Реализация
Шрифт:
Талик стоял, ощущая себя деревом рядом с деревом. Уже знакомый холод сковал тело, но злость на эльфа происходила даже не от его наглого, гадкого, подлого вмешательства. Образ всё еще кружил в голове в зазывном танце, ноздри жадно втягивали запах прелестной колдуньи, а остроухий решил опередить его! Он отправился дальше в лес, туда, к ней! Мог бы - зарыдал от бессилия.
Эльф скрылся среди деревьев, но одиночество было недолгим. Явились гном и кавайный гид. Ельф подбежал было, потом отскочил и со стоном "О-о" проехал по соседнему стволу, теряя лохмотья костюма. Гном крякнул, всхлипнул, помянул кувалду, сказал "Шу-у-уть!" и отполз к
Эльф выдрался из кустов и отдышался.
– Сейчас подойдет.
– Сообщил он всем.
Талик и сам уже чувствовал - встреча близится. И как назло отходняк пока даже не начался. На сей раз он не стал бы прикидываться вялым и рискнул. Ради такого чувства стоит рисковать.
– Хто?
Понятно, не с Баськиным носом и разумом было чувствовать "кто". А эльф опять перешел на термины:
– Фактор. Почти неучтенный. Почти совсем.
В кустах шуршало. Она подкрадывалась. Талик даже в таком состоянии ощущал всей кожей: она на него смотрит. Время тянулось томительно долго. И вдруг...
Из-за куста высунулась лобастая башка довольно крупной собаки. Рыжая клокастая псина принюхивалась по ветру, шевеля шоколадным носом и косясь на Талика добрыми карими глазами. Образы прекрасной богини и кудлатой шавки мелькали со скоростью стекляшек в "калейдоскопе". Глаза сами собой постарались сосредоточиться на переносице. "Превратилась, заморочила".
– Обманывал себя Талик и знал, что обманывает. Почти так же коварно его обманул нос, подсунув один образ вместо другого. Демону и человеку почудилась женщина, в то время как оборотень почуял... Чего уж там! Когда соседский Тайсон почуял такой след на собачьей площадке, он своим хозяином вспахал газон, оборвал поводок и вернулся счастливый через два дня. Страшно хотелось побиться головой о рядом стоящий дуб, но проще было попросить дуб подойти и побить его голову. Оборотень продолжал внутренне облизываться на самку, человек заходился в панической истерике, а демон плевался и обзывал оборотня блохастым идиотом. Ладно... хорошо, что эльф притормозил погоню, а то моральной травмой дело бы не кончилось: руки бы на себя наложил.
– Ну!?
– Остроухий подошел поближе.
– Возьмем с собой собачку? Одичала она совсем... Нет? Да она и сама с тобой не пойдет.
– Морально добивал гномий наставник.
– Страсть-то какая! Баська, занавесь глаза девушке. У нас тут полное счастье реализовалось... натурально.
– Гномыш пополз к псине, псина отскочила, Нальдо чуть не взвыл.
– Да не этой! Ну, что ты на меня таращишься?! Вот, девушка сидит. Как тебя звали-то, жертва морального сдвига?
– Соня.
– Чуть слышно прошептал Силь.
– О!
– Эльф призадумался.
– Одно из трех, Соня: или закрой глаза, или отвернись, или торн Басир завяжет тебе глаза!
Соня-Силь вздохнул и отвернулся. Талик косил глазами туда, куда до этого момента были направлены все три взгляда из трех, но голова осталась задранной вверх, а мощные грудные мышцы и шерсть топорщились так, что разглядеть толком ничего не удавалось. Как глаза ни коси, а видно было только нос, будь он неладен во всех отношениях. Штаны порвал, что ли? Интуиция подсказывала, что он очень близок к истине. Эльф смотрел на него внимательно, отмечая все попытки выяснить целостность штанов.
– Басир, давно он так глазами вращает?
– Ни смотреф!
– Сознался Баська.
– Тогда я буду считать, что давно!
– Постановил остроухий.
– Толкнем, положим или сам свалится?
– Предложил еще три варианта коварный эльф.
– Полофым!
– Баська был, как всегда, исполнен сочувствия.
– Неправильный ответ, стажер! Два раза он у нас сидел, один раз лежал. Теперь пусть стоит. А мы посмотрим. Когда появится чувствительность - сам упадет.
Талик в который раз понял, что "попал". Только теперь: в общепринятом смысле. А тело уже начинало слегка покалывать. Пока только слегка. Вот рухнет сейчас как сноп, и остроухий сразу догадается, что все мычания и долгий отходняк - сплошное демоническое коварство. Надо было что-то немедленно предпринимать. При возможности только моргать это представлялось невыполнимой задачей.
Собака опять принюхалась, и Талик увидел свой единственный шанс. Он поймал её взгляд, уставился глаза-в-глаза и ментально пнул оборотня, чтобы кончал пускать слюни и занялся делом. Заодно досталось и демону, чтобы не расслаблялся и собрал в кулак всю, заодно и человеческую, волю и знания о собаках. Напряжение было столь сильным, что казалось, будь у стикерного Тузика хвост, он бы сейчас им вилял. Псина фыркнула и припала на передние лапы. Конвоиры напряглись и уставились на неё. Дворняга подошла ближе, и не успел эльф прыгнуть и оттащить её, радостно скакнула Талику на грудь. Момент совпал идеально. Писатель Золотов и так уже держался на одном коварстве. Приложившись головой об дуб, он рухнул навзничь и закрыл глаза. Пусть теперь спасают от сотрясения мозга.
Слушать, как ругается Наль, было одно сплошное удовольствие. Эльф оказался честным и ругал себя. Остроухий остановился только когда разжаловал свою начальственную персону до какого-то "волонтера". Наверное, совестливый абориген отправил себя в штрафбат.
Тащить Талика из леса на себе никто не стал. Баська и даже Силь успокаивали Наля и уговаривали не расстраиваться. Баська доконал начальника, заявив, что это же не "фофледний раф" и они еще успеют засечь реакцию попадана. Эльф пообещал следующего раза не пережить, чем очень обрадовал Талика. Приблудная псина воспользовалась суматохой и принялась вылизывать ему лицо. Оборотень опять зашевелился, намереваясь отплатить тем же. Демон и человек насели на него вдвоем, а внутренний голос орал: "Только тявнки, пёс шелудивый!" Хотя, возможно это демон визжал от избытка чувств.
Не желая уж слишком затягивать и без того мало правдоподобную ситуацию с долгим обмороком, Талик замычал и отплевался. Псину тут же прогнали. Очень вовремя - оборотень от её близости натурально зверел. Глаза Талик не открывал, а потому не видел, какое испытание ему уготовано. Коварный эльф куда-то опять сбежал, судя по звуку и запаху - намотал пару кругов по окрестным кущам и вернулся бодрой рысью. В следующий момент Талику в нос ударил такой аромат, по сравнению с которым нашатырь был вода-водой. Глаза распахнулись сами собой, слезы хлынули ручьями и потекли в уши. Эльф намазал Талику под носом какой-то пахучей дрянью и остался крайне доволен результатом:
– Вот так! Нюх мы тебе отбили. Как выветрится, скажешь, я тебе еще намажу.
– И продемонстрировал пучок сочной травы.
Сквозь слезы Талик её толком не разглядел. В носу бушевал пожар.
– Что это?
– Прохрипел он, пытаясь проморгаться и присесть.
– Дикий чеснок.
– Спокойно ответил местный изверг и пояснил: - А ты хочешь, чтобы мы за тобой по каждой деревне бегали, или являлись туда первыми и проверяли, нет ли у кого течной собачки? Вовремя мы тебя из Парижа уволокли...
– Эльф потянул воздух носом и поморщился.
– Редкое сочетание: псина с чесноком. Вставай, давай, реализатор запредельных возможностей!