Рецепт от Фрейда
Шрифт:
Неля не ожидала, что разговор продолжится, поэтому помедлила с ответом.
– В целом, неплохо, – произнесла она наконец. – Интересно.
– А в «Парацельсе» интересно не было?
– Вы как будто все время пытаетесь поймать меня на слове, Иван Арнольдович, – устало заметила Неля. – Я ничего подобного не говорила! В консультационном центре специфика работы иная, нежели в психиатрической клинике.
– Случаи потяжелее небось?
– И это тоже. Да и тот факт, что пять дней в неделю мы проводим там безвылазно, вносит свою лепту.
Она уже собиралась встать, показывая Паратову, что пора бы ему удалиться, однако он сам поднялся на ноги и откланялся. Следователь исчез из квартиры так быстро, что Неля и опомниться не успела.
Валентине она позвонить
Тетя Клепа, или Клеопатра Вадимовна Неппер, работала в «Синей Горке» с незапамятных времен. Она «пережила» двух главных врачей, несчетное количество завов отделениями и старших медсестер. Тетя Клепа была санитаркой, и за пятьдесят лет через ее руки прошли сотни пациентов. Она знала каждый кирпич в кладке «Горки», и даже Ракитин не решался вступать в конфронтацию с тетей Клепой, хотя она давно перешагнула пенсионный возраст, и он с легкостью мог бы избавиться от нее на законных основаниях. Пожилая дама характер имела вздорный, не позволяя ни медсестрам, ни врачам оспаривать ее главенство в том, что касалось ее непосредственной работы. Пообщавшись с ней подольше, любой неизменно приходил к выводу, что она самовольно расширила эти рамки, однако персонал лечебницы предпочитал с ней не связываться. Тетю Клепу ценили за два основных качества: доскональное знание территории (никто не проникал так глубоко в сердце «Горки») и неподдельную любовь к пациентам. Тетя Клепа действительно считала их душевнобольными, а потому жалела и немедленно вставляла фитиль любому, в чьем обращении с этими людьми проскальзывали признаки неподобающего отношения. Сама она ласково называла больных «нашими психами», подкармливала домашними пирожками, а также брила и причесывала тех, кто, по разным причинам, был неспособен сделать это сам. Должности «старшей санитарки» в лечебнице не предусматривалось, но, если бы таковая имелась, тетя Клепа, несомненно, ее и занимала.
О тете Клепе Нелю предупредила Анюта.
– Ой, вы лучше ее обходите, – сказала она, когда пожилая женщина, проходя мимо, бросила на молодых женщин неодобрительный взгляд. – Она вообще-то незлая, но любит крепкое словцо и не уважает никакие авторитеты: даже Ракитин по стеночке ходит, когда тетя Клепа рядом!
Неля не собиралась сторониться какой-то там санитарки: в конце концов, она – врач, кандидат наук, и позволять тете Клепе руководить собой в ее планы не входило! Однако им пришлось познакомиться поближе при совершенно неожиданных обстоятельствах. Как-то раз, войдя в комнату отдыха, Неля увидела Александра Незнанова. Это случилось впервые с тех пор, как здесь произошел инцидент со Шлыковым. Шлыков уже два дня был на месте, тихий и молчаливый, а вот Незнанов не появлялся с того самого времени. На взгляд Нели, изменений в его состоянии не произошло: все тот же остекленевший взгляд и безвольная поза. Но в этот раз Незнанов был в компании тети Клепы. Стоя над ним, она аккуратно расчесывала спутанные длинные волосы щеткой, что-то ласково бормоча себе под нос. Женщина отличалась малым ростом, поэтому, даже когда она стояла, ее глаза находились вровень с затылком сидящего. Неля воровато огляделась: поблизости не было ни одного врача. Два санитара дулись в карты, сидя за тем же длинным столом, что и пациенты, играющие в нарды.
– Как его порез? – поинтересовалась она, подходя к тете Клепе.
Та подозрительно окинула девушку взглядом водянистых голубых глаз.
– Это вы, что ли, Шлыкова скрутили? – вместо ответа задала она вопрос.
– Нет, Шлыкова скрутил Рома, а я только…
– Ладно-ладно, знаем! – отмахнулась санитарка, не выпуская щетки из рук. Повернув голову безучастного больного правой стороной к Неле, она указала на длинный порез.
– Вот, – сказала она сердито, – шрам останется как пить дать – такую мордашку испортили!
С аккуратно зачесанными назад волосами и коротко подстриженной бородой Незнанов выглядел лучше, чем тогда. Если, конечно, не считать ничего не выражающего взгляда и слишком бледной кожи.
– Его на улицу вывозят? – спросила Неля.
– Да кто ж его вывезет? – пожала плечами санитарка. – И Ракитин не одобрит: у него к этому пареньку особое отношение.
– Он что, его родственник?
Вместо ответа тетя Клепа громко фыркнула и вернулась к своему занятию. Неля поняла, что разговор окончен, и решила не искушать судьбу – похоже, первый «контакт» с суровой санитаркой прошел неплохо!
До обеда Неля занималась тем, что расписывала назначения для новых пациентов. Она решила заменить некоторые нейролептики, предварительно просмотрев все, что хранилось на складе.
Медперсонал питался отдельно, но их столовую от столовой для больных отделяла всего лишь арка, через которую и те, и другие могли беспрепятственно наблюдать друг за другом. Такая планировка помещения позволяла медикам в случае непредвиденной ситуации немедленно вмешаться. Неля знала, что в «буйном» крыле дела с питанием обстоят иначе, да и вообще – все по-другому из соображений безопасности. К примеру, у буйнопомешанных практически отсутствует женский медицинский персонал. Большинство функций, включая уборку, выполняют здоровенные санитары, способные одной левой справиться с самым агрессивным больным. Неле казалось, что заведующий «буйным» отделением, как и его подручные, напоминают охранников лагеря для особо опасных преступников. Все они держались особняком.
Неля оторвалась от своих размышлений, когда к ней подсела Анюта с подносом.
Тарелка, до краев наполненная супом, пюре с парой свиных котлет, три пирожка, компот из свежих фруктов и две баночки йогурта на десерт. Как субтильное тельце Анюты вместит такое количество еды?!
– Я договорилась с Танькой, – сообщила девушка, деловито раскладывая еду на столе. – В пять часов у нее смена заканчивается.
– Спасибо, Анюта!
– Да не за что, – отмахнулась медсестра, принимаясь за суп. – Она всегда рада поболтать.
Татьяна назначила встречу в самой глубине сада, у больничной ограды. Там, среди сплетавшихся ветками кустов, до которых не дошли заботливые руки дяди Бори, был старинный фонтан – наверное, еще тех времен, когда в усадьбе содержалась душевнобольная жена помещика, о которой рассказывал Гоша. Фонтан давно не работал, и серый гранит в форме гигантской вазы казался сюрреалистическим предметом с картины Сальвадора Дали. Усевшись на край пустой чаши, Неля приготовилась ждать.
Татьяна появилась двадцать минут спустя. Ростом выше Нели, широкая в плечах, грудастая, с сильными руками и ногами, она выглядела бы мужеподобной, не венчай всю эту телесную «роскошь» одна из самых хорошеньких головок, какие только Неля видела в жизни. Татьяна обладала чистым лбом, темными бровями вразлет, из-под которых бодро глядели на мир глаза цвета морской волны. Скульптурные черты лица могли бы принадлежать статуе какой-нибудь древнеримской богини. На молодой женщине ловко сидел короткий белый халатик, а на ногах красовались кроссовки размера этак сорок второго.
– Это вы – Нелли Аркадьевна? – поинтересовалась она, хотя и так было очевидно, что никто иной не стал бы прятаться в таком месте.
– Анюта сказала, что вы все знаете о пациентах «буйного» отделения? – вместо ответа спросила Неля.
– Вы же вроде с нашими психами никаким боком не соприкасаетесь!
– Видите ли, Таня, я тут человек новый, но, кроме вашей подруги, пока что близко ни с кем не сошлась…
– И не сойдетесь! – перебила Татьяна, присаживаясь рядом. – Народ здесь – себе на уме, и все предпочитают держать друг друга на расстоянии.
– Почему?
– Ну, во-первых, специфика работы не располагает к болтовне – особенно на нашем отделении! Во-вторых, каждый норовит коллеге в карман заглянуть. Вы ведь в курсе, что Ракитин выдает премии за хорошую работу?
– Да, – согласилась Неля. – Я сама уже имела удовольствие получить.
– Надбавки достаются всем, но их размер зависит от того, насколько вами доволен главный. Естественно, не все согласны с тем, как распределяются «блага» среди персонала, поэтому… Но вы ведь не об этом пришли поговорить, верно?