Разрушители
Шрифт:
– А почему на вопросе о вашей связи с ГРУ он зашкалил? – прищурился Арджевани.
– Ничего особенного, – облегченно перевел дыхание Джин. – У нас есть люди, которые служат в спецназе ГРУ «Восток». Это родственники моих моджахедов. Чечня не такая большая, все друг друга знают. Иногда мы общались. Икрам, например, отвечал за разведку и работал с агентами, которые были и в милиции, и среди кадыровцев.
– А как давно этот человек воюет на вашей стороне? – спохватился Арджевани.
– Больше двух лет, – на секунду задумавшись, ответил Джин. – Почему спросил? Он хороший воин, много неверных убил.
Одновременно на него накатила новая волна беспокойства. «Неужели Габбро завалил детектор?»
– Судя по результатам его проверки, он бывший сотрудник МВД, – вздохнул, словно сожалея об этом, Арджевани.
– Так и есть, – кивнул головой Джин. – Разве не знаешь? Он работал в Грозном. Выпустил один хороший человек, его выгнали. Чуть не посадили. Он в Россию бежал, потом там накосячил и вернулся. Я Икрама через своего родственника нашел, когда кадыровские собаки уже должны были его убить. Сказал, пойдем со мной в лес. Он согласился.
В душе Джин поблагодарил Аллаха. Ведь аналитический отдел создал Габбро именно такую легенду. Его прототип Икрам действительно много лет назад работал в милиции.
– Он говорил это на допросе, – подтвердил Арджевани.
– Что с нами будет? – слегка подался вперед Джин.
– Вас вернут российским властям, – следя за реакцией арестованного, спокойно ответил Арджевани.
– Какой вам будет от этого выгода? – Джин сделал вид, будто расстроился. На самом деле он понимал: если бы у грузин были такие планы, с ними бы сейчас работала полиция, а не военная разведка.
– Выгоды никакой, – честно признался Арджевани. – А что бы ты предложил?
– Не трогайте нас, – попросил Джин. – Отпустите. Клянусь, решу все вопросы, быстро вернусь на родину.
– Воевать продолжишь?
– А что мне остается делать? – вопросом на вопрос ответил Джин.
– А если я предложу вам другой вариант? – прищурился Арджевани.
– Смотря какой, – догадавшись, о чем речь, пожал плечами Джин.
Антон направлялся к стоянке такси, когда сзади послышался топот шагов и вскрики. Он оглянулся, и в лицо тут же полетел чей-то кулак.
«Добро пожаловать в Тбилиси!» – мелькнула мысль.
Сзади уже лежал на асфальте сбитый с ног Дрон.
Антон двинул коленом в открытый бок одетого в кожаную куртку рослого грузина. Тот охнул и слегка согнулся. Нет, валить он его не станет. Ведь нельзя показывать явное превосходство и умение ориентироваться. Он слепо рванул на помощь товарищу и в тот же момент получил удар в затылок. Не желая больше испытывать судьбу, рухнул на колени и повалился набок, ободрав об асфальт висок.
– Ох! Уй! – вскрикивал Дрон.
Антон вздрогнул от того, что ему на спину навалился всем весом кто-то из окруживших их грузин. Не прошло и минуты, как, закованные в наручники, они были брошены на пол микроавтобуса «Форд».
– За что, уроды? – вопил Дрон. – Мандарины гребаные!
Антон внутренне сжался от лязга его зубов. Кто-то из грузин не выдержал и двинул Василию ногой по лицу.
– М-мудаки! – выдохнул он и замолчал.
Их везли недолго. Подхватив под руки, выволокли из автобуса, протащили через бетонный дворик и втолкнули в стеклянные двери. Антон успел разглядеть табличку, которая гласила, что построенное из стекла и похожее на аквариум здание не что иное, как полицейский участок. Проведя по коридору, остановили у комнаты дежурного. За тремя столами с мониторами компьютеров сидели несколько человек. Один из них поднялся, сопровождавший Антона громила протянул ему документы. Тот внимательно пролистал паспорта, покрутил в руках водительское удостоверение и уставился Антону в глаза:
– Руки поднимите!
Антон выполнил команду, благо, что наручники надели впереди. Из боковой комнаты вышел сержант, и его стали обыскивать. Уже более тщательно. Сержант прощупал даже швы на воротнике рубашки.
– Давай, давай. Там, как у Плейшнера, капсула с ядом, – съязвил Дрон, которого так же осматривал второй полицейский.
Вскоре Антон на пару с Дроном оказались в камере.
– Весело, – вытирая рукавом куртки губы, усмехнулся Дрон.
– Не говори, – Антон сел на скамейку и задумался.
«Что все это значит? То, что задержание – продолжение грубой игры Бебури, бесспорно. Но зачем? Какой смысл? Он и так умудрился подставить их еще в Ростове. Может, руководство недооценило возможности грузинской разведки и Бебури удалось узнать больше, чем рассчитывали они?»
– Я требую адвоката! – крикнул вдруг Дрон.
– Деда Мороза сейчас тебе приведут, со Снегурочкой, – почему-то разозлился Антон.
– Где же кавказское радушие и гостеприимство? – улыбнулся разбитыми губами Дрон.
– Встать, лицом к стене! – подошел к решетке полицейский.
– Ух как строго! – поднимаясь, вновь не выдержал Дрон.
– Федосеев Артур Валентинович! – громко сказал полицейский.
– Я! – Антон вальяжно развернулся. – Ну?
– На выход! – Полицейский посторонился.
Антон подчинился и вышел в коридор. Полицейский бесцеремонно развернул его за плечо рукой, вынудив встать лицом к решетке, и закрыл дверь: – Вперед!
Антона провели в помещение, одна стена которого была сделана из стекла. За столом сидел наполовину лысый грузин. Портрет Саакашвили, сейф, небольшой шкаф с папками. Все аккуратно и чисто.
– Садитесь, – показал рукой на стул следователь.
– Во, дела! – воскликнул Антон, поднимая закованные в наручники руки к окну. – Да ведь мы как в телевизоре! А как же, начальник, ты здесь допрашиваешь?
Грузин оглянулся на окно, за которым по шоссе проезжали машины, а по тротуару шли люди, и снова уткнулся в изучение какого-то документа.
– У нас в России не так, – продолжал Антон. – Если и есть окно, так его еще до половины закрасят, чтобы никто не видел, как подследственного дубасят или «слоника» делают. Нервы наши менты народу берегут...