Разрушение в школе Прескотт
Шрифт:
И если я не могу заставить Бернадетт увидеть меня настоящего, тогда, боюсь, я никогда не проснусь.
Меня вдруг осеняет, что я только что сказал, и из горла вырывается смех.
— Босс? — спросил Хаэль, скептично смотря на меня. Я встряхнул головой в его сторону и потер подбородок в раздумьях.
— Дискуссия окончена, — сказал я, позволяя своему голосу опуститься до опасного низко, что-то между мурлыканием и рыком. Как я и сказал, я не
Я спрыгнул со сцены и хлопнул рукой по iPad Оскара.
— Запиши это. Сейчас же. Я пошел искать нашу новую девочку, — Я поднял руку и продолжал идти, распахивая двери театра и влетая в коридор. Студенты разбегаются передом мной, как и должно быть.
Когда я собрал эту банду, другие пытались подражать мне. Черт, они все еще пытаются, посмотрите только на Митча Картера. Они могут притворяться, что все, что им нужно, это вдохновляться мной, но они ничто. Жалкие копии, в лучшем случае, пародисты — в худшем. Я довольствуюсь тем, что наблюдаю, как они, словно крысы, скребутся за моими крохами.
Потому что я Виктор Чаннинг. Это Хавок, мы настоящие гангстеры, а все остальные могут быть выебаны.
И Бернадетт Блэкберд…. Она станет моей гребанной женой, если это убьет меня.
Что, полагаю, вполне возможно.
* * *
Ночь Хэллоуина, настоящее время…
Бернадетт Блэкберд
У каждой моей истории есть две стороны, но как правило, только она из них правдива.
По словам моего отчима, моей сестре Пенелопе было грустно, одиноко, она была маленькой девочкой, отчаянно нуждавшаяся во внимании. Поэтому она врала, поэтому она покончила жизнь самоубийством.
Смотря в его темные глаза, я понимаю, что нам лучше знать.
— Присаживайтесь, — повторил Найл Пенс, одетый в свою униформу и улыбающийся так, как мог только он, словно аллигатор, который только что почуял свою следующую добычу на краю болота. Его каштановые волосы растрепаны, а вокруг толстых червеобразных губ — густая щетина. Я никогда не хотела видеть кого-то мертвым так сильно, как его. — Это настоящая кровь?
Он знал. Вопросительный знак в конце фразы был забавы ради. Видите ли, у моего отчима нет хобби, как у нормальных людей. Он процветает в боли, дискомфорте и репликах, граничащих с насилием. Мудак.
— Кровавый костюм, — сказала я, беспокоясь за Каллума, на самом деле за всех парней. Интересно, действительно ли Дэнни Энсбрук выстрелил бы мне в лицо, если бы представился шанс. Аарон стоял словно камень позади меня, поэтому я откинулась назад и сжала его руку. Меня немного убивает прикасаться к нему так, но есть вещи посерьезнее, чем наши дерьмовые чувства друг к другу. — Что ты делаешь в доме Аарона?
Я не признала ни свою бывшую лучшую подругу Кали Роуз-Кеннеди,
В основном, меня сосредоточена на том, чтобы Аарон не сделал что-то жестокое.
Или… возможно я та, кто сделает что-то жестокое? Если я узнаю, что Тинг хоть пальцем прикоснулся к моей сестре, боже помоги ему. Я буду очень счастлива пойти на дно и потощать за собой Найла Пенса, охваченного пламенем и наслаждающегося сжиганием.
Что угодно, лишь бы он страдал.
Директор Ванн настороженно смотрел на нас, и могу заверить, что это из-за Хавок. Он их на самом боится их… нас.
Нас.
Девушка Хавок.
Кали ухмыльнулась мне, и я поймала себя на мысль, что не будь она беременна, я могла перепрыгнуть через этот стол и ударить ее по сиськам настолько сильно, насколько могла. Может я все еще смогу? Ее плоские сиськи сейчас не обхватывают плод, не так ли?
Самое худшее во всей этой ситуации то, как Найл смотрит на меня. Он уставился на меня, как обычно, будто я лошадь, которую надо приручить. Он еще и раздевал меня взглядом. Он делает это с каждой девушкой, даже с его родной дочерью. Мой рот наполняется желчью, а отчим ухмыляется, как крокодил. Он обожает каждую минуту этого взаимодействия.
— Где блять наши девочки? — спросил Аарон, все еще истекая кровью, все еще с чертовой пулей в руке. Он сопротивлялся, когда я толкнула его вниз на диван, но у него оставалось не так много сил, поэтому он наконец-то сдался. Этот диван в конце концов будет пропитан кровью… Аарон и я были покрыты ею. От запаха у меня уже кружилась голова.
— Твои девочки? — спросил Тинг, подняв бровь со шрамом. Хотите узнать, как это случилось? Супер милый золотистый ретривер нашего соседа однажды вырвался из ограды, набросился на Найл и вцепился ему в лицо. Очевидно, он знал что-то о Найле, чего, видимо, никто кроме меня не замечал.
Он еще больше монстр, чем все пять парней Хавок вместе взятые.
— Ты меня слышал, педофилский кусок говна, — огрызнулся Аарон, его руки тряслись, но его золотисто-зеленые глаза были сконцентрированы и яростны.
Я не сомневаюсь, что он бы истек кровью, чтобы пойти за Найлом, если бы ему пришлось. Он сделает что угодно ради своих девочек, даже затравит меня. Но разве я не захочу мужчину, который не сделает такое с детьми, которых он любит, как своих?
Нет. Нет, не захочу.
Я сжала руку Аарона немного сильнее. Иногда кажется, что видеть дальше собственной обиды почти невозможно, словно смотришь прямо на солнце. В этом вся прелость ослепления. Но если мы приблизим наш взгляд, то почувствуем тепло этих лучей на своей коже.
— Наши. Девочки, — Аарон поднял свой подбородок и изобразил милую ухмылку, которую когда-либо видела на его лице. Это маска. Теперь я это вижу, но мы оба игроки в куда более большой игре. Какой у нас выбор? Его отец мертв, его мать ушла. Это все, что у него осталось, ухмылка, как у мастера сцены. — Потому что ты утратил права, когда изнасиловал Пенелопу Блэкберд. На самом деле, ты потерял право жить.