Ребенок от убийцы брата
Шрифт:
— Дэн, серьёзно лимузин? — хмыкнул Рафаэль. «Дэн» широко улыбнулся.
— С возвращением, Раф. Мы тут без тебя скучали. — А затем, немного помедлив, добавил. — Нравится? Идея Соболя.
— Интересно, где ленты и кукла на бампер? — поинтересовался Валеев. — Вроде должны же быть.
— Могу достать, — тут же откликнулся «Дэн».
Рафаэль махнул рукой.
— Ладно, оценил юмор… Познакомься. Моя жена — Оксана. Мой сын — Рома.
— Очень приятно, — вежливо поздоровались со мной, тут же обратив всё внимание на Ромку. — А сын-то — вылитый папа.
Я дала возможность Рафаэлю самому перевести слова его водителя Ромке.
Рафаэль тут же перевёл и свой ответ Дэну:
«Ну а как же, сыновья всегда похожи на отцов, и только дочери — на своих мам».
Пока «Дэн» занимался багажом, Валеев зачем-то решил продолжить эту тему.
«Сынок, как считаешь, нужна нам маленькая принцесса… чтобы мама одна дома не скучала, пока мы с тобой в футбол играем?» — спросил он, покосившись на Ромку.
«Нужна»! — естественно, поддержал отца Ромка.
Я мысленно закатила глаза. Кажется, в порыве откровенности я подала Валееву отвратительную идею насчёт второго ребенка.
И тут меня по-новой накрыло. Так накрыло, что это, кажется, проняло даже Валеева.
Рафаэль
Ну, вот никак я не мог понять, что опять случилось. То она улыбалась как кошка, объевшаяся сливок, то опять вся побледнела и затряслась.
Я мысленно застонал — Ксанка, твою налево, ну что ж ты как пугливая курица… Нет, я, конечно, оценил, что ты мне девочкой досталась — хорошей, нетронутой девочкой. Но зачем же так пугаться…
Рассадив всех в салоне, я приказал Дэну ехать по окружной — там вид красивый, пускай Ромка полюбуется, пока я буду успокаивать его маму. Наверное, родной город все же действовал на меня благоприятно, потому что вместо того, чтобы рявкнуть или съехидничать, я постарался проявить человеколюбие.
— Ксан, ты пирог с курагой когда-нибудь ела? — спросил я, пока Ромка во все глаза наблюдал за местным пейзажем через стекло.
— Да, ела, — вздрогнула Оксана. — Лейсян… научила готовить.
Ну, хотя бы здесь спасибо моей бывшей — показала настоящей как готовить татарские блюда.
— Испечёшь как-нибудь, — кивнул я, тут же поинтересовавшись. — А пирог из клубники и ревеня?
Оксана озадаченно (но уже не испуганно — прогресс!) посмотрела на меня.
— Ревень же кислый.
— Это щавель кислый.
— Ревень тоже…
— Так ела?
— Нет, — замотала головой сиротка. — Ни разу не пробовала.
— То есть ты не можешь сказать, что это ужасно, не так ли?
— Нет, — снова откликнулась Ксанка. — Я думаю, это странное сочетание, но надо попробовать.
— Вот видишь, всё надо сначала попробовать, — многозначительно кивнул я. — И лишь после этого выносить какие-то оценки.
Оксана вздрогнула и замерла.
— Ты сейчас… не о пироге ведь? — тихо спросила она. Бледная, смущенная… с красными щеками нервного румянца. И до того мне стало её жалко, что я подхватив Ксанку на руки и пересадил к себе на колени.
— Если будешь себя хорошо вести, — пообещал я ей на ухо, — накормлю тебя клубничным пирогом с ревенем.
Глава 25
Оксана
По дороге из аэропорта к дому Рафаэля пошёл снег: слипшиеся пушистые снежинки тихо ложились на землю, превращая всё в сказку.
Может быть, поэтому я с первого взгляда влюбилась в его дом.
Меня, конечно, немного напрягли КПП у въезда в посёлок и тяжелые металлические ворота для проезда на территорию дома, но когда я увидела само строение — потрясённо замерла, прижав к себе рюкзак.
Когда Валеев говорил про дом, я представляла себе какое-то безликое, бездушное строение, а это был именно дом. С трубой для камина, большими окнами — и пушистыми соснами по соседству. Белоснежные хлопья снега уже покрыли толстым слоем их ветки, делая пейзаж ещё более сказочным.
«Мамочка, смотри как красиво», — заверещал Ромка, наворачивая круги по белому, только что выпавшему снегу. — «Папа, это твой дом, да?
«Наш дом», — поправил Валеев сына, а затем повернулся ко мне. — «Нравится, Ксан?»
Я кивнула.
«Нравится».
Валеев довольно хмыкнул, а затем вдруг взял рюкзак из моих рук и передал его Ромке.
«Пора нам, наконец, соблюсти традицию…»— открыв дверь ключом, Валеев что-то быстро набрал на панели у двери, а затем тут же вернулся к нам.
Не успела я даже моргнуть, меня подхватили на руки.
«Папа?» — захихикал Ромка.
Подмигнув сыну, Рафаэль перенёс меня через порог и опустил на ноги уже внутри дома.
«Учись, Ром, лет через тридцать повторишь».
И пока я всё ещё не пришла в себя, мне в руку вложили связку ключей.
«Это тебе. Я потом покажу, как пользоваться сигнализацией».
Раскрыв ладонь, я посмотрела на связку, внезапно подумав, что у самого Валеева ключей от моей квартиры никогда не было. И мне вдруг стало от этого так неловко, что я покраснела.
Рафаэль же, видимо, не так поняв моё смущение, весело рассмеялся, притянул меня к себе и крепко поцеловал — прямо при Ромке.
И я снова не успела вовремя отреагировать, потому что в нас буквально врезался хихикающий ребенок.
Обняв нас обоих, Ромка поднял свою радостную мордочку вверх — и моё сердце сделало невероятный кульбит. Мой мальчик был так счастлив, что я… я порадовалась, что сделала этот выбор — приняла предложение Валеева.
Рафаэль же отреагировал на поведение Ромки по-своему. Подождав, пока мы снимем с себя верхнюю одежду и ботинки, он закинул Ромку себе на шею — и повёл нас знакомиться с нашим новым домом.