Развод. Плохая мама
Шрифт:
Охаю, увидев это.
– Ерунда. Мы брус грузили не обработанный. Или это были просто доски. Черт знает. По пять тысяч заработали.
– Какой ужас… Устал?
– Адски. Было две фуры. Рук не чувствую, спину тоже…
В глазах скапливаются слезы.
– Оно не стоило того, Даня, – беру в ладони его лицо.
– Стоило Яна, – шершавым пальцем проводит по линии моей челюсти, с намеком на улыбку. – Она скоро родится, и никогда ни в чем нуждаться не будет, как и ты.
В груди все переворачивается,
– Пойду в душ, – отстраняется от меня и поднимается.
– Хорошо.
Он помогает мне встать и уходит больше ничего не сказав.
Я быстро бегу на кухню и принимаюсь за ужин. Слышу попутно, как муж выходит из душа и скрывается в комнате. Дальше слышится только тишина.
На ужин уходит почти час и когда я иду за Данилом, вижу его растянувшимся на кровати. Спит.
Проверяю плиту, чтобы не были включены конфорки, и возвращаюсь в спальню. Ложусь набок рядом с ним и просто лежу.
Мысли хаотично напоминают этот день. Встречу со свекровью, бывшим.
Смотрю на Данила, всматриваюсь в его черты лица.
Красивый такой. Для своих двадцати девяти, как студент выглядит. Особенно его эти волосы чуть длинноватые сверху и короткие на затылке и висках. Растрепанные и торчащие в разные стороны, потому что по привычке постоянно их лохматит, проводя часто пальцами сквозь них.
А еще веснушки, которые ненавидит и родинка на лице. Зуб передний, выступает вперед, потому что вырос неправильно. И он называет его своей изюминкой, а я смеюсь. Но на самом деле, это и правда его красит почему-то. И улыбается он часто настолько, что на щеках две морщины отпечатаны с обеих сторон. И добрый… такой добрый, что не передать словами.
И я? Полная противоположность. Какая-то испорченная. Неправильная.
За что он меня вообще полюбил?
Следующие недели до родов были более чем тяжелыми. Живот стал опущенным, из-за чего казалось, что кожа сверху натянется так, что порвется скоро. Отеки. Дочка толкалась так сильно и била по ребрам, аж до боли. Приходилось в периоды активности подставлять руки и не давать ей в них ногами упираться. И я набирала вес. Снова.
Опять стресс. Перепады настроения и злость. Я уже не могла от этого состояния.
Данил все терпел меня. Улыбался. Возможно, тихо ненавидя. Не знаю. Но и его тихое принятие меня бесило. Лучше думать, что он не так идеален, как есть на самом деле. Хотя кого я обманываю?
Здесь только один злодей, и это я.
Роды наступили в срок, установленный гинекологом.
Но сам процесс забрал все силы. Я не была даже уверена в том, что справлюсь со всей этой болью.
Семь часов длились как семь жизней в агонии.
Одно я могла сказать точно, я больше никогда не захочу рожать детей. Ни за что на свете.
Так как это была обычная больница, а не те, в которых можно присутствовать мужу, Дани не было со мной. И не знаю, как точно относиться к этому факту. То ли я была рада, то ли умирала оттого, что не было его заботы и поддержки.
Через два часа меня перевезли в палату, а дочь забрали на прививки и осмотр педиатра.
Я ее даже толком не рассмотрела.
Думала, что как в фильмах положат на грудь и что-то такое теплое у меня внутри образуется. Но ее сразу же стали вытирать и что-то там делать, а я смотрела на нее с кресла и почему-то плакала.
Беззащитная и крошечная, под этой лампой. Она была сравнима с хрупким ангелом.
Глава 5
– Пожалуйста, покажи ее, еще раз, – просит муж и я, закатив глаза с улыбкой на лице, опускаю камеру на нашу дочь.
Она спит, замотанная в пеленку. Пока что красная, слегка отекшая, но такая милая.
– Не могу поверить, что мы стали родителями… А она… только посмотрим на нее. Такая маленькая. Слишком хрупкая.
Я смотрю и вижу все, что о чем он говорит. Вижу и улыбаюсь.
Данил приблизился к камере так близко, будто это и его приблизит к нам.
– Сколько еще дней?
– Я только сегодня утром ее родила, прекрати.
– Да? Мне показалось, что прошла целая жизнь. Почему так долго?
– Потому что ей нужно получить полный медицинский уход, да и мне тоже.
– Мне так жаль, что у тебя все болит.
– Это было нереально больно. Сказали, что много порывов. Семь швов наложили.
– Это нормально? Может, стоит кому-то заплатить за то, чтобы тебе получше лекарства давали?
– Успокойся. Все тут в одном положении.
– Вы в другом. Вы мои.
Я улыбаюсь и вижу, как соседки по палате смотрят искоса улыбаясь.
Дочь начинает ворочаться и бухтеть.
– Это она? Покажи, умоляю, покажи снова.
Я показываю ему момент за секунду до бури эмоций. А счастливое лицо мужа, это непередаваемое изображение искусства.
– Запиши на диктофон.
– Дома послушаешь. Мне нужно ее переодеть, она описалась.
– Я люблю вас. И жду еще больше фото.
– И мы тебя любим.
Когда я заканчиваю с Ирой – так мы назвали дочь, ложусь на свою кровать, так как сидеть мне нельзя, а стоять долго не могу.
Нам принесли маленькие бутылочки недавно со смесью, как раз остыла. И начинаю кормить ее.
Это забавно смотрится. То, как она обхватывает соску и причмокивая тянет жидкость из нее.
– Какой у вас папа заботливый, – слышу от девушки в углу. – Мой звонил два раза. Я родила два дня назад. По одному звонку в день узнать, когда выпишут.