Ребенок (не) от бывшего
Шрифт:
— Богдан… — ее голос крадется в уши мужчины на мягких лапках. — Я решила разобраться в ситуации. Почему вдруг тебе предъявили ребенка?.. Ты знаешь, мой папа не последний человек и имеет связи в городе. Мы нашли лазейку и сделали простой тест ДНК. Сейчас отцовство возможно установить по крови матери, пока ребенок находится в ее животе. Она беременна не от тебя, Богдан!
— Да пошла ты!..
Полонский выдает поток непечатных выражений. Даже Лика при всей ее наглости широко раскрывает глаза.
— Сначала ты заявила, что боишься
Теперь пришла очередь Анны Матвеевны таращить глаза. Лика же криво улыбается.
— Но, Богдан… Я ошибалась…
Мужчина кивает.
— Да, после ты изменила тактику. Взялась повторять как попугай, насколько ты хочешь быть со мной. Пыталась убедить, меня используют. Теперь что? Притащила непонятные бумажки? Я не мать, фамилия твоего отца не выводит мои мозги из строя! Готов поспорить, тест поддельный.
Личико Анжелики вытягивается.
— Я не врала тебе, Богданчик!
Она выхватывает из пальцев Полонской результаты теста, шагает к Богдану. Пытается сунуть их ему в лицо, но тот даже не смотрит. Анна Матвеевна в это время что-то бормочет себе под нос. Кажется, она окончательно в шоке.
— Правда заключается в одном, Анжелика, — Полонский снова говорит, — твой отец реально очень хочет нашей свадьбы. Ведь на его счетах голяк! На вашей семье огромные кредиты, вся красивая жизнь — пшик. Да, мама! Бардины хотели поправить материальное положение за счет вас, получить лояльного партнера в лице отца и еще дочь пристроить. Такой вот комплект из выгоды. Комбо!
Лика отшатывается, ее еще сильнее перекашивает.
— Богдан, как ты можешь…
Полонский шумно выдыхает.
— Не в моих правилах разбираться с женщинами, но ты перешла границу, — он объясняет Лике и поворачивается к матери, — да, мама! Вас с отцом банально хотели поиметь.
Мне кажется, спина старшей Полонской еще сильнее сгибается. Она даже не смотрит на свою молодую «подругу». Впрочем, ее взгляд в принципе замер. Не дождавшись реакции, Богдан снова обращает внимание на Анжелику.
— Убирайся из этого дома и из жизни моей семьи. А насчет теста и клиники… Лучше, если это окажется просто глупой провокацией. Иначе вас всех ждут огромные неприятности.
Шатаясь на шпильках, Анжелика реально проваливает. Полонский был убедительным. У меня в голове и душе полный раздрай. Я смотрю на замершую Анну Матвеевну. Богдан тоже обращается к матери.
— Мама, с тобой всё в порядке?
Как бы не было, никто из нас не хочет, чтобы женщину хватил удар.
— Никогда… — Полонская отвечает хрипло. — Никогда в жизни мне не было так стыдно. Простите меня…
Ей явно трудно говорить, а нам еще сложнее ответить. Ведь не тот случай, когда скажешь — забудь, ерунда! Я безумно расстроена тем, что случилось. Переживаю за тест… Вдруг он настоящий! Пусть
— Информацию о финансах Бардина я получил из надежного источника, — Богдан говорит голосом без эмоций, — разглашать данные не стоит, боюсь подвести своего человека. Просто держитесь подальше от этой семьи! Хорошо, что ты раскаиваешься, мама… Но нам всем нужно время.
Полонский ведет себя как нормальный сын — дает матери воды, провожает вниз. Там ее ждет личный водитель на авто. Женщина будет доставлена домой, ее физическому состоянию ничто не угрожает. В остальном Полонскому явно тяжело, и я полностью его понимаю.
Пока жду его в квартире, сердце колотится в груди. Наверное, только ради ребенка я держу себя в руках. Наша живность так и сидит безвылазно на кухне. Боже, всё ведь было так хорошо! На глазах выступают слезы. Как раз в этот момент возвращается Богдан.
— Вика, — он сразу зовет меня по имени и подходит близко, — прости, что не смог вас защитить.
Мужчина мягко берет меня в объятья, как будто опасается. Мои глаза становятся еще мокрей, но внутри разливается облегчение. Я утыкаюсь в сильную мужскую шею. Шепчу одеревеневшими губами.
— По-моему, ты именно это и сделал.
Богдан проводит пальцами по моим волосам.
— Почему тогда ты плачешь?
Я стараюсь сосредоточиться на его прикосновениях, чтобы стало легче. Когда мужчина выпроводил гостей, я осталась наедине со своими мыслями. А они не самые приятные.
— Мне страшно, Богдан! — не сдерживаю всхлип. — Я так хочу, чтобы ты был отцом моего малыша!
Полонский молчит несколько секунд. Я только ощущаю, с какой тяжестью поднимается и опускается его грудь. Наконец, он начинает говорить.
— Во-первых, нашего малыша, Вика. А во-вторых… Неужели в нашей семье будут играть роль какие-то медицинские бумажки?
Я дрожу еще сильнее.
— Думаешь, результаты ДНК достоверные?
Богдан снова переводит дух.
— Не знаю, Вика, не знаю. Мне трудно представить, чтобы клиника такого уровня могла допустить преступление. А забор крови у тебя на тест — грубейшее нарушение. В общем, надо разбираться.
Идея теста ДНК всегда казалась мне унизительной. Однако сейчас я понимаю, что должна предложить выход, который никогда не предложит мне Богдан. Зато так мы станем неуязвимы.
— Мы должны сами провести анализ, Полонский, — я отстраняюсь и ловлю его взгляд, — в проверенной лаборатории. И как можно скорей.
Глава 26
— Ты уверена? Вика, знай…
— Я более чем уверена, Полонский!
Я настаиваю на тесте совершенно искренне. Не для того, чтобы Богдан поуговаривал меня отказаться. Мне просто надоела нервотрепка с отцовством! Хочу знать правду, и не оставить козырей недоброжелателям.