Ребёнок от инвестора
Шрифт:
Обняла Шаховского за шею и громко всхлипнула, уткнувшись ему в грудь.
– Тише, маленькая, знаю, – начал успокаивать, гладить по спине.
И, удивительно, но на меня действовали его слова. Я и правда начала чувствовать, что прихожу в себя, истерика и жалость к себе отступают.
Медленно я подняла голову и уставилась на пятно на рубашке Марка.
– Прости, я намочила твою рубашку, – хрипло сказала.
– Ничего страшного, Соня, – улыбнулся мужчина.
А у меня сердце зашлось в бешенной скачке. Ведь все наши обиды – не существующие. Такое чувство, что мы просто
Я нервно сглотнула и облизала губы, Марк проследил за этим движением, видела, как его глаза потемнели. Ох.
– Мы… Я… Ты…, – вот и весь мой богатый словарный запас.
Сам воздух вокруг нас начал потрескивать, а дыхание сбилось. Такой момент, глаза в глаза…
– А что вы тут делаете? – послышался детский голосок от двери.
От неожиданности я подпрыгнула, больно ударившись головой. Знаете, как в забавных клипах в интернете, когда кошка забывает, что стала мамой и котята ее пугают.
– Ой, – схватилась за ушибленную голову и подошла к Машке.
– Ты уже собралась? – спросила у малышки.
Она внимательно стала рассматривать меня, а я уже бояться начала, что она там увидела? А затем девчонка рассмеялась, громко, весело, задорно.
– Мамочка, ты похожа на панду! – воскликнула Морковка.
Я тут же кинулась к зеркалу и едва не закричала. Вот тебе и водостойкая тушь… Я была похожа на Оззи Осборна, на минималках. Так вот почему Марк так странно смотрел на меня? А я тут уже потерялась в своих розовых мечтах. Мельком взглянула на мужчину, все так же сидит на полу, смотрит. Я взяла полотенце, намочила и стала оттирать потеки туши с лица.
– Морковка, ты собралась? – спросила вновь.
– Нет, – отрицательно покачала головой дочь.
– Как нет?
– Марк… То есть папа сказал, что мы никуда не едем!
– Маша, дочка, пойди поиграй, нам с мамой нужно поговорить, – сказал Марк, поднимаясь с пола.
– А бабушка ушла? Можно я пойду к ней? – спросила дочь.
А я хотела ей запретить, больше никогда эта женщина…
– Иди, – разрешил Марк, а дочка убежала.
Это что сейчас произошло?! Зло смотрю на Марка и категорично заявляю:
– Мы уезжаем!
– Нет, – было мне ответом.
Смотрю на Марка, приподняв брови.
– Что значит «нет»? Ты не можешь решать, что мне делать.
– Могу, Соня, – смотрит в глаза, я собираюсь возразить, но мужчина поднимает руку, жестом показывая, чтобы я помолчала.
– Просто послушай, хорошо?
Я скрещиваю руки на груди, всем своим видом показывая, что делаю ему одолжение. Но мне на самом деле интересно, что он скажет.
– Ты сейчас рубишь с плеча. Все, что ты узнала – это #цензура. Все, что сейчас чувствуешь – это нормально. Но просто остановись и подумай. Еще вчера угрожали какие–то мордовороты, а сейчас ты хочешь забрать Машу. Куда? Ты на двести процентов уверена, что наша дочь будет в безопасности?
Марк внимательно следил за моей реакцией. Конечно, я не могла дать такие гарантии. Но и Машкой не собиралась рисковать! Не в хостел я ее тащу, ей богу!
– Я понимаю все, что ты говоришь, Марк. Но оставаться здесь не буду, – ответила спокойно.
– Хорошо. Я изначально сделал неправильно, что привез вас сюда. Это дом мой и Саши, я могу представить, как ты себя чувствуешь, – запускает руки в волосы и взъерошивает их.
– Просто, когда ты позвонила, я не мог ни о чем думать, кроме того, что мне нужно вас защитить. Повел себя, как дурак. Жену обидел.
– А теперь нужно все расхлебывать, – улыбнулась я.
Я смотрела на Марка и искренне улыбалась. Меня, почему–то, забавляли его страдания. Нет, я не стерва, которой это нравится. Просто Марк – мужчина, а дело приходится иметь с женщинами. Петух и его курятник.
– Дай мне время, я все решу.
– Хорошо. Но повторю, здесь мы не останемся. Я нашла хорошую квартиру и…
– Нет, – снова отрезает.
– А теперь что не так?
– Вы не будете жить по съемным хаткам. У компании есть квартира, где иногда располагаются деловые партнеры и всякие випы. Охраняемая территория, никто не пройдет. Вы поедете туда.
– Но я же нашла хорошее место…, – совсем растерялась.
– Соня, не спорь.
– Ладно, – неожиданно самой для себя согласилась.
Шаховский удивленно посмотрел на меня. Он совсем не ожидал, что я так просто соглашусь. Признаюсь, я сама от себя не ожидала. Но, я должна думать о Морковке и ее безопасности. Не понятно еще какие последствия будут от поступка Ивана и Миши…
– Тогда, собирайся, я вас отвезу.
Через полчаса мы с Машей собрали все вещи. Дочка долго прощалась со своей «бабушкой», а я только и могла, что кривиться и бубнить бранные слова. Эта женщина номер три в моем черном списке.
Марк довез нас до квартиры, я едва не присвистнула. А он не шутил, когда говорил о вип. Все здесь просто кричало о богатстве. Я сразу же почувствовала себя не в своей тарелке, в своем платье за триста рублей с распродажи и балетках оттуда же.
– Пойдем, – Марк взял наши чемоданы, проигнорировав человека, который вышел помочь. Я даже не знаю, как он называется! Настолько я бедная.
Пока шли к квартире я рассматривала Шаховского, а в голове так и всплывала предательская мысль о том… Насколько Марк богат? Нет, я совершенно не хочу его денег или еще что–то… Просто… Социальная разница очень велика. Я даже подумала, что в какой–то степени понимаю его мать… Мы когда с Марком познакомились, я думала, что он просто мажорик, а на деле он из списка Форбс!
Ладно, отставить эти мысли. Это же Марк.
Мы доехали на модном стеклянном лифте на последний этаж и… Вышли прямо в квартиру. Можете представить? Лифт ведет в квартиру! У Машки восторга было! Да и у меня тоже.
– Кушать закажите из ресторана, если что–то надо, звоните вниз – доставят. София, вот ключ от лифта.
Марку позвонили и он ответил на вызов. А я несмело прошла внутрь и офигела. Номер, как в голливудских фильмах.
– Мне пора ехать, есть зацепка по делу твоего брата. Вечером приеду и все расскажу, а потом мы поговорим, София, – сказал таким тоном, от которого мурашки побежали по позвоночнику. Не угроза – обещание, – Выясним отношения.