Ребёнок моего мужа

Селезнёва Алиса

– У дяди Влада сейчас проблем выше крыши, – хохотнула Валя, – ему сейчас не до тебя. А я ещё переживала, что живу плохо. Да у меня по сравнению с Ланкой цветочки.

– Ты дура или прикалываешься? Не видишь, что и без тебя тошно?

Юля уже сбегала за сапогами для Ланы и вовсю застёгивала пуговицы на её пальто. Облонская, как безумная, таращилась в одну точку. Рыжеволосая, розовощёкая официантка поставила на стол два бумажных пакета с логотипом «Хуторка».

– Я всё сложила. – Лана кивнула. На всякий случай. Что происходит, она почти понимала. – Вам нехорошо? Может, «скорую» вызвать?

– До от неё просто муж ушёл к любовнице, вот она и сидит, как приш…

Договорить Валя не успела. Юля метнулась к ней дикой кошкой и вывалила на голову недоеденный

салат Влада. Складывать в контейнер его, не стали из-за мусора, но убрать не успели.

– Ещё слово скажешь, и я тебя закопаю. Прямо возле кафе, и мне за это ничего не будет, – отчеканила Юля и повела Лану к выходу. Валя рыдала и сыпала проклятиями. Максим молча нёс к машине многочисленные букеты и пакеты.

Китайгородская села с Ланой на заднее сиденье и самолично её пристегнула. Она что-то говорила и говорила без конца, но Лана и половины не слышала. Словно в бреду была, пришла в себя только в нескольких метрах от дома, а потом уже и Максим затормозил.

– Ну, ничего, ничего, – снова успокаивала её Юля. – Перебесится. Ребёнок родится к вечеру, а завтра вам уже и результаты анализа принесут.

– Тест на определение отцовства делают в течение трёх-пяти дней, – громко произнёс Максим. Лана подняла голову и с трудом сфокусировала взгляд на его затылке.

– Выходит, ещё полнедели пыток, – простонала она. – Если очереди не будет…

Юлька замахала на мужа руками.

– Вот ведь кандидат хим-био. Просили тебя? Всегда молчишь, а тут на тебе.

Максим пожал плечами. Этим жестом он ясно дал понять, что до конца дня рот точно не откроет.

– Нам на пятнадцатый этаж, – проговорила Лана. – Я всегда так делаю. Доезжаю до пятнадцатого, а дальше иду пешком. Для здоровья полезно.

– Не в этот раз, дорогая. В этот раз мы не дойдём.

Когда они очутились у двери. Лана кое-как отыскала ключи. Вставила их уже Юлька, она же и крутанула нужный, а затем уже в прихожей раздела и разула подругу. Как ребёнка или инвалида.

– Ты поезжай, – сказала она мужу шёпотом после того, как уложила Облонскую на диван в гостиной, – а я останусь. Посижу с ней, а то как бы не натворила чего. Она сейчас в таком состоянии, будто Влад не ушёл, а умер.

Максим кивнул. Юля чмокнула его в губы и заперла дверь. На оба замка. И вернулась в гостиную со стаканом воды и упаковкой успокоительного. Лана лежала на диване, точно восковая кукла.

– Теперь все всё знают. Больше уже ничего не скроешь.

Юля села рядом и, взяв Облонскую за руку, заставила выпить всю воду и проглотить две крупные белые таблетки.

– Всё проходит, пройдёт и это. Через месяц-другой ты будешь вспоминать сегодняшнее со смехом. Вот увидишь. Правда-правда.

– Нет… Не буду.

– Со временем всё забудется. У меня знаешь, что недавно было. О… – чтобы показать всю тяжесть ситуации, Юлька присвистнула. – В классе моём одну девочку после комендантского часа сцапали. В субботу, вечером, в одиннадцать часов. С пивом. Последствия чувствуешь? Вот! До мамашки, в общем, не дозвонились. Дозвонились до классного руководителя, то бишь до меня. А мне что делать? Я приехала! А там меня капитан полиции как давай отчитывать. Дети, мол, все в классного руководителя. Не, нормально, да?! Не в родителей, а в классного руководителя. Я стою глазами хлопаю и думаю: то ли я дура, то ли он? Мамашка-то в это время в сауне зажигала с подружками, личную жизнь устраивала. Ей всего лишь штраф в полторы тысячи рублей выписали, а мне минус три из премии, а бонусом привет от директора в виде выговора с занесением в трудовую книжку. Я же, оказывается, воспитательной работой не занимаюсь. Я ж в полицию с запахом приехала. И всем наплевать, что у меня годовщина свадьбы – десять лет, и выпила я всего полбокала вишнёвой наливки. Сразу в алкашки записали и ярлык повесили. Яркий такой, с блёстками! А дальше знаешь, что было? Правильно! Повезла я эту девчонку на такси домой и сидела с ней, пока мамашка не вернулась. Думаешь, извинилась? Ага, счас! Даже не поблагодарила. Пришла в два часа – пьяная в драбадан. Утром мне тоже плохо было, а сейчас, видишь, как анекдот рассказываю.

Переболела. А неделю назад у меня, знаешь, что случилось? О… Вообще веселуха. На меня родительница жалобу в департамент накатала. За что? За аморальное поведение! Да-да, я при её дитятке прокладки покупала. Я как узнала от завучей, чуть мимо стула не села. Она ж своего сынулю от такого оберегала, и у него теперь психологическая травма. Вот, психологическая! Оказывается, учительница тоже женщина, и у неё, как и у всех женщин, раз в месяц приходят месячные. Обалдеть можно! Самый прикол, что я их даже не видела. Между мной и ими ещё человек стоял. А дитятко теперь из-за грёбаных прокладок не знает, как ко мне на урок идти. Он ведь до этого и не догадывался, что я ими пользуюсь. А я, скотина такая, взяла и купила. Это ему ещё повезло, что я прокладками ограничилась, а если бы презервативы взяла? Всё, умер бы на месте. Но мама, конечно, двинутая. Парень в седьмом классе учится. Он не только про прокладки знает, он у неё, поди, уже и порнуху смотрел.

Лана выдавила скупую улыбку. Она знала, что Юлька не жалуется. Юлька никогда ей не жаловалась. Она все невзгоды переносила, крепко сжав зубы, а если и рассказывала о бедах, то не раньше, чем через месяц после случившегося. Простотакподруга пыталась её отвлечь. От всего. И заговорить.

– Хочешь, про динозавров расскажу? Мне вчера Макс про них битый час лекцию читал.

– Очень хочу. Расскажи мне про динозавров.

– Я, правда, не всё запомнила.

– Расскажи, что запомнила.

– Мне особенно диплодоки понравились. У них шея длинная. А весили они больше двадцати тонн и вообще по этому поводу не парились. А на голове у них набалдашник был. Или набалдашник был у брахиозавра?..

Юлька показательно задумалась. Лана вновь улыбнулась через силу.

– Это неважно. Я люблю длинношеих. Ты только не молчи.

– А я и не планировала. Меня теперь фиг заткнёшь…

________________________________________

*Имеется ввиду сериал «Обмани меня». По сюжету Доктор Кэл Лайтман и его коллеги помогают в расследованиях, находя правду через применение психологии: интерпретируя мимику лица человека и язык тела.

Глава 17

Двери лифта открывались сегодня медленнее обычного. Лана успела досчитать до десяти, прежде чем увидела длинный серый коридор и таблички с номерами квартир пятнадцатого этажа. Своим привычкам она не изменяла. Раз уж решила – значит будет ходить пешком. До самой старости, хотя бы двадцать ступенек в день. А что, кардиологи плохого не посоветуют. Говорят, хождение по лестнице укрепляет дыхательную систему, сердце и сосуды, да и коленные суставы от таких нагрузок точно раньше времени не развалятся.

От своих принципов отказываться нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Вскинув подбородок, Лана тряхнула волосами и упрямо зашагала по ступенькам вверх: первая, вторая, третья… двадцатая. Она шла, чуть покачиваясь, пока не упёрлась в нужную дверь, затем вставила ключ и трижды повернула. Щёлк, и замок поддался сразу. Порог был чистым, рыжий коврик лежал прямо, а из гостиной доносились приглушённые звуки. Значит, Влад был дома. И не один.

Снимая пальто и переобуваясь в тапочки, она старательно прислушивалась. Он задорно смеялся и что-то кому-то рассказывал. Ответом чаще всего был лепет. По-видимому, рядом находился его сын. Возможно, Влад даже подкидывал его в воздух и показывал новую люстру с подсветкой. А ещё они наверняка играли в «самолёт» и «паровозик». Уронив сумку на пол, Лана с горечью посмотрела в зеркало. Вид у неё был усталый и измученный. Чёрные волосы лежали на плечах ровными гладкими прядями, но впереди, на лбу и висках, проступила первая седина. «Вот так сюрприз!» – ахнула она и ещё внимательнее вгляделась в своё отражение. Дальнейший анализ вызвал в ней приступ отчаяния. В уголках глаз и губ образовались глубокие борозды, шея обвисла, щёки впали, из-за чего нос стал выглядеть длиннее и больше. Болотного цвета платье полнило её и добавляло возраст. Лана чувствовала себя на сорок. И выглядела тоже на сорок.