Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Его грудь поднималась и опадала, прижимая его футболку к моему бюстгальтеру. Не говоря ни слова, он коленом раздвинул мои ноги и устроился между ними. Подсознательно, он двигался навстречу ко мне.
Мой гнев переплелся с искрами красной бурлящей страсти.
— Что ты со мной делаешь? — прорычал он, его глаза впились в мои. Мое сердце взбудоражилось будто вьюга, сверкая льдинками и снежинками, хоть и растаяло, но и истекало кровью.
У меня, если честно, ответа не было.
— У меня тот же вопрос, — пробормотала я прямо ему
Он перестал дышать, когда комната наполнилась осознанием. Та же самая всепоглощающая потребность овладела нами, и он сменил раскачивания бедрами на жесткие толчки. Я проглотила стон, когда его эрекция коснулась моей киски.
— Я должен идти, — пробормотал он. — Дела.
— Ты, наверное, имел в виду организовать сделку, чтобы от меня избавиться, — я так сильно пыталась скрыть страх в своем голосе, не вышло.
Он прикусил губу, будто бы отреагировал на мою уязвимость сильнее меня.
— Это приказ, да.
Отбросив все и используя любой трюк, чтобы заставить его передумать, я схватила его за бедра и притянула к себе.
— Не делай этого.
Я приподнялась на носочках и поцеловала его.
Он втянул воздух, его рука поднялась вверх, чтобы захватить мой подбородок, и рывком он оттолкнул меня подальше от его губ. На лбу проступила глубокая морщина, а мы стояли, глядя друг на друга, не дыша, не говоря — просто смотрели.
Его зрачки расширились, пока тикали стрелки часов. Мои губы трепетали от желания почувствовать его снова, и мои пальцы впивались в его бока, желая пронзить его плоть и причинить боль. Заставить его чувствовать — увидеть, как я смогу избавить его от брони злости, которая так хорошо на нем сидела.
Его хватка на моем подбородке ничуть не ослабла. Кто сдастся первым? Кто отвернется или признает поражение? Прежде чем я подумала, он наклонился, и его губы коснулись моих в легком поцелуе. Его глаза оставались открытыми, и я не моргнула, когда он прижался губами сильнее. Поцелуй был другим, наполненный мягкостью и эротичностью, от которой он бежал.
Его глаза медленно закрылись, и я тоже позволила своим векам сомкнуться. Закрыла глаза, но позволила всем другим чувствам обостриться.
Со стоном он удерживал мое лицо неподвижно, его настойчивые губы требовали, чтобы я ответила на поцелуй.
Что я и сделала.
Я отдалась поцелую. Кончик моего языка искал возможность проникнуть в его рот, и он дернулся возле меня.
Он сдался. Его тело обрушилось на меня, придавив мое к стене, его пальцы сдвинулись от подбородка к моему горлу.
Я застонала, когда его губы раскрылись, затягивая мой вкус в его душу и делясь своим вкусом взамен. Его дыхание было горячим и морозно-мятным, темная страсть, которую я почувствовала в раздевалке, бурлила под его сдержанностью.
Он повернул голову, его сердце колотилось напротив моего.
— Черт.
Он излил проклятье мне в горло. Его бедра вдавились
Я не могла удержать свои руки от скольжения вверх по его спине, по крепким и напряженным мускулам, продолжающимся по его длинной спине до его волос. Я дернула его голову, превращая поцелуй в более страстный.
— Черт! — выругался он снова, когда мой язык сразился с его, и наша страсть вышла из-под контроля. Наше дыхание и ощущения смешались, и только в одном я была уверена — в руках, губах и вслепую танцующих языках.
— Я хочу тебя, — выдохнул Килл.
— Я хочу тебя, — умоляла я.
— Моим способом. Единственным, мать его, способом.
Я кивнула.
— Любым способом. Мне плевать.
Затем я осталась одна, мои соски затвердели от неожиданной прохлады, а мой рот лишился его тепла.
Он исчез из комнаты. Единственным звуком был стук моего сердца и тяжелое дыхание. Потом он вернулся с суровым выражением на лице и распоркой с манжетами на концах в руках. Направившись к кровати, он приподнял бровь.
— Ты хочешь меня. Ты позволишь мне сделать это. Я хочу окунаться в тебя. Я хочу чувствовать тебя вокруг моего члена. Но я ничего не хочу взамен.
Я вздрогнула от того, как вожделение разливалось вниз вдоль позвоночника.
Его голос понизился, когда он указал рукой на распорку.
— Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасалась, смотрела на меня. Я не хочу твоих губ на моей коже или твоего тела на моем. Это единственный способ, которым я возьму тебя второй раз. Отдай мне контроль, и я дам то, чего хочешь ты.
Двигаясь в сторону кровати, я не могла отвести взгляда от распорки.
— Это не то, чего хочу я.
Его глаза вспыхнули. Особый загадочный взгляд осветил его лицо.
Глядя сквозь опущенные ресницы, я прошептала:
— Я хочу прикасаться к тебе. Везде.
— Я хочу, чтобы ты прикасалась ко мне. Везде, — сказал он, стягивая футболку через голову. Его грудь была хорошо сложена, жилистые мускулы были усладой для моих глаз. Россыпь темных волос, которые исчезали под его джинсами, превращали его из мальчика в мужчину.
Внутри все перевернулось от трепета и предвкушения.
— Везде? — спросила я, а кончики пальцев изнывали в желании подчиниться.
Он мягко улыбнулся.
— Везде. Не оставляй ни частички нетронутой. Я весь твой.
— Не прикасаться, — прорычал Килл, рассеивая мои воспоминания. Он встряхнул растяжкой. — Так или никак.
Страх сковал мое сердце. Быть связанной не может быть хуже, чем ничего не помнить. Мой разум был в ловушке и до него. Я не боялась связывания или боли — я уже была его пленницей, что изменится от пары манжетов?