Разрушай и подчиняй

Винтерс Пэппер

— Это был чертов благословенный день для всех, когда он захватил Corrupts и сделал нас чистыми Corruption, — раздался голос Грассхоппера в ушах. — Если это правда, то что, черт возьми это было?

— В каком смысле?

Его сапоги хрустели на гравии, когда мои украшенные камнями шлепки, которые Грассхоппер дал мне, тихонько постукивали. На моей левой ноге и ступне танцевали солнечные зайчики, одновременно захватив мои шрамы, смешиваясь с обезображенной кожей...

— Перестань задавать

вопросы, — пробормотал Килл, сокращая дистанцию между нами и белым катером. Порт не был слишком заполнен, только несколько групп людей и скрипящих лодок.

— Тогда почему ты согласился на продажу меня и других женщин? Если это противоречит твоим убеждениям, здесь что-то другое. Это не может быть из-за денег — у тебя их предостаточно от торгов на бирже.

Он бросил на меня косой взгляд, удивленно моргнув.

— Ты права — это не из за денег.

Шкипер, с щедро намазанным носом солнцезащитным кремом, и в бейсболке, прикрывающей его светлые волосы, спрыгнул с катера, когда мы остановились.

— Вы Килл? Джаред позвонил и сказал, что планы изменились.

Килл наклонил подбородок.

— Да. Ты знаешь, куда нас доставить?

— Конечно, знаю. Тут рядом. Пятнадцать минут максимум.

Килл повернулся ко мне и указал на сверкающий белый катер.

— Залезай.

— Джаред? Кто такой Джаред?

Килл ухмыльнулся.

— Грассхоппер. Его настоящее имя Джаред.

— Оу. — По какой-то причине было странно, что мужчина, к которому я привыкла, имел такое обычное имя. Поэтому мне нравились МК. Имя, данное при рождении, не определяет тебя — твои братья делают это прозвищами.

Торн.

Мои глаза расширились. Торн — прозвище моего отца. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить его имя и почему ему дали такое прозвище.

Килл схватил мой локоть, подталкивая меня к лодке. На боку сияло название «Морская симфония».

— Я помогу тебе.

Я отступила назад, страдая от ужасных мыслей, что произойдет, если я попаду на лодку. Я больше никогда его не увижу. Никогда не буду свободна. Буду подчиняться какому-то мудаку-садисту всю оставшуюся жизнь.

Я не могу.

Мой живот скрутило, я оглянулась через плечо. Свобода. Я хотела свободы. От него, моих воспоминаний, всего, что произошло. Я хотела вернуться к простому лечению животных и узнать, каким был мой мир.

Но это тоже ложь.

Я не знало, какому миру я принадлежу. И я волновалась, что никогда не узнаю.

Сара была лишь частью меня. Кто знает, какой была другая часть.

Я вырывалась из хватки Килла. Глядя в его злобное лицо, я умоляла:

— Пожалуйста... не делай этого, Артур.

Его зеленые глаза вспыхнули.

— Прекрати просить меня об этом. Мне надоело это слушать. Я сказал тебе, почему это

должно произойти, и нет ничего, что могло бы остановить это. — Обхватив меня сильнее, он сжал руки на моей талии. — Все кончено, Сара.

Мощными руками он поднял меня на борт лодки.

— И ты так и не уяснила. Мое имя тебе не принадлежит. Когда ты уйдешь, я буду рад больше не напоминать об этом.

Ой.

Мое сердце екнуло, когда ноги приземлились на палубу судна. Тихая качка от волн прилива мгновенно вызвали тошноту и жажду твердой почвы.

Чуть не потеряв равновесие, я схватилась за борт лодки.

Увидев меня, Килл перекинул ногу и прыгнул на борт. Положив тяжелую руку мне на плечо, он направил к задней скамье и усадил.

Шкипер наблюдал за нами, но ничего не сказал. Вместо этого, он прыгнул в лодку, повернул ключ и оттолкнулся от причала.

Гул мотора прервал весь разговор, а порывы ветра унесли слезы с моих глаз. В течение нескольких минут мы вышли из гавани и подпрыгивали на волнах, громкие удары воды по корпусу эхом отдавались в моих ушах, заглушая мои мысли и быстро создавая страх.

Сделай что-нибудь.

Что?

Я понятия не имела, как остановить это. Толчки только усилили инерцию, и тем больше я пыталась предотвратить неизбежное.

Прыгай за борт.

И что, погибнуть в пасти акулы?

Я ненавидела то, что не могу сбежать — лишь кристально-бирюзовый океан и невозможность ходить по воде.

— Куда ты меня везешь? — спросила я достаточно громко, чтобы мой голос донесся до него.

Килл смотрел не на меня, а на горизонт.

— В твое новое будущее.

Холод, который не имел никакого отношения к порывам ветра, охватил мою спину.

— Я не могу заставить тебя отпустить меня? Тебе больше никогда не придется видеть меня. Тебе это не нужно.

Он покачал головой.

— Я же говорил тебе. Я не один делаю это.

Я скрестила руки, когда жаркое Флоридское солнце стало прохладным от морского бриза.

— Что ты конкретно имеешь ввиду?

Когда он не ответил, я щелкнула:

— Самое меньшее, что ты можешь сделать, это дать мне ответы. Позволь мне разобраться немного, прежде чем ты уйдешь от меня.

Мой живот потянуло.

Я больше никогда его не увижу.

Он выкинул тебя.

Он почти продал тебя.

Он плохой человек.

Так почему же моя душа распадалась на две части?

Человек передо мной был не тем мужчиной, на которого я возлагала все свои надежды. Он не был похож на мальчика из моих снов. Уход от него не должен быть настолько болезненным. Он был незнакомцем, который подарил мне удовольствие и дал мне право исцелить его, когда был уязвим.

Больше ничего.