Разрушай и подчиняй
Шрифт:
— Это должно быть больно.
Его челюсти сжались.
— Так и было.
— Зачем делать так близко к чему-то настолько чувствительному?
— А зачем ты искала такую же боль, делая тату на сосках?
Я не могла ответить.
— Не увиливай. Какая у тебя причина?
Он открыл рот, затем закрыл. Что-то вспыхнуло на его лице, и он покачал головой.
— Из-за того, что она умерла в агонии. Я хотел владеть частью этого, чтобы она знала, что не одна.
Медленный огонь в моем животе превратились в пылающий жар.
—
Его рука метнулась вверх.
— Хватит болтать, — его зеленые глаза пылали злостью, — обещай мне, что ни при каких обстоятельствах не прикоснешься ко мне, только если я тебе позволю.
— Что? Почему?
Он схватил меня за волосы, крепко удерживая.
— Потому что я так сказал. Вот почему!
Подталкивая меня назад, он нажал на мою грудь своей сильной рукой и опрокинул меня в кровать. Нависнув надо мной со своей эрекцией, гордо возвышающейся между сильных ног, он был похож на Бога секса и возбуждения.
Мне нравился он обнаженный. Мне нравились его мощь и опасность.
— Обопрись на локти. Я хочу видеть тебя.
Мой разум запинался, словно неисправный телевизор, мелькая воспоминаниями о молодом невинном парне с узкими бедрами. Я не могла найти отличий между зеленоглазым мальчиком, которого я любила, и этим хищным мужчиной, стоявшим передо мной обнаженным. Были ли они одним и тем же человеком? Пожалуйста, пусть это будет он.
— Раздвинь ноги, — пробормотал он.
Со сжимающимся сердцем я повиновалась.
Если он был мне таким родным в моем прошлом, как я могла забыть его? Как я могла отдалиться от такой всепоглощающей любви? Я ненавидела мысли о том, что причинила ему боль расставшись с ним, либо исчезнув.
Но... я не могла бросить его.
Он считает, что его девушка умерла. У него есть доказательства. Его вера непоколебима.
Мои надежды разбивались вдребезги. Я не была ею. Как бы сильно я не убеждала себя в этом. Я была скучающей по дому, истосковавшейся по любви, но больше всего страдал мой разум от всего того, чего я не знала.
— В каких бы облаках ты ни витала, прекрати это, — прорычал он, сжимая член. Его красочная татуировка дернулась.
Все мое внимание стало приковано к его жесткой хватке.
— Я здесь.
— Для тебя лучше, чтобы так и было.
Я уставилась в его глаза.
— Где мне еще быть, кроме как здесь — с тобой.
Он фыркнул.
— Так чертовски странно.
Его рука двигалась вверх и вниз, неторопливо, но наказывая себя сжатием. Он выглядел так, будто бы оставит меня в любой момент или набросится и разрушит мою жизнь. Он был... трудным для понимания. Как будто он и не здесь. Его тело было здесь, а разум — он был с его истинной любовью. С призраком, с которым я никогда не смогла бы соперничать.
Эта мысль окончательно меня опечалила. Это не была нарастающая связь — это был просто секс. Мне нужно втолковать это себе, чтобы он не разбил вдребезги мое сердце, когда этой фантазии придет конец.
Его глаза
— Боже, я хочу войти в тебя.
Его взгляд танцевал по моей коже, изучая мою татуировку.
Его живот напрягся, когда мои трусики задели мелкие волоски на верхней части его бедер. Наклонившись ко мне, он потянул меня за бедра так, что мои ступни оказались прижаты к полу, затем толкнул меня так, что я распласталась на кровати, упав на спину.
Я вскрикнула, когда его горячий, влажный рот накрыл мой сосок, всасывая его сильнее и глубже.
Мои руки инстинктивно взлетели к его волосам, прижав его лицо к моей груди.
Килл резко поднялся, разрушив мою хрупкую хватку.
— Какое обещание я только что взял с тебя?
Я сглотнула.
Не дожидаясь моего ответа, он покачал головой и пошел в сторону своей гардеробной. Вернувшись через несколько секунд, он протянул мне золотистый галстук.
— Дай мне свои руки.
Я заморгала. Буйство мыслей прошли сквозь мою голову, но я ухватилась за одну странность.
— Ты президент байкерского клуба, и при этом у тебя есть галстук?
Его губы искривились в холодной улыбке.
— Ты очень многого обо мне не знаешь. Теперь дай мне свои руки.
— Я хочу знать все.
Он нахмурился.
— Мы никогда не получаем то, что хотим. Научись жить с разочарованием.
Затем он набросился на меня. Без усилий связал мои запястья вместе, и обернул шелковую материю вокруг меня. Через секунду я была скованна, он поднял меня с края кровати и подтолкнул к матрасу, шлепнув по заднице.
— Становись в середину на четвереньки.
Я оглянулась через плечо. Его лицо было нечитаемым, блокирующим всю похоть или разгадки. Он хотел меня — в этом не было сомнений — и я хотела его: влажность между моими ногами показывала насколько сильно, но он закрыл часть себя, по которой я скучала.
Часть, которую я видела очень отчетливо вчера, и в раздевалке сегодня.
— В следующий раз, когда я что-то скажу — ты выполнишь. Незамедлительно, помнишь? — шлепнув меня, он обхватил мою талию и буквально швырнул на кровать. Ползать со связанными руками было непросто, но я делала, как он сказал, и двигалась к середине кровати.
В этом мужчине не было ничего уязвимого. Он брал, что хотел, и ничего не давал взамен.
— Раздвинь ноги, — приказал Килл.
Кровать заскрипела, когда он поднялся позади меня, тепло его обнаженных бедер согрело мою спину. Я вздрогнула, когда его пальцы вонзились в мою плоть, оттягивая желтые стринги.
Он медленно стянул их вниз по бедрам, позволяя им остаться на коленках. Я ждала, попросит ли он снять их полностью, но он только шлепнул меня снова — не сильно, но достаточно, чтобы сохранить мою покорность. Тепло моей кожи подтверждало, что я готова перейти к выполнению его следующих указаний.