Разведка без мифов
Шрифт:
Как-то Артуру предстояло выполнить разведзадание в районе расположения фашистских резервов вблизи одной из деревень, километрах в пяти от линии фронта. Мы прибыли в расположение роты, занимавшей оборону против этой деревни. Нас очень радушно встретил командир батальона, Артур сообщил ему о цели приезда и предъявил документ Генштаба, где значилось, что ему разрешается переходить фронт одному или с отрядом в любом месте и в любое время. Командир батальона ознакомился с документом и сразу помрачнел. Он повертел бумагу в руках и как-то странно посмотрел сначала на Артура, потом на меня.
— Вы хотите ночью идти в ту деревню?
— Да, сегодня ночью.
— Но это совершенно
— Почему?
— Потому что там фашисты.
Наверно, взгляд, который бросил на него Артур, комбату тоже показался странным, и он поспешно добавил:
— Я могу предоставить вам возможность наблюдать с наблюдательного пункта, у вас, я вижу, есть бинокль…
— Какая же это разведка — в бинокль?
— Как вам угодно, — обиженно пробурчал комбат, — но переходить фронт я вам не позволю; вы сами не понимаете, что делаете. Там фашисты…
Как Артур ни объяснял ему, комбат был неумолим. Пришлось уходить ни с чем.
— Шальной какой-то! — Сказал комбат стоявшему рядом офицеру.
— А еще с женщиной… — поддержал его тот.
Я не оглянулась, меня разбирал смех, но не хотелось обидеть комбата, который, вероятно, был убежден, что сделал доброе дело — спас нас от верной смерти. Несколько дней мы усиленно проводили занятия по стрельбе из пулеметов и полученных недавно автоматов. Теперь отряд был хорошо вооружен, но стреляли мы еще плохо. Все старались нажать на спуск, кода удавалось подловить цель, и нам казалось невероятным, что именно в этом и заключалась ошибка. Промахнувшись, мы следующий раз пытались подсекать цель еще быстрее, дергали спусковой крючок и опять промахивались. С метанием гранат дело обстояло не лучше. Я заметила, что ребята гранат боятся; я, конечно, боялась тоже.
Однако с операцией медлить было нельзя. Артур часами просиживал над картами. В последних числах мая должно было начаться наступление республиканских войск в Гвадарраме. Неожиданно к нам приехал советник другого отряда, Кирилл Орловский. Ему было поручено срочно подорвать железобетонный мост в тылу фашистских позиций, чтобы противник не мог подтянуть резервы. Тол и другие материалы он раздобыл, но не было детонаторов, и их надо было достать любой ценой. Кирилл был в дороге уже вторые сутки без сна и без еды, и все безрезультатно. Оставалась надежда найти своего старого друга, Артура Спрогиса. Его-то теперь и разыскивал Кирилл. Он знал Артура как строгого конспиратора и не удивлялся, что Артур никому не говорил, где его отрад размещается. Кирилл лишь знал, что Артур должен быть где-то в расположении 11-й Интербригады, следовательно, в окрестностях Гвадалахары. Вот он и кружил по проселкам, присматриваясь к попадавшимся на пути хуторам, отмечая опытным глазом признаки расположения отряда. Кириллу, конечно, и в голову не могло придти, что начинается отсчет мгновений, навечно запечатленных Хемингуэем в романе «По ком звонит колокол».
Наконец он нашел то, что искал. На невысоком пологом холме стоял одинокий дом барачного типа. Вокруг тщательно вытоптанная трава. В дверях часовой с автоматом. Автоматы в ту пору были только у разведчиков 11-й бригады — предмет зависти всех остальных отрядов. Кирилл подрулил к дверям, подождал минуту, пока уляжется пиль, и окликнул часового. Тот оказался андалузцем и понять им друг друга било трудно. Эти окончательно подтвердило, что он попал по назначению — отряд Артура был укомплектован в Малаге. Однако ни Артура, ни переводчицы в казарме не было. По всей видимости, в ней не было и никого другого. В это время отряд 11-й бригады был на операции в районе Утеки.
С рассвета Хосе сидел над картами: Артур поручил ему самостоятельно
Утром меня разбудила девушка, работавшая в нашем доме по хозяйству, Манола. Со сна я подумала, что что-то случилось. В гостиной ждал Хосе. Вид у него был такой сияющий, что сомнений не оставалось — все обошлось хорошо.
— Ну, как?
— Мы захватили двух офицеров: один командир батальона, а другой — еще не знаем кто.
— Где они?
— Здесь, в машине, у подъезда.
— Манола! — кричу я, — буди командира!
Артур вошел через несколько минут. Узнав о результатах операции, он распорядился отвезти пленных в штаб корпуса и сам отправился туда без завтрака. Долго искали начальника разведотдела. Артур реши пока допросить пленных сам.
Первым в кабинет ввели командира батальона. Это был высокий, еще молодой человек с энергичным, загрубевшим на солнце и на ветру лицом, с выправкой профессионального военного. Он подошел к столу, сильно прихрамывая, и с удовольствием сел, когда ему предложили. Выражение лица у него было деловым и серьезным, как будто он пришел с рапортом к начальству. Я подумала, что он откажется отвечать на вопросы, но неожиданно он изъявил полную готовность вступить в разговор. Сначала Артур спросил его относительно ранения, и офицер, видимо, успокоился. На вопрос, почему он на службе у фашистов, ответил односложно: «Служба». Как выяснилось из дальнейшего опроса, его часть была к началу мятежа под командованием Франко, а в политике он никогда не разбирался. Впрочем, вопрос о его мировоззрении Артура не интересовал, и он перешел к выяснению обстоятельств, при которых тот попал в плен. Надо было, возможно точнее обрисовать ход операции, что помогло бы ее участникам оценить свои собственные действия. Все четверо присутствовали при допросе и с интересом слушали. Из рассказа выяснилось, что фашистские офицеры возвращались в свою часть из штаба корпуса и растерялись, когда на дороге их остановили наши разведчики. Их было пятеро.
— Почему вас сопровождало столько человек?
— Я вез денежное довольствие на весь батальон.
Вынув из полевой сумки толстый пакет с деньгами, офицер положил его на стол.
— Положите на стол все ваш документы.
Офицер, не торопясь, выложил на стол все, что имелось у него в карманах. Я отобрала документы и вернула ему личные деньги.
— Кто второй офицер, который присоединился к вам в штабе полка?
— Не знаю. Он ничего о себе не рассказывал, и я ранее с ним не встречался.
— Вы стреляли, когда вас задержали на дороге?
— Нет, я сначала думал, что это наш контрольный пост, и приветствовал их, как положено. Когда те сказали, что они «красные», и велели слезать с коней, в них выстрелил вестовой. Ваши разведчики открыли огонь и убили его, а я спрыгнул на землю, но убежать не удалось. Я без возражений последовал за вашими людьми, хотя у меня прострелена нога.
Мне подумалось, что это очень крепкий парень. У нашего автомата калибр девять, наверно, сапог полон крови.