Разжигательница
Шрифт:
Печаль наполняет её глаза. Она выглядит мило, даже когда грустит.
— Я была импульсивной. Избалованной. Думала, что у меня есть всё. Другие девушки моего положения должны выбирать между выгодным союзом ради семьи и любовью. Мне повезло иметь и то, и другое, хоть ненадолго.
— А потом?
— Он разбил мне сердце. Люди болтали всякое, как обычно, и из меня сделали злодейку в этой истории. Но всё же я знаю его. Знаю человека, с которым я выросла. Мы вместе оплакивали смерть всех, кого он любил.
Я напрягаюсь от её слов, пытаясь представить скорбящего убийцу. Когда он убил
— Да, даже его брата, вопреки всем тем слухам. Принц знал только жестокость со стороны своего отца. Это разрушило его. Изменило. Когда он вернулся после Риомарской битвы, эти изменения усилились троекратно. Мы пытались, но ничего не вышло. Иногда я думаю, что мне стоило стараться лучше. Сделать больше. Но я не знаю, как ему помочь. Вернее, не знала. Ты жалеешь о чём-нибудь, Рената?
Не колеблясь ни секунды, я отвечаю:
— Каждый день.
— Я не могу исправить то, что сделал Кастиан. Я могу изменить силу своих чувств, но мне нужно, чтобы ты забрала воспоминание. То, которое я прокручиваю в голове день за днём, жалея, что не прислушалась тогда к его смятению. Не прислушалась, когда он хотел большего, чем это всё.
Что-то внутри меня хочет ей доверять или хотя бы попытаться. Наверное, я не очень хорошо разбираюсь в людях.
— Ты когда-нибудь любила, Рената? — ресницы леди Нурии отбрасывают длинные тени на щёки в свете камина.
Я не отвечаю, но вена на моей шее пульсирует. Я отвожу взгляд и думаю о Дезе. Если бы я ему сказала…
Но судя по её слабой улыбке, леди Нурия поняла это как «Да».
— Тогда ты знаешь, как ужасно я себя чувствую. Мне приходится встречаться с ним на балах и празднествах и каждый раз я прохожу мимо статуи его в центре моей цитадели. И всё, о чём я думаю, всё, что я вижу, это то, как он изменился. Видеть человека, которого я любила, стало страшно. И вместе с тем я должна делать вид, что люблю человека, от которого у меня кровь стынет в жилах. Считай это сделкой. Думаю, ты будешь рада, что я останусь должна тебе услугу в будущем.
Я не хочу, чтобы она была мне должна, и в то же время, если я хочу пробраться в голову принца ещё больше, чем у меня уже получилось, если я хочу заполучить оружие, её воспоминание может привести меня в нужное место. Возможно, без этого воспоминания исчезнет то, что удерживает её рядом с ним, и она будет свободна.
Я киваю, и мы садимся на длинную кушетку у камина. Она накрывает свои ноги тяжёлым пледом и поворачивается ко мне лицом.
— Это больно?
— Да. Только на мгновение, — я вижу решимость в её глазах, которыми она неотрывно смотрит на меня. Я разминаю пальцы свободной руки, без перчатки. Порез в центре, кажется, не собирается открываться, и на свежей повязке нет следов крови. Я понимаю, что скоро у меня больше не будет предлога, и Мендес наденет мне вторую перчатку.
— Я готова, — говорит леди Нурия.
Я прижимаю пальцы к её гладкой коже на виске, мягкое свечение моей магии снимает её тревогу.
— Тебе обязательно уезжать завтра? — спрашивает она, лёжа на боку лицом к нему.
Они
— Я бы остался с тобой, если бы мог, но генерал Гектор может нажаловаться моему отцу, — говорит Кастиан. На нём ничего, только тонкое покрывало на бёдрах. От него как будто исходит золотой свет, согревающий её изнутри. Его тренировки пошли ему на пользу. Он всегда был высоким, но теперь её восхищают не только его глаза, как море, и вьющиеся золотые локоны. Она упивается красотой мышц его ног, и, когда он потягивается, линией золотых волосков вниз по кубикам.
— Куда вы смотрите, миледи?! — шутливо возмущается Кастиан.
— На тебя, — её сердце болезненно сжимается, потому что просто смотреть на него — это уже слишком много.
Ухмылка играет на его полных губах. Он целует её, и они вновь ложатся. Она проводит пальцами по мышцам его спины. Гладкой, без единой отметины.
— Почему ты должен воевать?
Он вздыхает и утыкается носом в её шею.
— Потому что я Лорд-командующий Пуэрто-Леонеса. Король желает, чтобы я вернул Риомар, а я должен делать то, что велит король.
Он целует её плечо и вниз к талии. Она пытается подавить это ощущение в груди, словно её сердце от любви выросло многократно и больше не помещается в теле. Её предупреждали об этом. Предупреждали отец и мать, герцог и герцогиня Тресороса, что её тело будет так реагировать, когда они с Кастианом повзрослеют. Что ей не позволительно проявлять слабость. Королевы должны быть сильнее, чтобы пережить своих королей.
Хотя на её пальце уже сверкало кольцо с сапфиром королевы Пенелопы, сама Нурия ещё не стала королевой.
— Когда ты вернёшься и мы поженимся, ты отвезёшь меня в какое-нибудь красивое место?
Он опять хмурится. Если он не перестанет, то между его бровей появится та же складка, что и у его отца. Но его прикосновения пальцев нежны, как лепестки цветов.
— В цитадель Кресценти? — предлагает он.
— Слишком пошло.
Он смеётся и щиплет её за живот. Она чувствует всем телом, как он дрожит от смеха.
— Ислас-дель-Рей?
— Ты, Кастиан Фахардо, хочешь отправиться в плавание? — она запускает пальцы в его волосы.
Он поднимает взгляд на неё и по-доброму усмехается.
— Я всю жизнь пытаюсь побороть страх перед водой. Полагаю, мне нужно оказаться посреди моря, если я собираюсь стать королём и поддерживать мир с нашими союзниками.