Разыскания в области русской литературы XX века. От fin de si?cle до Вознесенского. Том 2: За пределами символизма

Богомолов Николай Алексеевич

Вероятно, такое «инструментальное» использование стихов Мандельштама и побудило их автора в дальнейшем отказаться от представления всех или, по крайней мере, большей части «римских» стихов в виде единого цикла. Помещенная в раскрываемый нами контекст публикация выглядела слишком сиюминутной, слишком привязанной к обстоятельствам дня, а потому оказалась скомпрометированной, и в дальнейшем Мандельштам, оставляя стихи в итоговых собраниях, подавал их разрозненно.

П е ч а т а е т с я п о: Русская публицистика и периодика эпохи первой мировой войны: Политика и поэтика: Исследования и материалы. М., 2013. С. 243–254. Первоначальный краткий вариант статьи был опубликован: Созидающая верность: К 90-летию А.А. Тахо-Годи / Спецвыпуск «Библиотеки А.Ф. Лосева». Вып. 16. М., 2012. С. 297–304. В итоге текст был увеличен примерно в два раза.

А. КРУЧЕНЫХ. «СТАРИННАЯ ЛЮБОВЬ»: ПОИСКИ КОНТЕКСТА

Самый первый сборник стихов Алексея Крученых «Старинная любовь» выдержал три издания. Первое, литографированное, появилось в августе 1912 г. и содержало только 8 стихотворений, причем три из них были опубликованы в первоначальных редакциях, значительно меньшего объема, чем окончательные 189 . Второе, также литографированное, составило вторую часть коллективного сборника Крученых и В.

Хлебникова «Бух лесинный» 190 . В этом варианте пропало стихотворение «Он и старый и усталый…», но появились новые: «Никто не хочет бить собак…», «Раскричались девушки в пшеницу…», еще одно среди «Из писем Наташи к Герцену» – «Ни смерть ни небо не разлучит…» (оно стало вторым, отодвинув «Гремит музыка… зной веселый…» на третье место). Тексты стихотворений почти полностью совпадали с окончательными их редакциями. Наконец, последний вариант также появился в совместной с Хлебниковым книжке, на этот раз изданной типографским способом 191 . В этой книге открывавшее прежний сборник хлебниковское стихотворение стало завершающим, а начинали его три других, так что цикл Крученых оказался окольцован стихами Хлебникова. В нем самом вернулось стихотворение «Он и старый и усталый…» (только оно стало не вторым, а третьим по порядку, пропустив вперед «Всего милей ты в шляпке старой…»), тексты были слегка отредактированы и снабжены некоторым количеством явных опечаток. Не вторгаясь в давнюю полемику о смысле опечаток и описок в поэзии футуристов, заметим, что если в литографированной (то есть первоначально написанной от руки) книге читаем: «Ни смерть ни небо не разлучит» (рифма «замутит»), то вряд ли стоит повторять явную опечатку: «Ни смерть не небо не разлучат», или сохранять разрушающую стих форму: «На нем тяжело пальто», когда в литографированном тексте читаем очевидное: «На нем тяжелое пальто».

189

Старинная любовь / Сочинение А. Крученых; Украшения М. Ларионова. М., [1912]. Издана в августе 1912 (датируется по кн.: Крусанов А.В. Русский авангард 1907–1932: Исторический обзор: В 3 т. М., 2010. Т. 1, кн. 1. С. 439). В книгу включены следующие стихотворения: «Если хочеш быть несчасным…»; «Он и старый и усталый…»; «Всего милей ты в шляпке старой…»; Из писем Наташи к Герцену: I. «В священный трепет прихожу…»; II. «Гремит музыка… зной веселый…»; «Я в небо мрачное гляжу…»; «Открой глаза… шепни…»; «Оставив царские заботы…». В дальнейшем мы цитируем ее по фототипическому воспроизведению в кн.: Крученых А.Е. Избранное / Ed. and with an introduction by Vladimir Markov. M"unchen, 1973), а ссылки на нее даются непосредственно в тексте с пометой «СЛ». Об изданиях «Старинной любви» см. также: Поляков Владимир. Книги русского кубофутуризма / Изд. 2-е, испр. и доп. М., 2007. С. 261–264, 394–395, 426–429.

190

Бух лесинный. А. Крученых В. Хлебников / Обложки и 2 рис. О. Розановой; портрет А. Крученых – рис. Н. Кульбина; Заставки и концовки – А. Крученых. [СПб.] ЕУЫ, [1913]. Мы пользовались оцифрованным вариантом:Книга вышла в мае 1913 г. (Крусанов А.В. Русский авангард 1907–1932. Т. 1, кн. 2. С. 614–615). В дальнейшем ссылки на книгу даются в тексте с пометой «БЛ-1». Отметим, что в этой книге всего лишь одно стихотворение Хлебникова.

191

В. Хлебников и А. Крученых. Старинная любовь. Бух лесиный. 2 издание дополненное. Рисунки М. Ларионова, О. Розановой, Н. Кульбина и Крученых. Изд. ЕУЫ [СПб., 1914]. Книга в оцифрованном виде имеется на сайте:Вышла в свет в феврале 1914. Отсылки на нее даются в тексте с пометой «БЛ-2» (мы не считаем существенным для нашего, преимущественно смыслового анализа воспроизводить курсивные выделения отдельных букв). По этому же изданию цикл печатается в наиболее научно выдержанной книге: Крученых Алексей. Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера / Сост., подг. текста, вст. ст. и примеч. С.Р. Красицкого. СПб., 2001. С. 46-54. Отметим, что в ней не переданы текстовые и композиционные разночтения предыдущих изданий.

Как правило, стихи, вошедшие в этот цикл, вызывали скептические оценки писавших о Крученых. Так, В. Марков в предисловии к «Избранному» Крученых говорил: «…не-заумная поэзия Крученых должна быть исследована и, вместе с заумной, описана, распределена по периодам и с осторожностью классифицирована. С осторожностью, потому что даже в ранней так называемой пародийной поэзии Крученых (”Из писем Наташи к Герцену”) принципы кажутся столь же ускользающими, сколь они должны были бы быть у поэта, сознательно пишущего “плохие” стихи…» 192 В основополагающей статье Н.И. Харджиева читаем: «…Крученых издал свой полупародийный лирический цикл “Старинная любовь”. Контраст противоположных стилевых планов ощущается в этом цикле настолько слабо, что позволяет воспринимать его и как традиционный жанр любовной лирики, и в аспекте авторской иронии. Сам автор в письме к Елене Гуро охарактеризовал “Старинную любовь” как книгу ”воздушной грусти”» 193 . С.Р. Красицкий нашел, что «воздействие именно Сологуба (интонации, мотивы, язык – столь характерное косноязычие) ощутимо в стихотворениях Крученых, вошедших в книги ”Старинная любовь” (М., [1912]) и “Бух лесиный” (СПб., [1913])» 194 .

192

Крученых А.Е. Избранное. С. 12.

193

Харджиев Н.И. Статьи об авангарде. М., 1997. Т. 1. С. 300.

194

Красицкий С. О Крученых // Крученых Алексей. Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера. С. 10.

Подробнее других точку зрения Харджиева развивала самарская исследовательница Т.В. Казарина: «…первый сборник его стихов, “Старинная любовь” (1912–1913), составлен из произведений, которые выглядят откровенными пародиями <…> 195 . Эти стихи “слишком плохи, чтобы быть плохими”, – их примитивизм нарочит, что обычно свидетельствует о пародийной установке автора (сам Крученых позже называл эту книжку ”измывательской” <…> 196 ). Но предмет пародирования в данном случае неочевиден. Вряд ли это может быть какой-то конкретный автор: ни тема (характерная для всей поэзии Нового времени), ни нравоучительная интонация (она тоже была присуща слишком многим произведениям), ни погрешности против логики, здравого смысла, элементарных

стилистических требований, благозвучия или правил правописания не указывают на определенного поэта, поэтическую школу или направление. <…> Поскольку претензии “пародиста” не конкретизированы, образ ”обвиняемого” предельно расплывается, превращаясь то ли в ”любовную лирику вообще”, то ли в ”поэзию как таковую”» 197 .

195

Далее процитировано стихотворение, открывающее книгу.

196

Следует ссылка на кн.: Мир Велимира Хлебникова. М., 2000. С. 129.

197

Казарина Т.В. Три эпохи русского литературного авангарда (эволюция эстетических принципов). Самара, 2004. С. 195–196. См. также: Она же. Абсолютизация прав творческого субъекта в эстетической программе Алексея Крученых // Вестник Самарского Гос. университета. 2005. № 1 (35). С. 93–94.

Однако Крученых в связи с книгой говорил о другом. В тех самых письмах к Елене Гуро, на которые ссылался Харджиев, он писал: «Возвращаясь к своей “Старинной любви” (в смысле давнишняя любовь, ”это моя старая любовь”) я нахожу, что рисунки к ней тоже должны быть сделаны с любовью (к миру). Не техника важна, не искусственность, а жизнь. И если рисунки соответствуют нежной музыке любви к жизни, то они прекрасны, нет – нет! У Вас в рисунках столько природной нежности, что грех, убийство не украсить ими книги о любви…» 198

198

Цит. по: Крусанов А.В. Русский авангард 1907–1932. Т. 1, кн. 1. С. 613. Письмо марта 1913 г. О нерешительности позднего Крученых, считавшего стихи «Старинной любви» то вполне серьезными, то пародийными свидетельствует то, что, говоря в своих воспоминаниях о книге, он сперва охарактеризовал ее как «тоже измывательскую», а потом эти слова вычеркнул (см.: Крученых Алексей. К истории русского футуризма: Воспоминания и документы. М., 2006. С. 386. – Примечания Н. Гурьяновой).

Отметим также точку зрения С.М. Сухопарова, попытавшегося найти промежуточный вариант истолкования цикла: «Старинная любовь» «продолжила примитивистскую традицию в его творчестве, обращение к которой, по всей видимости, не было случайным, а восходило к его ранней живописи, а точнее, – к шаржу с его установкой на остранение образа и иронию. Несомненно, что цикл “Старинная любовь” был данью и давнему пристальному интересу Крученых к теме любви, едва ли не основной в его дофутуристическом творчестве. Все же, ему не удалось удержаться в рамках задуманного, и ”Старинная любовь” больше воспринимается не в плане иронии, а, по замечанию самого автора, как книга ”воздушной грусти”» 199 .

199

Сухопаров Сергей М. Алексей Крученых: Судьба будетлянина / Ред. и пред. Вольфганга Казака. M"unchen, 1992. С. 49.

Кажется, после такого обзора стоит прислушаться к мнению известного специалиста по истории русского футуризма С. Сигея: «Ни одно из этих <помимо “Старинной любви”, еще и “Пустынники”> произведений Крученых до сих пор “не прочитано”, вероятно, потому, что все еще считается “неприличным” применительно к произведениям футуристов задавать простые вопросы ”о чем?” и ”почему?”» 200 .

Как нам представляется, существует ряд возможностей трактовки данного цикла на фоне русской литературы, причем не только современной. На это указывает сам автор, включая в цикл «подцикл» из трех стихотворений под названием «Из писем Наташи к Герцену». Комментатор пишет по этому поводу: «…по-видимому, имеется в виду Наталья Александровна Герцен (Захарьина) (1817–1852), жена и двоюродная сестра А.И. Герцена» 201 . Не очень понятно здесь осторожное «по-видимому»: речь несомненно идет о письмах Н.А. Захарьиной к Герцену, написанных во время их разлуки еще до брака. Уже упоминания «твоих» зонтика и стакана довольно, чтобы установить это доподлинно. Можно даже вполне уверенно назвать издание, которым пользовался Крученых: Сочинения А. И. Герцена и переписка с Н. А. Захарьиной в семи томах. СПб., 1905. Т. VII, – туда вошли не только письма Герцена, но и письма его невесты.

200

Сигей Сергей. Тайное знание русских футуристов // Slavica Tergestina. Trieste, 2001. [Vol. 9]. С. 205.

201

Крученых Алексей. Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера. С. 412.

Четвертое стихотворение цикла («Раскричались девушки в пшеницу…») ориентировано на поэтику народной лирической песни с явными историческими реалиями («Песью голову с метлой / волочит лихая рать»), второе («Он и старый и усталый…») построено по модели фетовского «У камина». Вероятно, можно отыскать параллели такого рода и к другим стихотворениям цикла, но для нас в данном случае это не принципиально. Более существенным представляется другое.

«Подцикл», о котором мы говорили, завершается четверостишием:

А я давно в кругу березСижу одна… овец стадаИ роем кротких снов и слезПоет свирель… поет звезда…

Кажется, подтекст тут чрезвычайно ясен: это знаменитое блоковское стихотворение «Свирель запела на мосту…»:

Свирель поет: взошла звезда, Пастух, гони стада… –

а «снами» Блок заканчивает свои стихи.

Процитируем несколько строф (начиная с первой) не озаглавленного стихотворения Крученых:

Я в небо мрачное гляжу,Зарница вспыхнет там порою,Иль капля брызнет на межу,Все облегает темнотою.Копья кусок торчит из пыли,Из крови липкие узоры,Похоронить нас позабыли –Пусть смерть пополнится позором…Из воли надежды столицыКурганы открытых костей,Уселися сонные птицы –Глаза опьяневших людей…………………………………..Зашелестело покрывалоИ сучьев сломанных кораВсе все ты зналаБыстра невидима стрела