Разрушители
Шрифт:
– Поскорее бы, – вздохнул Антон.
– А чья это машина? – неожиданно сменил тему Бебури.
Антон оглянулся на «Приору»:
– Взяли во временное пользование. – Провожая взглядом увозящий Ольгу «БМВ», он чуть не задохнулся от злости, затем вернулся к машине и сел за руль. – Вот ведь какая у нас с вами работа. Этот ублюдок убил обыкновенную, простую русскую женщину, чтобы повязать нас кровью, а мы должны наблюдать за тем, как он живет и наслаждается жизнью. – Его душили слезы. Он вспомнил перрон, смущенный взгляд Лены, ее рассказ о жизни. Она долго и с любовью говорила о дочери, ради которой работала не покладая рук. Зачем только он к ней поселился? Антон закатил глаза и сделал глубокий вздох. Лену не вернешь, а вина за ее гибель камнем будет висеть у него на душе до конца жизни. Он будет рыть землю, но найдет злосчастный Центр, а потом отомстит Бебури.
На колено Антона легла ладонь Дрона:
– Командир, я понимаю тебя, но возьми себя в руки. Нам нельзя сейчас дать слабину. Это война, а Лена – ее случайная жертва.
Спустя неделю занятий в городе вновь появился Арджевани. Он прошел по комнатам, словно проверяя, в каком состоянии конспиративная квартира и не написали ли Хаваж с Тагиром на стенах что-нибудь непристойное, после чего приказал собираться. Вскоре они уже сидели в небольшом микроавтобусе, который вывез их за город. Здесь чеченцев пересадили в старенький «УАЗ» и повезли в горы. Ехали долго. Причина была не в расстоянии, просто дорога постепенно поднималась все выше и выше, и спуски становились намного короче подъемов. К обеду машина свернула на каменистый проселок, тянущийся по дну распадка, и через несколько километров остановилась.
– Идите прямо через лес, по тропинке, – показал рукой вверх по склону водитель. – Здесь меньше километра до пастбища. Вас там встретят. Он достал портативную станцию, пощелкал ею и стал что-то говорить на грузинском.
– Мы что, приехали сюда овец пасти? – пошутил Тагир.
Хаваж понял, что водитель связался с тем, кто их ждет, и, не говоря ни слова, стал подниматься в гору.
Они не прошли и километра, как деревья начали редеть. Из-за кустарника вдруг вышел какой-то мужчина. Это был уже пожилой грузин в огромной кепке. Нос подпирали пышные усы. В руках он держал суковатую палку.
– Пойдемте со мной.
Хаваж оглянулся на Тагира. Тот пожал плечами, но промолчал.
Лес кончился, и они оказались на краю поля. Грузин двинул вдоль опушки.
– Далеко еще? – не выдержал Тагир.
– А ты разве устал? – насмешливо спросил мужчина и показал взглядом на видневшееся впереди длинное, наполовину развалившееся строение.
– Ты ничего не путаешь, отец? – замедлил шаг Тагир. В глазах появилось недоумение.
– Я не так стар, как кажется, – обиделся грузин.
– Извини, но все это походит на розыгрыш.
– Я не знаю, что с вами собираются делать, – признался грузин. – Мне сказали встретить двух чеченцев и привести сюда, я и выполняю.
Они подошли к кошаре. С более близкого расстояния она казалась еще более убогой, чем издалека. Крыша посередине провисла, и, казалось, еще немного, и она рухнет внутрь.
– Пришли. – Грузин оглянулся на поле: – Вон овцы, которые здесь живут.
Хаваж проследил за его взглядом и увидел отару, вокруг которой бежали две здоровенные собаки. Чуть дальше разглядел и пастуха.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что мы будем здесь жить? – осторожно спросил Тагир.
– А где же еще? – улыбнулся в усы грузин. – Смотри, тут вам сразу и пища. – С этими словами он схватил двумя руками одну из створок дощатых ворот и оттащил в сторону: – Проходите.
– Ты издеваешься? – вконец рассвирепел Хаваж, вглядываясь в черноту похожего на барак саманного строения.
– Сюда, – показал рукой на вход пастух.
Теряясь в догадках, Хаваж шагнул в кошару. В нос сразу ударил запах овечьей шерсти.
– Что все это значит? – раздался позади голос Тагира.
– Иди в ту дверь, – показал рукой пастух в другой конец просторного помещения.
Теряясь в догадках, Хаваж подошел к дощатой, почерневшей от времени двери, взялся за кусок ремня, который заменял ручку, и потянул на себя. Взору предстал небольшой тамбур, с кафельными стенами и полом, освещенный лампами дневного света, из которого вниз вела лестница.
– Вон оно что! – протянул Хаваж и выглянул обратно в кошару. – Ловко придумали! Ты теперь понял?
Они спустились вниз и оказались в небольшом бункере, перед массивными металлическими дверями. Из угла на них смотрел объектив небольшой камеры. Хаваж огляделся и увидел кнопку. Осторожно, словно она была раскалена, надавил на нее. Раздался щелчок. Он потянул за массивную рукоять. Взору открылся коридор, по обе стороны которого располагалось с десяток металлических дверей.
– Сначала я думал, нас водят за нос, – оглядывая пластиковые стены и выложенный мраморной плиткой пол, кивнул Тагир.
Хаваж непроизвольно стал вытирать ноги о резиновый коврик.
Неожиданно из одной боковой двери вышел рослый мужчина в серой рубашке и штанах, заправленных в ботинки с высоким берцем.
– Здравствуйте! – поприветствовал он Хаважа и Тагира. – Как доехали?
– Нормально, – находясь под впечатлением увиденного, кивнул Хаваж.
– Пойдемте со мной. – Mужчина развернулся и направился по коридору. Остановившись у одной из дверей, вставил в небольшую прорезь висевшую на груди карточку. Раздался щелчок. Они оказались в помещении без окон, похожем на обыкновенный класс, рассчитанный на два десятка учеников. Здесь была даже ученическая доска. Вдоль стен висели стенды. Одного взгляда Хаважу хватило, чтобы понять, что это место подготовки взрывников. Таблицы пестрели расчетами, схемами мостов, тоннелей, переходов и обычных жилых зданий.
– Садитесь, – указал мужчина на передний стол. Хаваж с Тагиром подчинились. – Вы находитесь в секретном Центре подготовки диверсионных групп. В двух словах о том, чем будем заниматься. – Мужчина сел. – Часть занятий, а именно теория, будут проходить непосредственно здесь. Кроме этого класса существуют еще два, соответствующие необходимым для вас дисциплинам. Между теоретическими занятиями вы будете учиться совершать длительные переходы на большие расстояния, устраивать укрытия, вступать в бой с марша, организовывать засады и налеты непосредственно на реальной местности. Вся прилегающая территория в нашем распоряжении. Она охраняется, хотя здесь почти не появляются люди. Кроме этого, будут продолжены занятия и в городе. Вы должны одинаково умело воевать в любых условиях. На это для вас отводится четыре месяца. Срок вполне нормальный, если брать во внимание тот факт, что у всех, кто сюда уже прибыл и прибудет еще, за плечами не один год войны.