Разведка. «Нелегалы» наоборот
Шрифт:
Москва. Вечер 5 ноября 1942 года
…Год назад немцы в это время были под Москвой, а хозяин квартиры (как это теперь по-русски? «Ответственный квартиросъемщик»!) – в эвакуации в Кйбышеве (ему ли не помнить, что раньше он назывался Самарой?!). Но каким-то чудом сначала 7 ноября 1941-го у стен Кремля прошёл ежегодный советский парад (войска, правда, с Красной площади сразу уходили на фронт), а потом русские отбросили немцев от своей столицы.
< image l:href="#"/>Глава миссии в Москве Джордж Александр Хилл
С тех пор Хилл вернулся из эвакуации в Куйбышеве, а немцы подошли теперь к Сталинграду (по-старому Царицын). Но как ни называй, вопрос-то
– Слушайте, Хилл, как зовут вот ту женщину? – Рационально-политические рассуждения, на которые было заставил себя переключиться Джордж Александр? прервал Родни Грэм Тёрнер, которого ещё звали «Бобби». Полковник-переводчик из Британской военной миссии, он потом оставил записи об этой вечеринке в дневнике, содержание которого мы здесь и воспроизводим [111] .
111
Imperial War Museum, Turner Papers, 6 November 1942 – in: D. O’Sullivan, p. 61–62.
– Какую? Справа – Ксения и Тамара, слева – Наталья Петровна и Кира Васильевна [112] .
– А почему к этим надо обращаться по отчеству?
– А чёрт их знает, Бобби! Но последнюю как ни называй, ей, по моим наблюдениям, больше, чем мы, англичане, нравятся янки [113] . Подсиживают они нашу империю, подсиживают племяннички.
– Ну, вот ещё только об американцах сейчас думать! Но вообще-то я про вот ту худенькую спрашивал, которая ещё в стороне. Судя по осанке, танцовщица?
112
Точные имена из дневника Тёрнера.
113
Известно о том, что Кирой звали русскую подругу военного атташе США. См.: James O. Hendon/Joseph O. Baylen, Col. Philipp R. Faymonville and the Red Army, 1934–1953 // Slavic Review. Vol. 34. № 3 (sep. 1975). Р. 483–505 – in: D. O’Sullivan, p. 61.
– Она и есть танцовщица, балерина [114] . – Хилл был и рад, и раздосадован тому, что ему пришлось рассказывать о той, кто вообще-то ещё минуту назад строила глазки ему. – Но я, old club [115] , ей богу, не помню её имя. Вы бы сами у неё спросили.
– К вам надо приходить с чистой головой! [116] А ваша-то пассия кто?
– Люба.
– Как?
114
Точное описание из дневника Тёрнера.
115
Шуточное английское обращение, которое, решимся предположить, должен бы использовать человек разлива Хилла.
116
Точное выражение из дневника Тёрнера.
– Люба, Любовь Алексеевна Полик [117] .
– Эта которая из отеля «Националь»? Как её называют – «Люба Гиннеса»? [118] Вы что же, её унаследовали от вашего предшественника?
– Я вас попрошу, Билли! У меня настоящие чувства!
– Вы не боитесь, что она может работать на ваших партнёров? Как вы из называете? YMCA? [119]
– Слушайте, Тёрнер, займитесь своими делами. Смотрите, как на вас смотрит балерина!
117
Reminiscences of Four Years with the NKVD. Hoover Institution Archives. G.A. Hill Files.
118
Ibidem.
119
Если в НКВД своих британских партнёров из SOE называли «Сектой», то в переписке британских спецслужб НКВД кодировали под названием YMCA, как сокращенно называется международная «Юношеская христианская ассоциация» – см., например, Mihir Bose. The Spy Who Fooled the Nazis. Fonthill Media, 2016.
– Да? Правда? Знаете, дружище, простите меня за бестактность, но объясните, почему Советы так хорошо к вам относятся?
– Давайте как-нибудь потом об этом поговорим. Наслаждайтесь вечеринкой, дружище. – Хилл подтолкнул «Билли» Тёрнера по направлению к балерине, думая, как бы побыстрее сегодня закончить гулянку в резиденции и отправиться к себе на квартиру на улице Горького, где его ждала Люба.
Насколько известно из его дневника, именно с Любой он вёл наиболее откровенные разговоры. Но мы не можем отказать себе в удовольствии поместить на эти страницы и ещё одного конфиданта Хилла: чехословацкого военного атташе генерала Пику, который, насколько известно, нравился Хиллу намного больше, чем собственный подчиненный-славянин, натурализовавшийся в Британии майор-поляк и ярый антисоветчик Трушковский [120] . Представим, что то, что нам известно об откровениях Хилла, он обсуждал и с генералом Пиком:
120
D. O’Sullivan, p. 55.
– Дружище Хилл, ваши вечеринки остаются непревзойденными!
– Спасибо, генерал.
– В Москве так не хватает тепла. А вот уже и совсем осень пришла. – Генерал Пик был, кажется, настроен на сентиментально-светскую беседу. Но оказалось, он подбирался к вопросу практическому. – Я сейчас видел в прихожей шикарное меховое пальто. Ваше?
– Да.
– Откуда вы такое достали? – Жившие в социалистической Москве иностранцы и до войны отучили себя от слова «купить», заменив его на «достать», а сейчас – тем паче.
– Помогли друзья.
(Вряд ли Хилл рассказал об этом Пику, но справить шубу ему помог «Осипов», который вёл операцию «Ледоруб» в YMCA. У Хилла с ним в разное время были разные отношения: от почти любви до почти ненависти (например, впереди были истории с запросами от Хилла в НКВД по поводу желания SOE провести операции в Болгарии и Румынии, относившихся по соглашению двух ведомств к исключительной ответственности советской стороны). Но вернёмся к нашему воображаемому разговору, где, повторим, все реально сформулированные мысли из дневников Хилла и его знакомых сопровождаются соответствующими сносками).
– Хорошие у вас друзья в Москве, Джордж.
– Грех жаловаться.
– Я всё-таки не могу понять, чем вы их так берёте.
– Да я и сам иногда не могу поверить, что в 1918 году едва унёс отсюда ноги, а теперь вместе работаю с той же ЧК, что меня тогда ловила.
– Да, да! Я же помню это ваше: «Бог мой, как невероятно! Кто бы 24 года назад мог подумать, что это станет реальностью!» [121]
– Чем же вы теперь им понравились?
– Генерал, я понравился им еще тогда.
121
Reminiscences of Four Years with the NKVD. Hoover Institution Archives. G.A. Hill Files. Р. 46 – in: D. O’Sullivan, p. 55.
– Как это? Вас же тогда ловили!
– Ну, не совсем тогда, но когда выпустил книжку о моих приключениях. Вы разве не читали?
– Нет! Она у вас есть здесь?
– Кажется.
– Можете показать?
– Это приказ? Вы полный генерал. Мне выше бригадира светит вряд ли.
– Что ж, тогда приказ.
– Ай-ай, сэр!
– Бросьте, Джордж. Но если книга действительно под рукой, буду признателен.
– Не уходите. Сейчас принесу.
Советские офицеры в Лондоне