Ребенок для Зверя
Шрифт:
Он не изменился за этот год.
Только, кажется, еще выше стал. Еще крупнее. Классический пиджак трещит на широченных плечах, белая рубашка оттеняет смуглость кожи, черноту волос и бороды.
Крупные кисти рук смотрятся несколько чужеродно на контрасте со строгостью рукавов. Это — руки спортсмена, воина, а не бизнесмена.
На правой — обручальное кольцо.
Он опять женился?
Интересно, его жена ему полностью подходит?
Наверно, да.
Наверно, он учел свои ошибки и больше
Я смотрю на высокого, огромного просто мужчину, красивого, с яркой брутальной внешностью, и не верю своим глазам.
Не хочу верить.
Не хочу опять возвращаться в свое прошлое. Недалекое, незабытое, но прошлое.
Я надеялась, что навсегда избавилась от него, что больше никогда не увижу его.
Но судьба - странная женщина. Зачем-то опять столкнула нас.
И он здесь, в одной комнате со мной.
Азат Наракиев. Мой бывший муж.
Отец моего сына.
Глава 3
Руководитель направления представляет наших новых партнеров, называет их должности, имена и прочее, а я , пользуясь спиной Лауры в качестве ширмы, прислоняюсь к стене, прикрываю глаза и собираю все мужество, которое есть сейчас, все свое внутреннее достоинство, хладнокровие для того, чтоб выглядеть невозмутимой и спокойной.
Деловой женщиной. Специалистом.
Нет ни малейшего шанса, что Зверь, как я называла Азата в самом начале наших отношений и как называю его теперь, меня не узнает.
Узнает. Он же не больной и не слепой. Да и на память никогда не жаловался.
А вот как поведет себя…
Я нарушила одну из первейших заповедей семейного кодекса нашей родины: не послушалась мужа, сбежала от него, скрылась…
Если бы мы были, как и раньше, у себя в стране, то он имел бы полное право силой забрать меня, опять увести в горы, в тот дом, где мне было сначало жутко и страшно, потом невероятно хорошо, а потом…
Потом и вспоминать не стоит.
Конечно, у нас правовое госудаство, светская власть довлеет над религией и прочее, прочее, прочее, что постоянно выдает наша пропаганда для европейских стран.
И я когда-то в это тоже верила. Наивная, такая наивная была!
Проживя всю сознательную жизнь в Европе, я и предположить не могла, насколько все эти широко транслируемые для других стран догматы… Поверхностны.
Нет, в столице, там, гле аккумулированы бизнес-центры, где спокойно работают в своих стеклянных клетках клерки в строгих костюмах, это все соблюдается. Наверно.
Но стоит поехать даже не в глубинку, просто в старую часть города, чуть подальше от делового центра, и ты словно попадаешь в другое время.
Средневековье, с каменными закрытыми дворами-колодцами, женщинами в яшмаках, а то и в никабах, голопузыми детишками, играющими у столетних
Патриархальный, веками не меняющийся мир.
И в мире этом правят мужчины.
А женщины - подчиняются.
И я подчинилась однажды. Потому что поверила. Потому что… полюбила.
Такая наивная дурочка была, бог мой…
Но теперь моя наивность, так же, как и моя любовь, в прошлом.
А настоящее - здесь, в этом городе, в этой компании. И дома меня ждет мое маленькое, но самое важное настоящее. То, ради будущего которого я горы сверну.
И сейчас себя в руки возьму, несмотря на то, что дрожу, словно перепуганный зайчик перед хищником.
Потому что все изменилось.
Азат, конечно, остался Зверем, это видно с первого взгляда. И моя реакция на него тоже не обманывает. По-прежнему дрожу, по-прежнему судорожно сжимаю потеющие ладони от одного только его вида.
Но все же я - больше не зайчик. Не его “сладкая” девочка, как он называл меня в минуты… Нашей близости.
Я - уже другая.
У меня даже имя другое.
И он не имеет прав на меня. Никаких. По крайней мере, в этой стране. А на родину я не вернусь никогда.
Так что нечего бояться, надо выпрямлять спину и стойко смотреть в лицо опасности.
Аутотренинг помогает, я отлепляюсь от стены как раз в тот момент, когда один из новых партнеров, судя по всему, старший брат Азата, я помню его по фото и видео, такой же, как сам Азат , высокий, массивный Адиль, начинает говорить.
Речь его, грамотная, шведский язык совершенно без акцента, только с еле уловимыми тягучими гласными нотами, вполне стандартна. Ничего нового, просто приветственное слово от руководителя.
Думаю, более развернуто и адресно он будет говорить, когда начнутся совещания с отделами и их руководителями.
Я стою, в числе прочих сотрудников, слушаю, стараясь не высовываться. Шансов, что меня не заметят, никаких, но инстинктивно пытаюсь оттянуть этот момент.
Смотрю на Адиля Наракиева, только на него, контролируя себя, чтоб не начать разглядывать в упор своего бывшего мужа. Может, вообще прикинуться дурочкой и сделать вид, что знать его не знаю?
Мысль эта, совершенно дурацкая, тем не менее заслуживает времени на обдумывание.
На секунду представляю лицо Азата, когда я скажу, что не узнаю его… И становится смешно.
Улыбаюсь уголками губ, и тут же замираю.
И нет, мне не требуется даже боковым зрением смотреть, чтоб понять, что Азат заметил меня.
И что сейчас конкретно не отрывает от моего лица черного, жуткого, звериного взгляда.
Я знаю, что в этом взгляде.
Ощущаю всем телом, которое мгновенно начинает жечь фантомной болью его прикосновений.
В его взгляде изумление.
И ненависть.