Развилка
Шрифт:
Советские командиры восприняли эту новость с радостью. Во-первых, она отвлекла их от собственного тяжелого положения. А во-вторых, подарила надежду на скорое появление дополнительных сил, которые помогут остановить немцев. Однако Ремезов их оптимизма не разделял. Дивизии с Дальнего Востока на фронте, конечно, появятся. Только произойдет это не так быстро, как бы хотелось. А еще он был уверен, что США все свои силы станут тратить на борьбу с японцами и Советский Союз недополучит самолеты, танки и многое другое, что Рузвельт обещал предоставить союзнику в битве против Третьего Рейха по Ленд-Лизу.
– Хватит, - Ремезов приподнял ладонь и прервал начальника штаба.
– Сейчас не про Японию и
Штабные офицеры разошлись, а Ремезов склонился над картой.
Ночь выдалась тяжелая. В три часа утра была потеряна всякая связь с подразделениями, которые вели бои на окраинах Ростова и возле вокзала. В четыре часа она восстановилась, и выяснилось, что немцы уже в центре города. В четыре тридцать командир находящегося на правом берегу Дона 1177-го Анапского стрелкового полка подполковник Рыбкин доложил, что против его частей замечены казаки РОА, которые предлагают красноармейцам переходить на их сторону. Личный состав ненадежен, и он просит прислать на усиление хотя бы роту бойцов НКВД. Рота. Это немного. Только где ее взять, когда самые надежные бойцы на передовой, дерутся за город. Поэтому Ремезов отправил на позиции Анапского стрелкового полка сводную роту мотоциклистов и взвод из батальона охраны штаба армии.
В пять часов утра новое сообщение - немцы захватили железнодорожный мост у станицы Аксайской. Судя по всему, это диверсанты из уже ставшего известным немецкого полка "Бранденбург". Выбить их не получается, два взвода бойцов из 230-го конвойного полка НКВД частично уничтожены, а частично отошли. Оказавшийся на месте член Военного совета армии Борис Александрович Двинский просит помощи. На правом берегу до сих пор оставались эшелоны с важными грузами, в основном с заводским оборудованием и боеприпасами для артиллерии. Мост терять нельзя ни в коем случае - это Ремезов понимал очень хорошо и отправил на его захват единственную подвижную часть, мотострелковый батальон.
Наступило временное затишье. Бои на правом берегу не стихали, но свежих донесений не было. Ремезов забылся и задремал. Однако уже в половине восьмого утра его снова разбудили. Железнодорожный мост у Аксайской отбить не удалось. На помощь к диверсантам пробились немецкие моторизованные части и казаки. Наплавной мост (деревянный) через Дон взорван бойцами НКВД. Железнодорожный остался за немцами. Казаки переправились на левый берег, предположительно, три-четыре конные сотни, и рассеялись по степи. Батальон, посланный на выручку охране мостов, отброшен и отступает. Немцы закрепляются. Борис Александрович Двинский успел переправиться на левый берег на лодке.
Ремезов обратился к генерал-майору Красовскому, который отвечал за ВВС армии. Кровь из носу Аксайский мост необходимо уничтожить. Красовский обещал сделать все возможное и в девять часов утра три десятка советских бомбардировщиков под прикрытием неполной эскадрильи истребителей вышли на цель. Однако советских "соколов" уже поджидали германские "ястребы". Ценой больших потерь летчики Красовского смогли повредить мост, но уничтожить его не получилось и в бой, под прикрытием подтянувшейся артиллерии, снова пошли пехотинцы, которые, в очередной раз, не справились.
В десять часов утра из Ростова сообщили, что положение стабилизировалось, город держится и ополченцы отбили вокзал. А в штаб прибыл подполковник Кулжинский, старший офицер ВОСО (Военных сообщений) армии, и доложил, что под его руководством при отходе подразделений железнодорожных войск демонтировались и уничтожались пути, стрелочные переводы, сигнальное и заправочное оборудование, подвижной состав, ГСМ, топливо и строительные материалы. Только батальон
Командарм похвалил подполковника и отпустил отдыхать. День только начинался и, позавтракав, Ремизов начал готовить очередную атаку на Аксайский мост. Но вскоре узнал, что это уже бесполезно. Часть бойцов 1177-го Анапского стрелкового полка перешла на сторону противника. Немцы и казаки захватили переправу в районе станицы Гниловской. Подполковник Рыбкин убит. Предположительно, своими же бойцами, когда пытался заставить их выполнять приказ.
Настал момент, когда необходимо думать об очередном отходе и отводе пока еще боеспособных соединений. Следовало взять на себя ответственность и снова принять решение, которое повлияет на судьбы тысяч людей. Однако перед тем как командарм отдал приказ об отступлении и подрыве мостов-переправ, позвонили из Краснодара и командующий городским гарнизоном поинтересовался у штабных офицеров 56-й армии, где находится член Военного совета Юго-Западного направления Никита Сергеевич Хрущев, который выехал из Батайска и пропал.
Вот так новость - был человек, и нет его. Не один исчез, а вместе с усиленной охраной. Что это - случайность, измена или операция немецких диверсантов? Еще одна неприятность и Ремезов, стараясь сохранять спокойствие, постарался забыть про Хрущева, которого побаивался, и созвал Военный совет армии. Не получилось продержаться на левобережных позициях два дня и удержать плацдармы на правобережье. Не вышло. Надо начинать отход. Без промедления, прямо сейчас, а иначе армия будет окружена, разрезана на куски и уничтожена.
24.
Краснодарский край. 24.04.1942.
Приближаясь к земле, завыла мина. Ее можно не опасаться, упадет в стороне, и мы не останавливались. Взрыв. Метров триста правее. Зачем лупят? Темно вокруг и ничего не видно. Наверное, чтобы заставить нас нервничать и метаться из стороны в сторону. С неопытными бойцами это могло получиться. Но мы не из таких.
Моя группа, пять человек, осколок отряда "Фалширм", двигалась вдоль правого берега реки Кавалерка и уводила за собой преследователей. Лесов вокруг нет, только камыш, редкий кустарник и степной бурьян. Пока ночь, поисковые группы красноармейцев нас не видят, а вот на рассвете придется туго. Наверняка, противник поднимет в небо самолеты и пустит по следу собак. При таком раскладе придется туго и шансы на спасение резко понизятся. Нужно что-то придумать, пока есть время. А что? Как выкрутиться и вытащить братов?
"Думай, Андрей!
– подстегнул я себя.
– Думай"...
Словно стая опьяневших от крови хищников, которых ведет бесстрашный вожак, отряд "Фалширм" носился по тылам советских войск. Мы обстреливали проходящие по дорогам колонны и подрывали куски железнодорожного полотна, делали передышку и снова возвращались к трассе, вырезали дорожный пост и захватывали транспорт. В глазах казаков горел огонь. Потерь не было, и мы оторвались от реальности, уверовали в собственную неуязвимость и непобедимость. Беринг говорил - в нас проснулись берсерки. Может быть, что и так. Но факт остается фактом - каждый наш удар был в цель, ни одного сбоя и отряд работал как хорошо отлаженный механизм. Посмотришь на другого бойца и понимаешь его без слов, как если бы обладал возможностью слышать мысли. Настрой сказывался на всем, но предстояло выполнить основную задачу - взять важного пленника, "жирного гуся". После этого можно выходить на соединение с казаками из 1-й казачьей дивизии, которые уже проникли на левый берег Дона и гнали коммунистов с родной земли.