Разреженный воздух
Шрифт:
Все стало исчезать. Я их теряла. Нет!
Демон не стала попусту тратить время. Она сократила расстояние и вонзила руку мне в грудь, как это было с Рэйчел.
Если она не могла быть мной, то она собиралась убедиться, что и я не буду.
Чувство, промчавшееся через меня, было ужасающим. Я проходила через плохие вещи. Что были за гранью. Я чувствовала это, проходя через воспоминания Кевина, и на этот раз было еще хуже, потому что бежать было некуда.
Она просто пробиралась сквозь меня, разрывая
Оно не могло жить долго таким образом. Я не могла.
Хотя я чувствовала, что от меня оставалось все меньше и меньше. Все уходило от меня, как песок из разбитого сосуда, медленно, но неумолимо. Я снова теряла свое детство. Лицо моей матери стало угасать.
Я потеряла воспоминание о моем первом свидании, и нервном возбуждении от покупки платья для выпускного, и колючем элегантном букетике, приколотом к корсажу и купленным моим спутником. Я также лишилась воспоминания и о его имени.
Злого Двойника не заботили мои проблемы. Она отпустила меня, но я не двигалась. Не говорила. Порыв ветра бросил волосы мне в лицо, закрывая обзор, но это не имело значения. Она могла видеть. Мне и не нужно было видеть, ведь теперь я была под ее полным и абсолютным контролем. Я не могла бороться, потому что нуждалась в каждой крупице силы, чтобы замедлить неуклонное уничтожение моего прошлого.
Она собиралась просто осушить меня, и затем меня не станет. Стерта. Конец.
Хранители кружили вокруг нас, пытаясь решить, которая из нас была хорошей Джоанн, а которая плохой, но проблема заключалась в том, что карты уже были сданы и они были в полнейшей заднице, независимо от их выбора.
Кевин и Черис толпились позади, наблюдая с одинаковыми выражениями болезненного ужаса, поскольку больше, чем кто-либо другой, понимали, что со мной происходит. Но помочь мне они не могли.
Не уверена, что вообще кто-нибудь смог бы.
Демон добралась до моих способностей Хранителя, пробила дыру в мирном, искусственном щите Сикаскета и получила доступ к огромному потоку силы из эфира. Она использовала меня, чтобы сделать это. Мой контроль разбивался вдребезги, а воспоминания растворялись все быстрее.
Я лишилась своих студенческих лет. Я потеряла Льюиса, сметенного волной надвигающейся тьмы.
Я ощущала сгущающиеся над головой тучи, как мягкое серое давление быстро сменяется темным, и под управлением Демона я потерла между собой молекулы воздуха, создавая трение, тепло, заводя двигатель крошечной, но невероятно сосредоточенной грозы. Не мой выбор, но определенно моя вина. Гроза разразилась с удара молнии и намочила квадратный участок тротуара, захватывая почти каждого Хранителя.
Как только их покрыл тонкий слой воды, она заставила меня ударить молнией и пустить разряд по всему участку.
Хранители попадали, как кегли в боулинге,
Вместо этого я повернулась и вошла, контролируемая Демоном, в ворота городского кладбища.
– Раньше здесь были охранники, - сказал Злой Двойник, как будто мы не просто ополчились против всего, что я знала и любила. Как будто я не умирала настолько быстро, насколько она оживала. Мы прогуливались по тропинке, будто две сестры, рука об руку.
– Там были охранники Джинны. Ты помнишь?
Это было новое воспоминание, еще не уничтоженное продолжающимся разрушением. Я вспомнила. Они чуть не убили меня и Имару. Ашан тоже здесь был.
– Я не позволю тебе победить, - сказала я. Я не могла остановить ее, и она знала это, но, по крайней мере, позволила мне иллюзию сказать это.
– Тебе не обязательно делать это таким образом. Если ты хочешь вернуться домой, мы найдем способ отправить тебя домой. Но не убивай Оракула. Не разрывай никакие проходы. Если мне не удастся тебя остановить, это сделают Хранители. И Джинны.
– И это, - сказала она, с той же безумной улыбкой, которую я часто ощущала не своем лице, - именно то, что я собираюсь сделать. И ты поможешь мне, пока не станешь для меня бесполезной.
Гравий хрустел у меня под ногами. Часть меня пронзительно визжала в агонии, колотя по стенкам контейнера, в который она меня поместила.
– Я увядаю, - сказала я. Мне даже не удалось проявить соответствующие эмоции, потому что она контролировала мое тело, вплоть до эндокринного уровня.
– Тебе не особо нужно, чтобы я умерла. Притормози.
– Ты протянешь достаточно долго.
– Она пожала плечами.
– Ты нужна мне, потому что я не смогу открыть дверь, не в одиночку - Оракул распознает, кто я есть на самом деле. Я могла бы использовать совокупную силу Хранителей, чтобы взорвать ее, но ты лишила меня этой возможности. Теперь только Джинн справится… или кто-то, кто был им раньше. Ты.
Мы прошли мимо нескольких наклонившихся живописных надгробий. Потрескавшейся мраморной скамьи. Дерева со следами повреждений от сражений в прошлом.
И мы добрались до мавзолея.
– Нет, - сказала я. Мое тело меня не слышало. Оно следовало совершенно другим инструкциям, потому что моя рука поднялась, потрогала мраморную дверь, а затем потянулась к врезной металлической ручке.
– Нет. Нет, нет, нет!
Воспоминания вспыхивали, сгорали и растворялись. Плохой Боб. Бури. Как мою машину занесло на дороге. Горячее сияние джинновских глаз Дэвида. Как лежу в его объятиях, задыхаясь.
Мое время было на исходе.
Я проследила истоки своей силы до того места, где Злой Двойник сжала их черной удавкой. Я не могла освободиться - ни единого шанса - но могла бы сосредоточиться на одном малюсеньком открывании. Это все равно, что сломать мизинец об того, кто вас душит - возможно, но польза сомнительная.