Разрушай и подчиняй
Шрифт:
— Боже, я сейчас кончу...
Я ничего не могла поделать, эти воспоминания довели меня до точки воспламенения.
— Бл*дь! Подожди меня. Подожди! — Артур набрал темп.
Мы дышали в унисон — наше дыхание стало рваным, когда удовольствие стало невыносимым. Он был идеальным маэстро — не давал моему телу другого выбора, кроме как достичь вершины освобождения.
Его пальцы снова были в моих волосах, его лоб был прижат к песку напротив моего уха, и он погружался
И он кончил.
Он содрогнулся и задрожал, ругаясь и задыхаясь, но привел меня к моему оргазму.
Маленькие кометы полетели прямо к моему сердцу, и каждый взрыв удовольствия отдавался и в его теле. Он подарил мне еще один момент спокойствия, но взял намного больше.
Наши сердца стучали в одном ритме, когда мы перешли от сумасшедших ласк к просто поглаживанию.
Я буду хранить то, что случилось сегодня, у себя в душе всегда, как и наш первый раз. Я буду лелеять это как бесценный подарок. Артур был моим точно так же, как и я была его.
Это была судьба.
Мое сердце сжалось от боли при мысли о том, что мы никогда не разделим наш первый раз вместе. Парень с карими глазами, которого я до сих пор не могла вспомнить, принял мою неловкость и неудовлетворенность, и Артур... Я не могла думать о том, чтобы Артур отдал что-то столь ценное шлюхе.
Но это было наше прошлое. Я никогда не хотела быть ни с кем, кроме него. Никогда.
Артур был для меня.
На всю жизнь.
— Расскажи мне о тату. Кроме нескольких поэм и высказываний, которые я узнаю, но некоторые я не понимаю.
Мои глаза открылись, и я посмотрела на Артура, он опирался на локоть в серебристом свете луны.
Мы, наверное, на какое-то время отключились, потому что луна переместилась с того места, где она была, пока я лежала на спине с ним между моих бедер.
Лицо Артура наполнилось болью.
— Ты прожила всю жизнь без меня. Я хочу знать, чем ты занималась, пока меня не было рядом.
Ненавидя себя за то, какую боль я причиняю, я пробормотала:
— Да нечего рассказывать, это смесь всего и ничего.
Он нахмурился.
— Это не имеет смысла.
— Оно не значит ничего определённого…
— Оно значит…
Мы остановились, улыбаясь друг другу в темноте. Мы постоянно так делали — начинали говорить в один и тот же момент. Такие маленькие вещи, как это, стали возвращаться.
Я хотела, чтобы он радовался.
Он нагнулся и подарил мне нежный поцелуй.
— Продолжай…
Я пыталась понять, есть ли в этом
— Наверное, я хотела что-то красивое, чтобы покрыть уродливость моих шрамов. — Я пожала плечами.
— Мне говорили, что, возможно, я никогда не вспомню. Я надеялась, что боль вернет мне хоть что-то. Что каждое тату возможно откроет то, что сокрыто меня внутри. Глупо, а?
Артур покачал головой.
— Нет, совсем нет. Я хотел бы, чтобы это сработало — тогда возможно ты бы вернулась ко мне быстрее.
Мое сердце сжалось от этой мысли.
Его глаза закрыты; его палец пробежался по внутренней стороне моего бедра, пройдясь по самой моей сердцевине. Стон сорвался с моих губ, когда он задел шрамы.
— Расскажи о твоих тату, — прошептала я, чувствуя, что хочу воссоединения снова.
Он посмотрел вниз на свою руку, которая следовала по моему животу, прослеживала дорожку шрамов.
— Ты знаешь, что они значат, приверженность моему братству. До этого у меня спине была тату Dagger Rose, затем поверх нее была набита тату Corrupts, когда я покинул Dagger Rose. Так вот почему кожа казалась немного грубоватой. Одна поверх другой. Я не знала, что это возможно… замена.
Но это не то, что я хотела знать.
Я приподнялась, целуя его ключицу.
Его дыхание сбилось, когда я выдохнула напротив его кожи.
— А та русалка…
Он расслабился, ведя носом по моему горлу.
— Ты действительно спрашиваешь? Красные волосы, зеленый хвост…
О, боже мой.
— Это Ариэль из «Русалочки»?
Он отклонился, его глаза прищурились.
— Нет, это не чертова русалка, это ты, черт побери!
Я застыла.
— О, я поняла, рыжие волосы. — Я пропустила через пальцы рыжую прядь. — И зеленый хвост — зеленые глаза. — Я моргнула.
Он кивнул.
— Именно.
— Сколько лет тебе было, когда ты набил ее.
— Двадцать четыре. Я сделал ее, когда вышел.
— И весы…это тоже было для меня?
— Все было для тебя, Клео. Я думал, что ты уже это поняла.
Я протянула руку и повела по его щеке, носу и в целом идеальному лицу.
У меня не было слов. Ни одного.
Он забрался на меня. Его бицепсы напряглись, чтобы удержать его вес и не раздавить меня.
Заглядывая мне в глаза, он сказал:
— Я так чертовски скучал по тебе.
Его рот слился с моим в сказочном поцелуе.
Медленном и нежном.
Дающим и поклоняющемся.