Разрушительный
Шрифт:
Он говорил себе, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что она его пара, но его «я» начинало ругаться в ответ и настаивать, что у нее было достаточно времени, и теперь их задача — продемонстрировать все преимущества их отношений. Большинство из них, если верить его внутреннему голосу, связано с наготой. Много-много наготы.
Как выяснилось, его внутренний голос принадлежал ненасытному извращенцу.
Она тоже была ненасытной, потому что единственным местом, откуда Айви не пыталась убежать от него в течение последней недели, была кровать, которую они делили каждую
Она давала не меньше, чем получала, и несколько раз доставляла ему удовольствие, так что Баэн боялся, что другие домочадцы проснутся от его рева и подумают, что кто-то умер или был убит. К счастью, остальные, похоже, знали, что нужно держаться подальше. Или так, или в спальнях особняка была самая лучшая звукоизоляция из всех, что когда-либо устанавливались в частных домах.
И все же, несмотря на все время, проведенное в сладких объятиях и еще более сладком теле своей пары, он так и не смог ею насытиться. Стоило только подумать об ее имени, услышать ее голос, почувствовать аромат сладких апельсинов, и он снова ее хотел.
Для мужчины, который гордился своей честью и самообладанием, это превращалось в нечто постыдное. Тем более что братья любили его поддразнить.
Они снова занялись этим, за ужином в присутствии своих пар, а затем с меньшей сдержанностью в курительной комнате, которую они отвоевывали для себя по вечерам. Не потому, что кто-то из них курил, а потому, что никто в доме тоже не курил, так что здесь было тихо, уединенно и с мебелью, которую не нужно было бояться сломать каждый раз, когда они занимали свои места.
Вместо того чтобы курить, большинство Стражей проводили вечера, оттачивая оружие, читая книги и страницы, которые передали им их Хранители, и получая удовольствие от того, что их так много собралось в одном месте.
Даже самые старшие из них в прошлом лишь изредка проводили время вместе, и в основном это происходило на поле боя, где возможности для разговора появлялись крайне редко. Совместное использование общего архива памяти и знаний — это одно, но возможность свободно и открыто говорить друг с другом — это освежающая перемена.
Большую часть времени. Баэн не испытывал особого восторга, когда другие представители его рода использовали это против него. Особенно, когда они делали это с таким ликованием.
— Отказался от своей маленькой женщины на ночь? — спросил Нокс, открывая вечер. — Или она прогнала тебя с этим своим ранцем? Она владеет могучим оружием, если учесть, что оно сделано из холста и кожи.
Остальные рассмеялись, а Баэн, сидя в своем удобном кожаном кресле, смотрел на них. Прошло несколько дней с тех пор, как Айви набросилась на него со своей сумкой, ударив по голове, когда он зашел слишком далеко в вопросе их спаривания. Он думал, что они остались наедине, но, видимо, поблизости затаился один из его братьев, и они до сих пор не дали ему забыть об этом инциденте.
— Оставь его в покое, — отругала его Эш. Она устроилась в углу тяжелого дивана, подобрав под себя ноги и уложив на колени свое оружие. — А может, ты хочешь, чтобы я поделилась тем,
Улыбка Нокса сменилась хмурым взглядом, в котором сквозило явное недовольство.
— Птичка по имени Кайли, я полагаю. Она, конечно, любит поделиться историей или двумя, не так ли?
Даг прошел мимо Нокса и ударил брата по затылку.
— Следи за своим тоном, когда говоришь о моей паре. Даже если говоришь правду.
По комнате прокатился еще один смешок, и Нокс присоединился к нему. Никому из них не удавалось полностью избежать поддразниваний, но это не мешало Баэну чувствовать себя особенно популярной мишенью. Конечно, существовала малейшая вероятность того, что из-за нервного напряжения он стал чересчур чувствительным в последнее время, но он предпочел отбросить эту мысль.
— Не слушай этих зверей, Баэн. — Эш провела мягкой тряпочкой по оружию, полируя уже сверкающие поверхности. — Может, они и наши братья, но они не имеют ни малейшего представления о том, как обращаться с женщинами, особенно с человеческими. То, что кому-то из них удалось завоевать, не говоря уже о том, чтобы удержать пару, свидетельствует о всепрощающей природе их лучших половин, а не о их собственных заслугах.
Кес хмыкнул.
— Как будто тебе самой было так легко, сестра. Я слышал, что ваши отношения с Драмом были не совсем гладкими.
Женщина-Страж не поддалась на уловку.
— В моем случае нужно было преодолеть два барьера. Моя пара не только был человеком, но и обладал разумом мужчины. Это сделало мою работу вдвое сложнее, чем у любого из вас, потому что мне пришлось преодолевать ограничения мужского мышления.
В ответ на ее слова послышался шум, шипение и добродушное ворчание, а в ее сторону тут же швырнули несколько скомканных листов бумаги и декоративных подушек. Эш лишь уворачивалась, уклонялась и улыбалась, продолжая полировать оружие.
— Я остаюсь при своем мнении. Самцы всегда пытаются свести сложные вопросы к одному из двух — драке или сексу. Женщинам же требуется чуть более сложная тактика, чтобы одержать победу.
Баэн фыркнул и заговорил, не успев подумать.
— Ни то, ни другое не является проблемой для меня и моей маленькой пары. В любое время, которое я могу выделить для нас, мы проводим вместе, занимаясь тем или другим. Или и тем, и другим.
Спар хмыкнул.
— Поверь нам, брат. Мы слышали.
Эш подхватила одну из подушек, приземлившуюся рядом с ней, и нанесла сильный удар по ухмыляющемуся лицу Стража.
— Скажи что-нибудь подобное в присутствии человека, и ты получишь не только подушкой по лицу, Спар, и не только от меня, готова поспорить. Имей уважение.
Баэн заерзал на месте. Хотя он находил очаровательным то, как розовеют щеки его пары, когда она злится или смущается, он не хотел бы, чтобы причиной таких эмоций были его друзья. Он также не хотел, чтобы она добавила это к длинному списку претензий, которые, должно быть, уже накопились у нее к нему.
— Да, вспомни, что Даг сказал Ноксу, — наконец проворчал он. — Следи за языком, когда говоришь о моей паре.