Разведены и непредсказуемы
Шрифт:
Ника не стала дожидаться, пока Виктор выйдет, отправилась в свой закуток. Понятное дело, нормально поработать сегодня не получится. Вряд ли Стелла возьмется за переделку собственной статейки, да и Люба скорее всего предпочтет перемывать косточки неудачницам, нежели вспомнит про свои прямые обязанности. А ей в таком случае чем заняться? Самой написать за них материал? Залезть в Интернет на какой-нибудь сайт со службой знакомств? Нет уж, что-то не хочется ни того ни другого. Пожалуй, самое время сослаться на плохое самочувствие да отправиться
Эх, какой же дурой она была вчера! На Нику накатило запоздалое раскаяние. Ведь сама во всем виновата! Никита хотел как лучше, а она взяла и все испортила! Ну почему на нее словно затмение нашло? Со стороны на себя посмотришь — редкостная кретинка! Немудрено, что Аникушин растерялся! Черт побери, таким, как она, давно пора таблетки успокаивающие пачками пить! А лучше всего — сидеть в клетке, чтоб никого случайно не покусать.
– Ника, тебя главный вызывает! — невесть откуда возникла за спиной Раечка.
– А зачем, не сказал? — удивленно поинтересовалась Ника, которую меж тем начал колотить озноб явно нервного характера.
– На совещание, — пожала плечами Раечка, словно это и так само собой подразумевалось.
Ника призвала себя держаться, глубоко вздохнула и — была не была! — отправилась в кабинет к Аникушину.
Виктор, разумеется, уже ушел. Впрочем, других посетителей, кроме нее самой, у Никиты сейчас не наблюдалось. Это что же получается: они будут говорить один на один?..
– Проходи, садись, — приглашая, махнул рукой Никита. — Я уже попросил Раису, сейчас организует нам что-нибудь попить. Разговор предстоит долгий и тяжелый.
Ничуть не воодушевленная таким началом, Ника присела, словно мантру повторяя про себя: «Я спокойна, я безмерно спокойна…» Увы, самопальная мантра не помогала ни капельки.
Дождавшись, пока Раечка поставит на стол чашки с кофе и вазочку с печеньем и удалится восвояси, Никита глубоко вздохнул и промолвил:
– Сразу прошу прощения за вчерашний инцидент. Даю честное слово, что больше такого не повторится!
Ника была готова взвыть от горя. Ну вот, так она и знала! Теперь Никита в ее сторону и глядеть-то не будет! А все она со своими заскоками!
Тут ее словно что-то кольнуло изнутри, и она быстро-быстро, пока не перебил Никита, произнесла:
– На самом деле это я должна просить прощения. Я вела себя неадекватно, наговорила тебе кучу гадостей и вообще… Еще и лицо расцарапала…
– Кстати, не сильно заметно, а? — неожиданно поинтересовался Никита.
– Не-а, — мотнула головой опешившая Ника. — Хороший грим.
– Правда? Ну слава Богу! А то я, признаться, несколько неуютно себя чувствую в центре внимания, а с таким украшением во всю щеку от наших коллег просто так не отделаешься. Значит, мир?
– Мир! — выпалила Ника и заулыбалась.
– Кстати, я вчера был совершенно серьезен, когда говорил о своих чувствах к тебе.
– Ты мне тоже… — призналась Ника, ощущая, как щеки заливает предательский румянец.
– Тогда — тсс! — заговорщицки подмигнул Никита собеседнице, одновременно указывая глазами на дверь.
Она кивнула в ответ. Действительно, не стоит забывать, что за стеной уже настроила свои чуткие ушки-локаторы Раечка, надеясь выведать, о чем же пойдет речь между боссом и редактором.
– Так что у нас с обещанными материалами? — чуть ли не вдвое громче, чем до этого, спросил Никита. — Удалось подтянуть «хвосты» или нет?
– Все печально! — радостным тоном, столь не вязавшимся со смыслом только что произнесенного, ответила Ника. — Переделанные переводные статьи могу представить хоть сейчас, а вот с обзорами и аналитикой проблема.
– Насколько я понимаю, дело отчасти связано с хм… брачными играми в нашем коллективе?
– Во многом — да. Все, извиняюсь, забили на работу.
– Что ж, придется кое-кому придать ускорение! Если все заявленные материалы поступят к тебе до вечера, отредактировать успеешь, чтобы завтра я уже мог поставить их в номер?
– Думаю, что да. В крайнем случае останусь здесь еще на пару часов.
– Надеюсь, что до таких крайностей не дойдет, но на всякий случай буду иметь в виду. Кстати, чего кофе не пьешь?
– Боюсь, я от него бешеной стану, — уже чуть тише призналась Ника. — На меня что кофе, что шоколад неправильно действуют — сразу начинаю по потолку бегать.
– Попросить принести тебе чаю? — задумчиво произнес Никита и тут же воскликнул: — Нет, мы поступим иначе! Чуть-чуть потерпишь?
– Ну, разумеется! А что ты задумал?
– Сейчас увидишь! Следующие пять минут Ника усиленно изображала на лице удрученную гримасу, а Никита, вызывая по одной проштрафившихся журналисток, ставил перед ними ультиматум: либо они принимаются за работу и подтягивают за сегодня все накопившиеся «хвосты», либо попадают на штраф и выговор. Затем, покончив с этой нужной, но весьма неприятной процедурой, Никита сообщил Раечке, что они с редактором отбывают на Очень Важную Встречу, вернутся часа через три. Та приняла все как должное, но Ника могла бы поклясться, для Раечки это сообщение стало изрядным шоком.
– И куда мы теперь? — спросила Ника, когда они с Аникушиным покинули здание бизнес-центра.
– Ты же слышала — на важную встречу! — лукаво подмигнул ей Никита.
– Но с кем?!
– Увидишь!
– Ну, хоть намекни!
– Ладно, скажу, так и быть! Мы едем к Воронцовым — Серафиму и Егору. То есть ты увидишь их обоих, но общаться мы будем преимущественно с младшим братом, Егором Васильевичем. Серафим еще довольно слаб после инфаркта, сама понимаешь.
– Ой, но зачем? — испугалась Ника. — И… я же кошмарно выгляжу!