Рецепты Апиция - I

Мамин Олег

Впрочем, пока мы шли не заметил я ничего особо аристократического, видимо, даже элитные места на подклассы делятся. Те же засранные улицы, толпы народу, правда, тут больше иноземцев. Лавки, попины, термополии. Терм много, и здоровенные такие! Я подобного не видел в наших провинциальных краях. Что, в общем-то неудивительно, город-то больше, а бани здесь - это что-то вроде мужского клуба, а не простые промывочные. Есть места, где можно пообщаться, в кости перекинуться. Вроде как к некоторым прилагаются спортплощадки.

Хотите посмеяться надо

мной? Сейчас я дам вам повод: по Риму уже слух гуляет, что великий морской префект Марк Цецилий Метелл изловил кракена живьём и подарил его императору Веспасиану. Только мнения расходятся: одни говорят, что этот кракен больше, чем тот, которым Калигула весь Рим накормил, и ждут угощения, а другие говорят, что этот другой, несъедобный.

Префект-паскудник как только мы скрылись с глаз, перегрузил бочку на самое маленькое судёнышко и вверх по Тибру да к самому Веспасиану лично отправился.

Вот такая она политика. Я уже «люблю» это место.

– Открывай, собака!
– наш провожатый от всей души молотил в дверь, когда довёл нас до места.
– Хозяин пришёл!

Спустя минуту смотровое окно в воротах открыл мужчина с заспанной мордой, явно с похмелья.

– Где хозяева-то?
– оглядел он нас и изумился.
– Это дом сенатора Примуса Габия Феликса, а не какой-то там швали.

Легионер из городской когорты покосился на нас подозрительно. Ну да, по нам же видно, что мы провинциалы, при чём дремучие. И одеты не так, и говор не тот, и по сторонам пялимся, как настоящие деревенщины. Если бы лично не видел отношения к нам декана, то, наверное, уже попытался бы скрутить тех, кто выдал себя за граждан. Здесь это один из самых больших грехов.

– Анна, успокойся, - остановил я спутницу от убийства на глазах у стражей порядка.
– Сейчас я всё улажу.

Я посмотрел на того, кто так и не открыл нам дверь, попытался понять, кто это. Видно через окошко не много, так что не понял. Для раба одет слишком богато, для вольного - бедно. Да и ведёт себя слишком нагло. Впрочем, это деление на рабов и не-рабов пришло из нашего будущего. Здесь большой разницы между купленным рабом и слугой иноземцем не делают, они оба называются "сервус". Есть несколько юридических нюансов, но в умах граждан эти два понятия часто тождественные.

– Значит не узнал, меня, пьянь подзаборная, - прошипел я злобно.
– Грубить сыну хозяина вздумал?

Струйка синего дыма вошла в нос наглеца, и тот сразу же поспешил открыть дверь. Легионеры, вроде бы, успокоились.

– Так бы сразу, - сказал я довольно.
– Уважаемые, не желаете ли отдохнуть в тени?
– спросил я двух провожатых.

– У нас служба, - пробормотал один, а второй явно хотел войти, оттого покосился зло на напарника.

– Тогда не смею вас задерживать, - я важно кивнул и для порядка приказал «привратнику»: - На колени.

Естественно, вслух сказал только для легионеров. Управляю я мысленно.

Тем временем во двор высыпала вся прислуга. Рабы в основном.

– Я Марк Габий

Апиций, сын Примуса Габия Феликса. В Риме я впервые, до этого жил в Геркулануме и в Помпеях.

Тут стражники что-то сообразили наконец-то и один спросил другого шёпотом:

– Я думал он такой же здоровый, как его отец.

В тишине двора, отсечённого от улиц высокой каменной стеной, его низкий голос чуть ли не эхом загулял.

Я обернулся, а легионеры из городской когорты потупили взгляд.

– Одарённый я. Мне большой рост не нужен, чтобы чудовищ покорять. Даже если они ходят на двух ногах, - я демонстративно указал пальцем сначала на непочтительного привратника, потом на стену, и тот с безразличным лицом принялся биться об неё лбом, пока не потерял сознание.

На стене осталось кровавое пятно.

– Вымой, - ткнул я в первую попавшуюся женщину, а та сначала отшатнулась потому, что только что видела, что я именно так указал пальцем на того, кто сейчас валяется с разбитой мордой. Замешательство длилось недолго. Придя в себя, служанка мгновенно принялась выполнять приказ, убежала за водой.

– Может, всё-таки зайдёте?
– спросил я легионеров.
– Выпить воды в такую жару было бы неплохо.

Мужчины сглотнули и поспешили попрощаться.

– А почему мы стоим? Кто разместит уставших в дороге путников?
– сказал я таким тоном, будто уже давно о таком распорядился, а никто и не спешит выполнять.

Тут же началась суета, люди забегали, но к нам никто не решился подойти.

– Вот ты, - я ткнул в раба, который выглядел приличнее остальных. Не внешне, в этом смысле они все одинаковые. Аура у него не содержала признаков испуга. Я истолковал это так, что на нём нет никакой провинности, не чудил пока хозяев не было.

– Да, господин, - поклонился он.
– Чем могу служить?

– Покажешь мне всё здесь. Как тебя зовут?

– Хозяин Примус зовёт меня Ганнибалом. Говорит, похож очень, - раб удивился. К ним по имени только "по приколу" обращаются. А так, обычно, "раб" (exp.: servus) или "мальчик" (exp.: puer), независимо от возраста.

– Слепой на один глаз, что ли?
– я присмотрелся и не нашёл ничего общего с карфагенским полководцем. Вообще другой типаж.

– Так и есть, господин. Вы мудры и прозорливы, - лесть никак не отразилась в ауре, видимо, это обычна формула вежливости.

– С этого дня ты будешь управляющим. Заберёшь у него все ключи и принесёшь ко мне. Потом. А его самого - в кандалы! Есть здесь комната для наказания рабов?
– я же уже рассказывал про этот милый римский обычай воспитания провинившихся рабов?

– Есть господин, - возражать не стал, значит, с социальным статусом наглеца я не промахнулся.

– Когда придёт в себя, пусть тебе дела передаёт. Моё доверие он утратил, - Ганнибал низко поклонился, но никакой благодарности или неприятия я опять не заметил. Пофигист, видимо.