Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Все ради небольшого шанса, что моя интуиция не подвела.
Я понятия не имею, что я делаю.
Я все еще не знала, как я выгляжу.
Кто так жил? Кто дрейфовал по жизни совершенно пустой, и не разрывал мир на части, ища свое предназначение?
К счастью приготовление еды не заняло много времени: от запаха жира и соли у меня потекли слюнки.
Официант расположил на столе две больших тарелки с бургерами и картошкой фри.
– Вы, ребята, хотите немного майонеза? Соуса?
Килл покачал головой.
–
Официант улыбнулся и покинул нас. Как только мы остались одни, Килл потянулся, чтобы взять свой бургер, но прошипел сквозь зубы, когда его правая рука отказалась сделать то, что он хотел.
Он сердито взглянул на свою грудь, ненавидя свою слабость.
– Я должна проверить, чтобы убедиться, что у тебя нет инфекции.
Его глаза метнулись к моим, и я кивнула на его швы.
– Ты сегодня утром не дал мне посмотреть, как они выглядят.
Я ничего не видела под его плотной курткой, но швы могли разойтись и снова кровоточить, насколько я могла судить.
– Не волнуйся об этом, - проворчал он, заталкивая в рот картошку фри.
– Я был в состоянии управлять мотоциклом, нет у меня чертовой инфекции.
Я поджала губы.
– Если ты чувствуешь слабость...
Он опустил голову, сердито глянув на меня исподлобья.
Я подняла руку.
– Хорошо. Прекращаю. Но это ради тебя, чтобы убедиться, что ты не умрешь.
Пережевывая еще одну фри, он закатил глаза.
- Спасибо, за напоминание, что я выживу или умру из-за своей руки.
От его раздражительности горячо скрутило живот, но я пропустила это. Этот аргумент не станет точкой. Вовсе нет.
Рассматривая свою еду, я не смогла больше сдерживаться, схватила острый нож для толстого филе, а не для бургеров.
Вонзив лезвие в середину аппетитного бургера, я разрезала его пополам.
Килл все еще не коснулся своего, хотя слопал большую часть своего картофеля.
Я колебалась, покосившись на нож, и вновь вернулась к его еде.
Какой может быть вред?
Ему нужна была помощь, а я не могла стоять в стороне и не помочь.
Я перегнулась через стол, пронзила его гамбургер и легким движением руки разрезала его пополам.
Он замер.
Расслабившись в своем кресле, я отвернулась и сосредоточилась на своей еде, давая ему немного пространства. Его зеленый взгляд кричал, что он хотел меня наказать, не было никаких причин, чтобы заставлять его чувствовать себя слабым.
Килл по-прежнему не двигался, глядя на свою еду. Мне хотелось крикнуть, чтобы он поел - что я ни черта не отравила - но я держала рот на замке.
На мгновение мне показалось, что он выбросит еду из принципа. Но, в конце концов, он взял половинку и поднес ее ко рту.
Я спрятала свою улыбку, делая вид, что увлеченно наслаждаюсь своим бургером с говядиной и сыром.
Его челюсти работали,
Вне зависимости от моего будущего, я была рада тому, что оказалась рядом, когда ему был кто-то нужен. Если бы меня не похитили и не доставили к нему, он был бы мертв. Он бы не обратился за помощью. На самом деле, он выглядел так, будто ожидал, что умрет, пожалуй, раньше, чем позже. Вокруг него была аура, которая сгущалась и темнела из-за слишком большого количества плохих вещей.
Я не позволю этому случиться.
Дав самим себе обещание, мы съели остатки нашей трапезы в тишине.
– Что мы здесь делаем?
– спросила я, глядя, как распахиваются глаза девушек и продавщиц, разглядывающих Килла и его кожаную одежду. Их взгляд был наполнен интересом, страхом и любопытством, из-за чего мой желудок скрутило от собственничества. Я видела его боль, и эта уязвимость принадлежала мне.
Не им.
Мне ненавистна была мысль о других, думающих, что они имеют на него право.
– Покупаем одежду.
– Килл погладил меня по голове.
– Тебе не стало хуже? Кратковременная память тоже пропадает?
Высококлассный магазин был заполнен одеждой, на ценники которой даже смотреть не стоило, чтобы узнать, что я не смогу себе этого позволить, даже если бы я знала сколько денег на моем именном счету.
Имя.
Смешно, хотела бы я знать и это тоже.
Я махнула в сторону стойки с роскошными юбками.
– У меня нет никаких денег.
Килл сразу вытащил серебряный зажим, отсчитал пять стодолларовых купюр. Открепив их, он сказал:
– Возьми.
У меня челюсть отвисла от вида хрустящих купюр.
– Ты предлагаешь мне пятьсот долларов?
– я не могла остановить мимику на лице, искривившемся от недоверия.
– Я не могу их принять.
Он изогнул бровь.
– Почему бы и нет? Я не собираюсь терпеть тебя в своей одежде, и ты сейчас похожа на ребенка, играющего в переодевания.
– Он прошептал будто бы мысли вслух, - Это выглядит чертовски несексуально и, в любом случае, не так должна одеваться женщина.
Женщина.
Он назвал меня женщиной, а не девушкой, как прошлой ночью.
Быстрым движением он схватил мое запястье и сжимал мои кости, пока, не имея выбора, я не разжала ладонь.
– Ай!
Он зажал деньги в моей ладони.
Отпуская, он стал отходить, но не достаточно быстро. Я сжала его пальцы своими.
Он перестал дышать.
Наши глаза встретились, и весь остальной мир исчез.
Я вздрогнула, когда связь между нами выстрелила мне в сердце. Его пальцы дернулись под моими, губы приоткрылись, словно он упорно боролся против того, что происходит.