Разрушай и подчиняй
Шрифт:
— Я должен пойти туда.
— Зачем?
Он нахмурился.
— Ты правда думаешь, я буду отвечать на твои вопросы?
— Ты хочешь, чтобы я отвечала на твои.
Он фыркнул.
— Ладно. Мой босс там, — он посмотрел на высокое, грозное здание, затем снова на меня. — Черт, я об этом не подумал.
Он массировал затылок, холодно глядя на меня.
— Я так привык приходить сюда. Я не подумал о том, как провести посетителей или какого черта я буду делать с тобой.
У меня мурашки побежали по коже при мысли,
— Я не хочу идти с тобой.
Он хмыкнул.
— Наши желания схожи. Нет никакого способа, что я выставлю тебя напоказ перед Уолл-стрит.
— Уолл-стрит?
Он сжал губы и огрызнулся.
— Не твое…
— Собачье дело, — закончила я за него, пытаясь слегка улыбнуться, хотя я чувствовала себя беззащитной и слишком уязвимой, находясь снаружи тюрьмы Штата Флорида.
Вчера я думала, что потеря памяти была благословением, дарящим мне силы, когда я была в ступоре от ужаса. Но сейчас... сейчас я чувствовала, будто незнакомцы знали обо мне больше, чем я когда-либо хотела, что мои тайны, плавающие вокруг невостребованными, уплывали дальше и дальше, за пределы досягаемости.
Килл потер рукой подбородок, пока его рана не дала о себе знать. Затем его глаза загорелись, и он вытащил из заднего кармана мобильный телефон.
— Я позвоню няньке. Присмотреть за тобой.
«Я не нянчусь с гребаными предателями».
Меня тряхнуло от жестокого высказывания. Вопросы последовали мгновенно. Кто был предателем? Я? Было ли это видением из моего прошлого или просто плод моего воображения?
Мои пальцы порхали по моему боку, следуя по ожогам вниз. Как это случилось? Пожар в доме?
Я не могла находиться рядом с другими людьми. Килл был моим объектом связи. Зеленоглазый ответ, с которым мне необходимо держаться поблизости. Я не хочу никого чужого.
В моей голове щелкнуло.
— Подожди. Я останусь. У тебя есть мое слово, я не стану убегать.
Он сделал паузу, его большой палец завис над экраном.
— Я тебе не доверяю.
— Ты можешь. Я доказала тебе, что можешь, прошлой ночью.
Он покачал головой.
— Прошлая ночь и сегодняшний день — две совершенно разные вещи, милая.
Я слезла с мотоцикла.
— Я согласна. Но ты мог оставить меня привязанной к кровати в своем доме. Почему не оставил?
Его челюсти двигались в гневе.
— Вопреки тому, что ты обо мне думаешь, я связываю только тех женщин, которые меня хотят, — его голос упал, будто это было ложью, вызывая небольшую пульсацию в моем животе. — Я не знал, насколько это затянется. Не мог рисковать.
— И ты решил, что вывести меня на публику, где я могу закричать и привлечь внимание, будет лучшей альтернативой?
Он поморщился, его зеленые глаза сверкали.
— Ты говоришь, что ты бы предпочла быть прикованной к кровати, обездвиженная, без воды, еды или ванной в течение всего дня?
Я заморгала.
—
— Вот так вот. Добро пожаловать, кстати. — Он закатил глаза. Шагнув вперед, он навалился на меня своим крупным телом, прижимая меня к мотоциклу. — Два варианта. Я буду джентльменом и позволю тебе самой решить, чего ты хочешь.
Мой желудок перевернулся от его свирепого взгляда. Мою кожу покалывало, пальцы жаждали прикоснуться к нему, чтобы просто найти доказательство того, что я его хоть немного знаю.
Он поднял руку, поглаживая мою щеку. Его шершавый большой палец ласково обвел мою нижнюю губу.
Мою кожу покалывало и хотелось большего, но его прикосновение не было нежным. Оно было замкнутым и интенсивным.
— Два варианта. Номер один — ты продолжаешь быть странной девушкой и стоишь прямо здесь, не двигаясь ни на чертов дюйм, и терпеливо ждешь моего возвращения.
Было тяжело дышать, когда его большой палец скользнул к основанию моего горла, нажимая на очень чувствительную точку на моей шее.
— И второй вариант? — прошептала я.
Его голос понизился.
— Второй вариант вступит в силу, только если ты потеряешь рассудок и решишь рассказать полиции, что тут происходит. — Он наклонил голову. — Ты склоняешься к такому радикальному варианту?
Мои глаза отказывались отрываться от его губ. Полных, изогнутых… слишком чувственных для мужчины, от которого все еще пахло кровью и смертью.
— Нет, правда, — выдохнула я.
А если бы склонялась, то не сказала бы.
Мое сердце сжалось от того каким пустым и страшным было мое будущее. Насколько неизвестным. Каждое решение приходило с последствиями, что я не знала исход, или как отреагирую, пока оно не реализуется. Я напряглась, пытаясь вспомнить хоть что-то. Но меня встретила только пустота.
Мир вокруг нас остановился, замедлился, все остальное не имело значения, лишь сердцебиение и дыхание. Артур пошевелил пальцами, поглаживая мою ключицу.
— В таком случае второй вариант не требуется. — Он наклонился ко мне, шепча мне на ухо. — Я не в восторге от мысли, связать тебя по рукам и ногам, сунуть кляп в твои красивые губки и бросить в мусорный бак, чтобы дожидаться меня. Скорее всего, ты умрешь от помойной вони или жары.
Мое сердце заколотилось.
— Ты не посмеешь.
Он хмыкнул.
— Я признаю, из нашего краткого общения, у тебя сложилось обо мне ошибочное впечатление. Ты видела меня слабым, — он ткнул кончиком указательного пальца в мой висок, — я заставил тебя поверить, что я… как это слово... приличный.
Я втянула воздух.
— Я знаю, что ты не слабый.
Он с трудом улыбнулся.
— Чертовски верно, Забывчивая Девушка. Я не слаб. И тебе не мешало бы запомнить это. Ты не захочешь, чтобы я был твоим врагом.
Что-то в его тоне заставило мою кожу покалывать. Врагом. Он говорил о своем опыте.