Развод за одну ночь
Шрифт:
– Так от кого у Насти был ребенок?
– Ни от кого! – отбивалась соседка. – Не было у нее ребенка!
– Вы же сами сказали, что она забеременела.
– Ну и что? Мало ли что в жизни у женщины бывает. Вытравила она плод! На аборт сходила!
– А какой же тогда ребенок в больнице остался? Из-за какого ребенка докторша к Насте в дом приходила?
– Да вы что? – переполошилась бабка. – В какой больнице? Какая докторша? О ком вы говорите?
Глаза тетушки Алефтины теперь бегали, как два маятника – туда-сюда, туда-сюда! Леся вскочила на ноги и выбежала в прихожую.
Никакой твердой уверенности у Леси не было в том, что этот телефон и имя принадлежат именно той самой докторше, про которую тетушка Алефтина советовалась с тетей Катей у нее в саду. Леся лишь предположила, что недалекая, но при этом совестливая тетушка Алефтина оставила бумажку с телефоном у себя. И Леся оказалась права. Тетушка Алефтина смотрела на кусочек картона в руках у Леси так, словно это был огненный меч, готовый в любую минуту поразить ее.
– Елена Николаевна была лечащим врачом Насти? Она наблюдала беременную?
И тут тетушка Алефтина сдалась. Тайна, которая мучила ее уже не один год, наконец-то могла быть предана огласке. И даже более того, совесть тетушки Алефтины требовала этой огласки. Против была лишь просьба тети Кати, но о ней Алефтина предпочла на время забыть.
– Моя вина! – вскинула она на подруг глаза. – Моя вина, что ребенок сиротой остался. Я должна была быть настойчивей. Должна была рассказать докторице, что Настя не от ребенка сбежала, что с нею что-то случилось!
– А откуда ребенок-то взялся?
– Откуда все дети берутся? Настя и родила.
– Но… но от кого?
– Да от этого своего… очкастого да бородастого.
– От женатого любовника?
– Во-во! От него самого! Радовалась еще, дурочка, мол, папаша счастлив будет, что у них малыш такой славный. У самого-то мужика детей в законной семье не было. Вот Настя и думала, что коли подарок такой мужику своему сделает, они и помирятся.
– А они были в ссоре?
– Поругались маленько. Настя-то в первые месяцы токсикозом маялась, нервишки у нее шалили. Ну, что-то и сказала такое любовнику своему в сердцах. Мало ли, какие заскоки у беременных случаются. А тот про Настину беременность еще не знал ничего. Рассердился, да и перестал совсем к Насте приходить.
– А… А Миша? Как он отреагировал на Настину беременность?
– А он и не знал ничего. Не приезжал же. Да и никто не знал. Настя вообще мало с кем общалась. Сарафан попросторней надела. Потом и вовсе из дома перестала выходить. Что ей нужно было, то я на рынке или в магазине покупала. Ну, а как рожать, так тоже я помогла.
– Вы?
– А что? – усмехнулась тетушка Алефтина. – Дело не такое уж хитрое. И мать моя, и бабка, и все прочие женщины у нас в семье всегда дома рожали. Дома и стены помогают. Если роды нормально идут, так врач не особо и нужен. Врач требуется, если проблема какая-нибудь, операцию если делать надо. А так женщина все сама в родах сделает, а природа ей в этом поможет.
– И акушерка.
– Акушерка больше для психологической поддержки, да чтобы за процессом в целом следить. Никто за роженицу плод из себя не вытолкнет. Сама женщина в родах трудится, никто ей в этом не помощник.
– Ну, а у Насти все хорошо прошло?
– Родила она легко, я прямо порадовалась. Да и ребеночек здоровенький такой крепыш оказался.
– Мальчик?
– Да. Но недолго Настя радовалась. Сыпью какой-то мальца всего целиком окидало, температура поднялась. Ну, тут уж мы не стали судьбу искушать. Я неотложку вызвала да младенца вместе с Настей в больницу и отправила.
– А… А потом?
– Потом… Плохо потом все стало. Не вернулась моя Настенька из больницы той. Я-то вначале думала, что она с ребеночком своим вместе лежит. Крошка ведь он совсем, с такими вместе и матерей кладут. Тревожилась, конечно, но в меру. Тем более, что врачи ребенка хоть и взяли, но сказали, что состояние не очень тяжелое. Выкарабкается. А потом вдруг докторица эта появляется. Что же, говорит где мамаша? Совсем совесть потеряла. Как ушла три дня назад из больницы за вещами и документами, так и не появляется! Ребенок на поправку пошел, выписывать его скоро будет пора, а мамаши-то и нету!
Только тут пораженная до глубины души Алефтина и узнала страшную правду. Настеньки в больнице не было. Она оставила своего ребенка на попечении врачей и сбежала.
– Врачам сказала, что домой пойдет. Но и сюда она тоже не возвращалась.
– Куда же она делась?
– Так то-то и оно, что погибла, видать, Настенька от злых рук. Убил ее преступник, а тело под грушей закопал. Ну, да вы про то и сами слышали.
А кто убил? Кто закопал? И мысли подруг невольно устремились к таинственному любовнику Насти, отцу ее ребенка. Ведь, по словам врачей, Настя из больницы пошла домой. А дома ее, вероятно, ждал ее бородатый любовник. Настя давно его не видела, но сейчас она была очень расстроена болезнью малыша. Настя призналась мужчине в том, что родила. Наверняка она была взбудоражена, небось еще и наговорила сгоряча лишнего. Может быть, даже угрожать тому стала.
А если мужик был женат, да еще при положении, то он мог испугаться, что любовница тайком от него родила ребенка. Мог подняться такой шум, такой скандал… во избежание неприятностей любовник мог прикончить Настю, а тело ее закопать тут же в саду.
Тетушка Алефтина немного помолчала, словно прочитала мысли подруг, и прибавила:
– А мужчина тот ведь приходил потом.
– Какой? Усатый-бородатый?
– Приходил, видать, Настю застать надеялся. Да только дом уж новым хозяевам продан был. Они ему и объяснили, что никакой Насти тут нету. Прежние хозяева дом продали, а сами уехали.
– И он не пытался найти Настю? Не пришел к вам, не начал расспрашивать о ней?
– Сам не пришел, а я к нему тоже не подошла. Вот грех-то мой в чем! Ведь скажи я мужику, что Настя от него ребенка ждала и родила мальчика, может, отец для мальчишки и сделал бы что-нибудь. А так ведь сиротой парень оказался. Ни отца, ни матери. Один про него даже не знает, да и вторая…
Алефтина не договорила, смахнула корявым, скрюченным от тяжелой работы пальцем набежавшую на смуглую щеку слезу и отвернулась.