Разведка. «Нелегалы» наоборот
Шрифт:
Больше того, из архива ИККИ следует, что, приехав в Испанию и подав заявление на переход в «национальную секцию» Коминтерна теперь уже этой страны, она столкнулась с такими сложностями, которые сотрудника ОМС вряд ли бы ждали. Суть проблемы состояла в том, что в 1938 г. «комиссия по иностранным кадрам при ЦК К[оммунистической] П[артии] И[спании] не выдала ей партбилета ввиду отсутствия… достаточных подтверждающих данных о её прошлом» [192] (правда, сама Липшиц утверждала, что билет ей выдали [193] ).
192
Там же, Л. 56.
193
Там же, Л. 10.
По ряду сведений, в Испанию Шифра прибыла с братом [194] .
194
Volodarsky, p. 337.
195
РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 252. Д. 9560. Л.57.
196
Там же, л. 9.
По данным, которыми до сих пор оперировали на Западе, «покинув Францию, она отправилась в Москву» [197] . Изучение ее дела в архиве Коминтерна позволяет эту информацию существенно уточнить и расширить. Во-первых, как мы уже выяснили, из Западной Европы наша героиня действительно отправилась в Восточную, но не в СССР, а в Польшу. Во-вторых, в Париж она выехала в апреле 1938 г. «при помощи тех же товарищей» [198] (то есть сотрудников политической разведки НКВД Меркадера и Эйтингтона). А в-третьих…
197
Volodarsky, p. 337; D. O’Suliivan, p. 74.
198
РГАСПИ/ Ф. 495. Оп. 252. Д. 9560. Л. 10.
Вот теперь внимание: сама Липшиц пишет, что в Париже она «имела связь с товарищем Ина» [199] . Это же имя Липшиц упоминает и в том контексте, что этот человек передал в Москву её партбилет [200] . Кто это был? Как и в случае с «уругвайцами», о которых мы писали выше, здесь мы позволим себе одну «вспышку», в свете которой увидим ещё один занятный «перекресток истории».
Кто такой «Товарищ Ина»?
199
Там же.
200
Там же.
Для начала мы связались с такими крупнейшими специалистами по истории Коминтерна, как доктор исторических наук, профессор Лазарь Хейфец из Санкт-Петербургского государственного университета и кандидат исторических наук Юрий Туточкин из РГАСПИ. Им обоим имя «Ина» ничего не сказало: среди активистов Коминтерна и сотрудников ИККА им такое имя не встречалось. Больше того, проведя дополнительную проверку, Юрий Туточкин не обнаружил это имя и в списках сотрудников коминтерновской разведки, ОМС/СС.
Зато внимательно проштудировав доступные нам воспоминания тех, кто имел дело с европейскими государственными разведслужбами того периода, мы обнаружили два упоминания имени «Ина».
Первое – анекдотичное. В нашем «литературном этюде» в предисловии к этой книге мы не случайно упомянули профессию одного из гостей (точнее, одной из гостий) вечеринки 5 ноября 1942 г. у Хилла: балерина. Но мы не упомянули её имя. По воспоминаниям полковника Роднея Грэма Тёрнера, там в тот вечер у Хилла была «балерина Ина» [201] . Стоит сказать, что московские газеты времён войны поражали иностранцев тем, что печатали театральные афиши. Театры действительно продолжали работать. То есть балерина на вечеринке у Хилла, который любил придать своим приёмам в Гранатном переулке «светский лоск», никакая не фантастика. Была ли эта балерина осведомителем советских «органов»? Вполне вероятно. Но в данном случае речь, конечно же, о девушке «Инне», через два «н». Русского имени «Ина» через одно «н» попросту не существует. То есть точно не та.
201
Imperial War Museum, Turner Papers, 6 November 1942 – in: D. O’Sullivan, p. 61.
Вторая зацепка – много серьёзнее. И хотя до сих пор все цитаты в этой книге мы сопровождали, как принято говорить в академическом мире, «аппаратом», сносками-ссылками, в данном случае пока подвесим интригу и приведём цитату без сноски (взглянув на которую, нетерпеливый читатель сразу бы обо всём догадался). Итак: «Были у нас и другие, тоже довольно необычные курьеры. Так, связь между Берлином и Брюсселем обеспечивала очень хорошенькая Ина Эндер (курсив наш/ – Авт.), манекенщица из художественного ателье мод, где одевались Ева Браун (любовница Гитлера) и жены нацистских сановников».
Заполучив к имени «Ина» фамилию «Эндер», мы продолжили изыскания. Можно ли найти следы такого человека «за скобками» этой цитаты? Можно!
Арестована нацистами Ина Эндер была лишь в 1942 г., но выжила и после войны стала первой женщиной-полицейским в ГДР. Что было в начале пути? В возрасте 15 лет вступила в 1932 г. в немецкий комсомол. Через год после этого, когда к власти в Германии пришли нацисты, она и её семья подверглись преследованиям. Однако в середине 1930-х гг. привлекательную Ину заметил популярный фотограф Ханс Хубман, предложивший ей сняться для обложки журнала. Став моделью, она получила доступ в «высшее общество» и, главное, право гибкого выезда из Рейха [202] . То есть, судя по всему, автор цитаты об «очень хорошенькой Ине Эндер» явно описывал именно её, а Шифра Липшиц именно её могла встретить в Париже. Но это ещё не всё. Крайне интересно и происхождение этой девушки. Девичья фамилия – Шрайер. Её отец, Эрих Шрайер, возникает в истории как один из основателей «Союза Спартака». А ведь вместе с ленинской РКП(б) немецкая группа «Спартак» была соучредителем Третьего Интернационала! Но почему же тогда её имени нет в анналах Коминтерна?
202
См. Karl Heinz Jahnke: Zu Hause in der DDR. Pahl-Rugenstein Verlag Nachfolger GmbH, Bonn 1999; Hans Lautenschl"ager: An der Seite Hans Coppis. Erinnerungen des Genossen Hans Lautenschl"ager "uber den Kampf der Schulze-Boysen / Harnack – Organisation. Berlin 1980; Gert Rosiejka: Die Rote Kapelle. «Landesverrat» als antifaschistischer Widerstand. – mit einer Einf"uhrung von Heinrich Scheel. ergebnisse-Verlag: Hamburg 1986; Alexander Stillmark, Regina Griebel, Heinrich Scheel, Hans Coppi (Hrsg.): Rote Kapelle – Dokumente aus dem antifaschistischen Widerstand. Zwei Schallplatten mit Tondokumenten und Begleitheft.(2 LPs mit Tonaufnahmen von Ina Ender, Hans Lautenschl"ager und anderen). VEB Deutsche Schallplatten, Berlin 1987.
Вот теперь время назвать автора цитаты, от которой мы толкались, соединив «товарища Ина» и Ину Эндер (Шрайер). Автор цитаты – Леопольд Треппер! И он вспоминает Ину, описывая тот период жизни, когда работал уже не на Коминтерн, а на военную разведку, готовя к войне «Красную капеллу»!
Минуточку! Но ведь Шифра Липшиц, которой помогала «товарищ Ина», была завербована разведкой не военной, а политической!
Ещё больше путаницы вносит то, что в послесловии к советскому изданию книги Треппера написал книги кандидат военных наук, капитан 1-го ранга в отставке А.И. Галаган: «Много надуманного и в описании [Треппером] чрезвычайно активной деятельности многочисленных связников, которые, по его словам, буквально сновали между странами и доставляли информацию. Вызывает сомнение рассказ Л. Треппера о некой манекенщице, которая якобы осуществляла связь между Бельгией и Германией. Л. Треппер не имел своих людей в Германии, действовавшие там разведгруппы ему не подчинялись, и незачем было посылать туда связников» [203] . Но ведь с другой стороны, и такой авторитетнейший автор, как Павел Судоплатов, писал о том, что «разве что на роль курьеров», но всё-таки годились и другие люди творческих профессий: например, такой «наш агент… популярный актер Карл Герхард («Шансонье»)» [204] .
203
Послесловие. Треппер
204
Судоплатов П.А. Разведка в годы Великой Отечественной войны // Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997: http://militera.lib.ru/memo/russian/sudoplatov_pa/06.html
Загадки, загадки, противоречия, противоречия…
Как бы то ни было, с одной стороны, выходит, что ещё до войны Шифра Липшиц была связана не только с Коминтерном (сама и через мужа) и с НКВД (через Меркадера), но, получается, и с РУ РККА (через «товарища Ину», если мы, конечно, её правильно высчитали). То есть элементы её предвоенной биографии словно предвосхищают то, как и кем в годы войны будет осуществляться операция «Ледоруб».