Рецепт счастья
Шрифт:
Аня осталась с Гришей. Сначала она малышу построила замок, воткнув в центр соломинку от коктейля, а потом отправилась к морю набирать воды в водный насос.
– Аня! – позвала из воды мама Маши. – Полей Грише ножку из насоса, чтобы ранка зажила поскорее!
– Я не слышу, Юль, – сказала Аня с хитрым видом, наклоняясь, чтобы набрать воды.
– Грише! Ножку полей!
– Что?
– Да ты врёшь, что не слышишь!
– Что-о?!
– Ножку! Полей на ножку из насоса!
Юля приблизилась к берегу и стала
– А! – крикнула Аня. – Поняла! Ни в коем случае не поливать Гришину ножку?
Юля секунду смотрела на неё, а потом с криком «Ах ты, хулиганьё!» бросилась за Аней, а та ответила фонтаном брыз из насоса и с хохотом умчалась. Юля тоже хохотала, глядя ей вслед, а потом ойкнула и помчалась обратно – волна как раз накрыла Машу с головой и ласково вытолкнула на берег. Она ругалась, плевалась и отфыркивалась. Юля подбежала к ней, помогла откашляться, а потом принялась целовать – в щёки, в шейку, в лоб.
«Я им не завидую, я им не завидую, нельзя никому завидовать», – пробормотала, словно мантру, Ира и зажмурилась, чтобы не видеть, как счастье прямо брызжет от этой семейки.
Вдруг кто-то тронул её за плечо. Ира вздрогнула и подняла голову.
Рядом с ней стоял Дженгиз – в белоснежных футболке и шортах. Загорелый, чёрные волосы уложены гелем, улыбка – от уха до уха. На плече – полотенце.
– Одна?
Ира кивнула, силясь улыбнуться.
– Грустишь? – нахмурился Дженгиз. – Это неправильно. Приехала на море и грустишь. Для грусти у вас есть ваша холодная дождливая страна. А у нас тут все веселятся! И купаются! Ты уже купалась?
– Нет…
– Тогда вперёд! Поплыли!
– Дженгиз, у меня нет сегодня настроения плавать, – вздохнула Ира и снова тайком оглянулась.
Вот бы Игорь появился именно сейчас! Правда, он просил её держаться подальше от Дженгиза, но она же не виновата, что Дженгиз сам подошёл к ней и заговорил. Она просто вежливо отвечает на его вопросы. А Игорю не помешало бы её немного приревновать.
– Надо искупаться, – настаивал Дженгиз, – море смывает плохое настроение. Или ты не умеешь плавать?
– Умею, – хмыкнула Ира, – ну, не то чтобы очень хорошо.
– Так давай сплаваем! – предложил Дженгиз.
– Прости, я правда не в настроении…
– Ты, наверное, плохо плаваешь. Или врёшь, что умеешь.
Ира засмеялась и пригрозила Дженгизу пальцем.
– Дженгиз-бей! Ты обращаешься со мной, как с ребёнком! Я на это не куплюсь!
– А ты и есть ребёнок, – неожиданно серьёзно ответил он, – большой красивый ребёнок.
Ира смутилась и опустила глаза. Надо было перевести тему разговора. Если Игорь появится, то ему не понравится, что она кокетничает с Дженгизом.
– А что ты делаешь тут, Дженгиз? У тебя выходной? Зачем ты остался в отеле, почему не едешь к своей семье?
– К семье? – переспросил он.
– Ну, к жене и детям, – сказала Ира, решив, что он не понял слова «семья».
– У меня нет детей и жены, Ира-ханым, – ответил он, усаживаясь на песок рядом с её лежаком.
– Тогда к родителям, к друзьям! Я представляю себя на твоём месте. У меня, правда, вместо работы – школа. Но вот хожу я в школу шесть дней в неделю. А на седьмой постараюсь быть где угодно, но не в школе!
Он набрал в руку песок, пересыпал в другую и тихо сказал:
– С некоторых пор, Ира-ханым, я не могу никуда уйти из отеля. Тут есть человек. Который меня привязал к отелю.
Ира ощутила, как по спине пробежал холодок. Она поёжилась. О ком он? Неужели о ней? Быть такого не может! Она тут всего три дня!
– Аниматор Оксана? – спросила Ира, выдавив улыбку. – Она красивая!
Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. Ира невольно залюбовалась цветом его глаз – тёмно-карие, как шоколадное пирожное с кардамоном, которое она видела на десертном столе в ресторане.
– Хочешь, я скажу, кто этот человек? – спросил Дженгиз негромко, и ей показалось что его глаза потемнели ещё больше.
Ира обхватила себя руками, словно вдруг замёрзла, хотя электронный градусник над головой бармена за стойкой показывал тридцать градусов жары. Она не хотела. Или хотела?
– Дженгиз-бей, – прошептала Ира, – ты собирался плавать…
Он швырнул горсть песка вперёд и попал в «скульптуру», которую Аня сделала вместе с Гришей. А потом потёр глаза тыльной стороной руки. Ира испугалась, ей показалось, он плачет. Но когда Дженгиз повернулся, он улыбался.
– Только с тобой, Ира-ханым! Если не хочешь идти по-хорошему… по… по-доброму… то я попрошу вон того мальчика дать мне насос и оболью тебя так же, как он обливает свою старшую сестру!
Он указал на Гришу, который носился за Машей, а она с воплями убегала от него.
Ира засмеялась, а вместе с ней и Дженгиз. Они смеялись от смущения – оба знали, что Дженгиз никогда не сможет с ней так поступить.
– Понимаешь, я хочу пойти купаться, но…
– Но ты ждёшь своего друга? Игоря? Он не придёт.
– С чего ты взял? – замерла Ира, а внутри у неё всё окончательно замёрзло, словно она проглотила, не жуя, порцию фруктового льда.
– Он уехал с Оксаной. Я видел.
По фруктовому льду у Иры внутри будто полоснули ножом. Уехал? Он всё-таки уехал с ней вдвоём?!
– Что ж, – вздохнул Дженгиз, поднимаясь.
Он отряхнул песок с белоснежных шортов и, развернув полотенце, вынул из него плавки.
– Пойду купаться один.
– Подожди, – сказала Ира, без сожаления поднимаясь с жёсткого лежака, – я мигом. Только надену купальник.