Разумное сомнение. Часть 3

Уильямс Уитни Грация

 - Конечно, знаю, - сказал я, сжимая ее руку.
– Я не всегда был обеспеченным, когда жил здесь...

 Падал небольшой снег, когда мы шли к метро, и она прислонилась ко мне, прижимая свое тело ближе к моему. Праздничные гирлянды были натянуты на самые высокие здания, сверкая ночью, и слабое чувство волнения витало в воздухе.

 Людей было немного сегодня вечером, и, так как мы сели в почти пустой поезд, Обри рассмеялась из-за этого факта.

 - Я такое вижу в первый раз в метро за все время, - сказала она.
–

Мне обычно приходится бороться за свое собственное крошечное пространство.

 - Хм.
– Я не позволил ей сесть, вместо этого сделал так, чтобы она стояла рядом со мной.
– Как на самом деле прошло твое прослушивание сегодня? Наверняка, ты можешь сказать что-то большее, чем хорошо.

 - Я плакала, когда отправляла это сообщение. Я была ошеломлена.

 Я поднял бровь.

 - Я сыграла Одетту/Одиллию в Лебедином озере на профессиональном уровне.
– Она выглядела так, будто вот-вот расплачется.
– Я до сих пор не могу в это поверить... Все мои мечты реально сбываются.

 - Может быть, ты призвана сыграть эту роль...
– Я вытер покатившуюся слезинку из глаз.

 - Может быть.
– Она наклонилась ближе.
– Я просто счастлива, что они дают нам на следующие несколько дней выходные... Я думаю, что буду в состоянии расслабиться и не так отставать от новостей. Ты знаешь, на самом деле есть какое-то подобие жизни за пределами танцевального зала.

 - Ты могла бы провести больше времени со мной, если хочешь отдохнуть. Новости в этом городе переоценены и в основном неправдивые.

 - Правда?

 - Да, - сказал я, глядя ей в глаза.
– Я не верил бы и половине дерьма в любой из этих статей.

 Она улыбнулась.
– Ты слышал что-нибудь о грандиозном заседании суда, которое будет на этой неделе?

 - Я уверен, что оно не одно.

 - Нет...
– Она покачала головой. – Не такие, как это...

 Я колебался.
– Что делает его настолько особенным?

 - Это более интригующее, чем особенное... Оно про двух адвокатов, которые когда-то разделили фирму, они ведь оба были важными шишками. Один из них даже выиграл у правительства свое самое первое дело.

 - Видимо, это была удача.

 - Я так не думаю.
– Она посмотрела мне в глаза.
– Я читала стенограммы. Он точно знал, что делает, и приговор фактически затронул государственную политику.

 Я ничего не сказал.

 - Но дело в том, что он так и не получил признания за свою работу – это со слов людей, которые знали детали, понимаешь?
– Она замолчала. – Но, так или иначе, из того, что я прочитала и сопоставила, кажется, он ложно обвинялся в длительном перечне федеральных обвинений несколько лет спустя.

 - Обри...

 - Похоже, все пестрили этой историей - все газеты, все выпуски новостей, но правды так никто не узнал и несколько месяцев спустя, а его имя было уже запятнано.

 Я смотрел на

нее, умоляя остановиться, но она продолжала.

 - Обвинения все еще находятся на рассмотрении против его старого партнера и по сей день, вот, сколько их там было. Но он, этот порядочный юрист с чертовски послужным списком, просто исчез. Испарился.

 - Если бы он был таким порядочным, то я уверен, что не сделал бы так.

 - Думаешь?

 - Да, - сказал я.

 - Я тоже так думала...
– Она искала в моих глазах ответы.
– Но мне кажется, что парень, о котором я говорю, способен на все.

 - Какие там имена в этом деле, о котором ты говоришь?

 - Обвиняемый Кевин Харт, а главным свидетелем является Лиам Хендерсон.

 - Я загуглю сегодня вечером.
– Я вздохнул, не желая продолжать этот разговор.

 Голос через динамики объявил нашу остановку, и я снова взял ее за руку.

 - Я знаю, что ты заставила меня согласиться на условия, - сказал я, глядя на нее, как только мы вышли из метро, - но ты можешь принять одно из моих?

 - Зависит от того, что это такое.

 - Задашь все свои серьезные вопросы после ужина.

 - Это на него мы сейчас идем?

 - Нет, - я повел ее вверх по ступенькам.
– Я бы не посмел. Я не хочу, чтобы ты обвиняла меня в плохом обращении с тобой, как во всех других свиданиях.

 - Означает ли это, что ты не будешь заниматься сексом со мной в конце?

 - Это означает, что я не оставлю тебя в конце.

 Она покраснела, и я поцеловал ее в лоб, когда мы шли по улицам мигающих огней и светящихся рекламных щитов.

 Она не говорила больше ничего, когда мы переходили из квартала в квартал, только краснела каждый раз, когда я смотрел на нее.

 - Вот, - сказал я, останавливая ее, когда мы подошли к нашему первому пункту назначения.

 - Бродвей?
– Она посмотрела на театр «Маркиз».

 - Ты упомянула, что не имела возможности приехать сюда до сих пор, - сказал я.
– Я раньше приезжал сюда все время, когда жил здесь...

 - Все время?

 - По крайней мере, один раз в неделю.
– Я открыл дверь для нее.
– Дважды, когда показывался этот особый спектакль.
– Я указал пальцами на надпись «Смерть коммивояжера», прежде чем дать наши билеты работнику театра.

 Она улыбнулась, когда он повел нас к собственному балкону и предложил нам бесплатное вино, поскольку мы прибыли очень рано.

 - Я бы никогда не пригласила тебя на драму, - сказала она, сделав глоток из своего бокала.
– Ты никогда не говорил мне об этом раньше.

 - Я на самом деле едва не пошел в театральную школу, а не юридическую.

 - Что заставило тебя изменить свое желание?

 - Юридическое образование привлекает более высокий процент кисок.

 - Что?!
– Она закатила глаза, смеясь.
– Я серьезно.