Real-Rpg. Город гоблинов
Шрифт:
— Держи ее, держи! — очередной, полный отчаяния и азарта крик, показал, что лошадь упорно не поддавалась поимке. Стоило им приблизиться, как та разрывала расстояние, но окончательно так и не убегала, технично сдвигаясь в мою сторону. — Шайтан!
Покачав головой, я склонился над гоблином, перевернул труп на живот и с силой дернул стрелу. С наскока она не поддалась, так и оставшись торчать под лопаткой. Я попробовал помочь ножом, но под плащом оказался весьма неплохой доспех — усиленная пластинами кольчуга. Увы, пластины были только на груди, так что от бронебойной стрелы в спину она никак не защитила. Вероятно
— Да чтоб тебя! — выкрикнул Илияс. — Может пристрелить животину к чертям? Хоть мясо получим! И удовольствие! Сходим за луком и…
— А ты умеешь стрелять из лука? — скептически отозвался Роланд. "Герой легенд" был мечником.
— Конечно, ты же знаешь мое второе имя! — ударил себя кулаком в грудь "сын степей". — Или вон, давай я копье метну!
Казах воинственно потряс вышеназванным копьем. Я усмехнулся. Спектакль, не более. Они уже давно заметили мое присутствие, и это лишь "ненавязчивый" намек на то, что им нужна помощь. Мудрый совет им, что ли дать?
— Не трогай лошадь, чертов Леголас! — крикнул я. Да, именно такой "ник" взял себе Илияс. Узкоглазый и черноволосый "светлый эльф".
— О, командир! Я знал, что ты, в конце концов, заметишь своих верных нукеров! — образовался Илияс. — Нам нужны твои божественные стрелы! Просто прострели ей колено, и все остальное я все сделаю сам!
— Ну а как же твои гены кочевника? — поддержал я. — Врожденная любовь к лошадям?
— Все на месте, командир. — ухмыльнулся тот. — Я обожаю конину. Как потомок Чингисхана говорю — это неправильная лошадь! И самое меньшее, чем она может компенсировать наши страдания — это позволить себя съесть.
Я усмехнулся в ответ. Легкий характер, чувство юмора. И ум. Не смотря на "клоунаду", восьмерка в интеллекте четко говорила, что "эльф" отнюдь не глуп. Просто в месте, полном опасностей, иногда полезно отвлечься от мрачных мыслей иулыбнуться.
— Смотри и учись. — хмыкнул я, уходя в невидимость и медленно направившись к лошади. При моем приближении та все же занервничала, но сбежать не успела — я схватил поводья и появился. Чудь сзади, чтобы не испугать животное. Ну, так оно было запланировано.
"Шайтан", оправдывая свое прозвище, попытался меня укусить, но не тут-то было. Я всегда был хорош в обращении с животными. Главное — показать им силу. Удар кулаком промеж глаз заставил коня чуть попятиться и вдохновил на попытку лягнуть меня копытом. Передним, что характерно…
— Что стоите? — крикнул я, повиснув на узде и уворачиваясь от лязгающего пастью "чудовища". — Помогите мне!
Лошадь рванула вперед, на мгновение оторвав меня от земли, затем попыталась лягнуть…. Затем укусить… Похоже, прочитанные в далеком девстве книги об "укротителях мустангов" где-то врали. Или я плохо запомнил детали? Соблазн отпустить поводья был велик, но что-то мне подсказывало, что на этот раз поймать себя животина уже не даст и убежит туда, где ее дом… В глубины ада, не иначе. Черт, а ведь я мог просто взятьи выучить тот проклятый навык… Или просто пристрелить ее из лука.
— Я нареку тебя "Шашлык". — мрачно провозгласил я, когда нам троим все же удалось усмирить это чудовище. — И если будешь себя плохо вести — то еще и сделаю. Из тебя.
Ничуть не впечатленное чудовище щелкнуло пастью. Кажется, я начинаю ненавидеть лошадей?
***
Из двадцати девяти гоблинских всадников, уйти сумели десять. Один был взят в плен. Остальные восемнадцать были мертвы и лежали в ряд, вдоль стены. В доспехах и при оружии, как и полагается покойникам, чье имущество еще не нашло новых хозяев. Рядом лежали седла, сбруя и сумки, снятые с лошадей. В общем, добыча богатая и разнообразная, а разделить ее надо было быстро и, по возможности, справедливо.
Не так-то это просто, на самом деле. Мне нужно было учитывать интересы сразу пяти сторон. Интересы альянса, моей собственной группы, отряда Маркуса, приданных нам "внефракционных" игроков… И, наконец, последними по списку, но не по значению, шли интересы моего внутреннего дракона. У других это могла бы быть жаба или хомяк, но я всегда предпочитал рептилий — они не так мелочны и предпочитают минимум золото. Мда…
— Мы делили апельсин, много нас, а он один… — пробормотал я, прикидывая варианты.
К сожалению, времени хорошенько продумать этот вопрос, не хватало. Все еще непонятно, откуда именно пришел отряд гоблинов и как далеко их основные силы. Чтобы определиться с дальнейшими действиями, нужно было допросить пленных, а затем уже решать с какой скоростью и в каком "стратегическом направлении" нам драпать дальше. Вполне возможно, что лучшим выбором для меня выбором будет сесть на лошадь и скакать отсюда и до горизонта. Увы, мой гоблин пока молчал, предпочитая играть в партизана, а для допроса нужно было все то же время. Уверен, пленники были и у основного отряда, а вот с переводчиками еще вопрос. Хотя, по идее, карт с убитых должно выпасть прилично…
— Минуту внимания! — крикнул я, поднимая над головой копье. — Слушайте меня все! Сейчас я опишу вам принципы, по которым будут делиться трофеи!
Мои слова вызвали вспышку всеобщего интереса, и народ потянулся в мою сторону. Я подавил желание облизнуть губы, когда на меня уставились десятки глаз. Выступлений я не боялся, но вопрос был важен, и ошибаться было нельзя… Все должно быть по справедливости.
— Значит так! — начал я, имея весьма смутное впечатление о том, как выглядит справедливость в данном конкретном случае. — Для начала, я обозначу те вещи, что делиться не будут и пойдут на цели всего Альянса. В первую очередь лошади. Живые — это стратегический ресурс, для перевозки запасов и раненных. Мертвые — решение нашего вопроса с провизией. Шесть из восьми выживших лошадей отправятся на нужды армии. Одна останется в моем отряде и одна — в отряде Маркуса. Вопросы?
— А нам лошадь не полагается? — крикнул один из "наемников". Над головой высветился ник. Марио. — Я тоже убил гоблина!
В целом, эта "фракция" была разрозненной и особой опасности не представляла. Из двадцати одного "наемника", привлеченного Маркусом, погибли шестеро. Еще пятеро были ранены достаточно сильно, чтобы их больше интересовал вопрос выживания, чем добычи. Оставался всего десяток одиночных игроков, объединить которых против меня могли только моя собственная тупость и жадность. Все что мне требовалось — проследить, чтобы каждый получил кусок пирога.