего лишь головорез…
А Палпатин нуждался в ком-то, обладающим изящностью и утонченностью. В ком-то, подобном ему самому…
Сауро всегда полагался на осторожность и неспешность… Он никогда не действовал поспешно. Он переиграет Вейдера, пусть на это и потребуется много времени. Возможно, годы. Он будет ждать.
И если Вейдер утвердил себя в качестве главного подручного Императора, то он, Сауро, будет стратегом Императора. И в конечном счете он продемонстрирует Палпатину, что именно он, а не Вейдер, должен быть первым в его команде…
Фокус был в том, чтобы вычислить, что он должен был сделать, чтобы произвести должное впечатление на Палпатина. Он не мог делать ставку лишь на свои прежние заслуги. Он должен предугадывать, предвидеть. Ориентироваться не на вчера — на завтра…
Впрочем, в этом он всегда был силен.