Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Звонивший говорил, Килл задышал тяжелее.
— Черт. Это херня. Я сказал, что найду покупателя. Я не...
Звонивший перебил его. Килл стукнул по столу.
— Черт, какого хрена это его проблема? Когда он ее хочет?
Тишина, когда звонивший отвечал.
— Нет, я ее не отдаю; я оставляю ее себе. — Он открыл верхний ящик стола, достал пистолет. — Жди меня, я приеду.
Килл повесил трубку.
О Боже. Пистолет для меня? Он будет мне угрожать?
Я рванула в коридор, не желая быть замеченной,
Что это значит? Наша сделка была разрушена? Я думала он был президентом. Почему он подчиняется кому-то другому?
Мое тело дрожало от желания бежать — подальше от лживых обещаний и непонятных байкеров, но я остановилась.
Килл наклонил голову, массируя шею обеими руками. Он выглядел уставшим, несущим груз бесконечного горя.
Не жалей его. Не смей его жалеть.
Я немного приблизилась к лестнице, готовая нестись обратно в комнату и планировать побег, но Килл наклонился к нижнему ящику и открыл его ключом. Пошарив рукой, он вытащил небольшой клочок бумаги. Мне не было видно, что это. Фотография? Список покупок?
Мою кожу стало покалывать, когда он прорычал,
— Я отомщу. Я обрету покой. Я уничтожу этих ублюдков и надеюсь, что Бог освободит меня.
Слова были стрелами, летящими рядом со мной, глубоко пронзающими мою душу.
— Я отомщу. Я обрету покой. Я уничтожу этих ублюдков и надеюсь, что Бог освободит меня.
Каждый волосок встал дыбом. Эти слова не были обещанием или молитвой. Они были навязчивой идеей. Всепоглощающей, страстной одержимостью, похитившей у него возможность полноценно существовать.
Я не могла больше смотреть, как Килл бережно положил бумажку обратно в ящик и схватил пистолет.
— Время почти пришло, — пробормотал он. — Почти пришло время, чтобы сделать с ними то, что они сделали со мной.
Его голос был полон ненависти и мести.
Я, поджав хвост, убежала.
Килл обнаружил меня полуодетой.
Одетый в свою обычную черную футболку и джинсы, он источал энергию.
Я удрала и была полна решимости быть сильной и смелой, когда он придет ко мне с заряженным пистолетом и нарушит данное им обещание.
Проследовав в комнату, которую выделил мне первой ночью, он смотрел на бюстгальтер и джинсовую юбку, которую я только что натянула на бедра.
— Что ты здесь делаешь? Я оставил тебя в моей комнате.
Я отвернулась, ненавидя холод в его глазах и ложь, искажающую воздух между нами. Я не могла смотреть на него, не требуя объяснений, как он мог трахать меня, зная все это время, что скоро собирается от меня избавляться.
Так много времени. Так много ожидания, пока я не смогла бы рассказать ему историю моих шрамов и татуировок.
— Это комната, в которой ты меня запер. Прости, что заняла твою кровать на всю ночь. — Вытаскивая белую футболку из магазинного пакета, я пробормотала: — Ты,
Он шагнул ко мне, положив свои большие ладони на мои плечи, резко развернув лицом к себе. Пистолет, который я видела в его кабинете, исчез.
— Какого черта ты творишь?
Я прищурилась.
— Что я творю? Могу спросить тебя о том же!
Его губы раскрылись, потом сжались. Гнев волнами исходил от него.
— Мы трахались. Больше ничего не было. Без каких-либо чувств, как...
— Незнакомцы. Не волнуйся, я поняла.
Высвободив свои плечи, я вырвалась из его рук и двинулась в сторону ванной. Дверь была с замком, и я собралась его использовать. Мое тело дрожало, а язык хотел извергать ругательства, было лучше для нас обоих находиться на некотором расстоянии.
Моя рука потянулась к дверной ручке, но его руки обхватили мою талию, притянув к себе горячими сильными мышцами.
— Я разве сказал тебе уйти?
Разве я сказала тебе, что ты можешь меня продать?
Я тяжело дышала, проглотив эту реплику.
— Отпусти меня.
— Нет.
Я заерзала, желая быть сильнее. Меня позабавила мимолетная идея двинуть ему в пах коленом, но это бы привело его в ярость. Я никак не вырвусь. Позволяя желанию борьбы покинуть мое тело, я тихо сказала:
— Я тебя подслушала.
Он замер.
— Ты шпионила за мной?
— Нет. Я пришла пожелать тебе доброго утра... и рассказать тебе, как я наслаждалась прошлой ночью, даже если у тебя есть проблемы.
— Не говори, что ты удивлена. Ты знала, что тебя ждет. Только то, что мой член побывал внутри тебя, не означает, что ты свободна. — Его дыхание было тяжелым, пальцы убрали рыжие пряди, прилипшие к моей шее. — Я позволил себе один раз вкусить тебя. Я был честен с самого начала. Не...
Я рассмеялась, развернувшись в его руках и взглянув в его зеленые глаза.
— Ты был честен? Дерьмо, я хотела бы увидеть, когда ты врешь. Ты меня трахал. Я понимаю, что тебе причиняет боль, что-то, с чем я не могу тебе помочь, но ты сказал, что не будешь...
— Мне больно? Что ты несешь? — Выражение его лица стало сердитым, губы сжались.
Я закатила глаза. Его невежество и нежелание признать, насколько он зависит от прошлого, было последней каплей.
— Признай это. Ты любишь призрака и не допускаешь мысли о длительных ухаживаниях за другой женщиной. Ты доказал это, когда запретил мне прикасаться к тебе или видеть то, как ты мной овладеешь. У тебя проблемы, Артур.
— Не используй мое имя! — Он схватил меня за волосы и толкал назад, пока не прижал к стене. Наши губы были так близко. Все что мне оставалось, встать на носочки и поцеловать его. Лизнуть его. Дразнить его. Попробовать на вкус весь его гнев, в нем вся тяжесть его вины.