Рэббит-Джон. Новая тайна
Шрифт:
Рыжий раскрыл книгу.
– Слушай, ей уже сто лет, она действительно скоро развалится на куски.
И тут Класильда, набравшись смелости, попросила:
– Уважаемые господа, если вам не нужна эта книга, отдайте её мне, я люблю сказки.
– Тебе? – засмеялся Гюнтер. – Ты читать-то умеешь?
– Я хорошо читаю, я прочла все сказки братьев Гримм.
– И какая твоя любимая сказка? – спросил рыжий.
– Про Гензеля и Гретель.
– Надо же! Мне она тоже нравится! Хлебные крошки! А мы с тобой родственные души.
– Я этого не знала, но спасибо, что рассказали.
– Гюнтер, – произнёс рыжий, – ты же не против того, что мы подарим сказки этой маленькой фройляйн? Гофман – это германский дух, пусть она проникнется им.
– Вообще-то я хотел её сжечь, так мой дядя сказал!
– Там есть чему гореть и без этой книжки. Это же Гофман, а не какой-то предатель Ремарк.
И он протянул книгу Класильде.
Девочка схватила томик и прижала его к груди, её лицо сияло от радости.
Но тут подошёл Курт.
– Что у нас здесь? Что это за девочка? И что это за книга?
Курт явно был любителем задавать вопросы.
И он выхватил томик из рук девочки.
– Это мне подарили! – воскликнула Класильда. – Отдайте!
– Сегодня все книги должны гореть! – важно провозгласил Курт. – Я здесь главный, и я решаю, как поступить!
И Класильда горько заплакала.
Он размахнулся, чтобы забросить томик Гофмана в костёр, но тут его окликнул человек в чёрном плаще и серой шляпе.
– В чём дело, Курт? Почему плачет дочь германского народа?
Вместо долговязого Курта ответил рыжий:
– Это книга сказок, в список запрещённых она не входит, девочка попросила подарить ей книгу, и Гюнтер не возражал.
– Вообще-то я против! – воскликнул малолетка.
Но его никто уже не слушал.
Чёрный Плащ забрал книгу у Курта.
– Немецкий ребёнок не должен плакать, – и он отдал томик Класильде. – Сколько тебе лет, малышка?
– Восемь.
– Ты знаешь, что через два года ты имеешь право вступить в Союз девочек?
Класильда не знала, что ответить, но с готовностью кивнула.
– Да, знаю.
– Надеюсь, что ты вступишь в него.
– Конечно, – снова кивнула девочка.
– А в четырнадцать лет ты можешь вступить в Союз девушек и состоять в нём, пока тебе не исполнится восемнадцать.
– Да, господин…
– Рём. Эрнст Рём. Ну, беги, читай сказки.
Класильда не заставила себя ждать и тут же кинулась к матери.
– Мама, смотри!
– Что это?
– Теперь у меня есть ещё одна книга сказок!
– Где ты её взяла?
– Мне подарили те мальчишки.
– Ты что! – горячо зашептала мать. – Нельзя ничего брать у них, это опасно!
– Но, мама…
– Быстро, спрячь книгу и идём отсюда… Не оборачивайся и не смотри по сторонам.
Класильда с матерью поспешили прочь, но в этот момент их окликнули:
– Эй, фрау, задержитесь на минутку!
Глава 4
30 марта 1864 года. Город Франбург, Германия.
– Господин Мейнер! Вам срочное послание!
В дом ювелира Бартольда зашёл пожилой почтальон в форменной одежде с потёртой кожаной сумкой на бедре.
– Добрый день, Густав! Откуда письмо?
– Из Франции, господин Мейнер! Что у них там творится – то республика, то монархия, то опять республика, то опять монархия. Что и говорить – французы.
Бартольд не поддержал этот разговор, потому что тема его совсем не интересовала. Почтальон потоптался на месте, откланялся и был таков. Ювелир поднялся к себе в кабинет, вскрыл конверт специальным ножом для бумаги, ознакомился с содержимым, затем спустился на первый этаж и громко позвал:
– Ангелика! Джозеф! Марта! Жду вас в зале! У нас срочное дело!
Давным-давно самым первым помощником из числа двуногих был Джозеф Шварцман, четырнадцатилетний парнишка из Франбурга, который совершенно случайно, при не очень приятных для него обстоятельствах, познакомился с нашими первыми посредниками – волком Константином, енотом Ракуном-Баркли, воронами Гантрамом и Одо. Это было очень давно, примерно сто семьдесят лет назад. Если нужно уточнить, я попрошу Бертрама свериться с записями, которые ведутся с тех самых пор, как вороны научились читать и писать.
Всё началось с того, что Константин принёс золотые камешки ювелиру Бартольду Мейнеру, тот давал хорошую по тем временам цену – двенадцать талеров за унцию. Однако звери столкнулись с непреодолимыми трудностями: маскировка в виде плаща, шляпы, очков, шарфа и башмаков не скрывала звериной внешности первого посредника, и общение с миром людей чуть не закончилось для него трагически. Нужен был помощник из местных.
И тут, совершенно случайно, хотя Бертрам говорит, что не верит в случайности, подвернулся Джозеф, который был уверен, что Константин, Ракун-Баркли и вороны – загадочные оборотни, с которыми лучше дружить, чем враждовать. Со временем парнишка и звери привыкли друг к другу, даже крепко подружились, и с тех пор эстафета посредничества передавалась в семье Шварцманов из поколения в поколение.
Кстати, Джозеф тоже случайно, на рынке, познакомился с Мартой, дочкой ювелира Бартольда Мейнера, они стали дружить, а через одиннадцать лет поженились. Теперь это была дружная семья Шварцманов-Мейнеров, и всё стало проще: Джозеф, действуя от имени Константина, забирал в условленном месте золотые камешки, приносил их Бартольду, получал талеры и совершал покупки.
Молодые супруги Джозеф и Марта, сыгравшие свадьбу три месяца назад, не отходили друг от друга ни на минуту. Ну если только не нужно было встретиться с Константином и его помощниками.