Речной дурман
Шрифт:
— Джэард, я просто потеряла всякое терпение с тобой.
Джэард был в полном недоумении.
— Правда? Почему?
— Я не собираюсь выходить за тебя замуж! — выкрикнула она.
Джэард совсем растерялся.
— Никогда?
— Ну… не сегодня! Я имею в виду, я не собираюсь давать тебе слово, что я выйду за тебя замуж сейчас же!
Она набрала в легкие побольше воздуху и, сердито жестикулируя, продолжала:
— Джэард, я очень благодарна тебе за все, что ты сделал для меня, но я почти тебя
Глаза Джэарда недоверчиво расширились.
— Ты думаешь, что я такой же, как он?
— Нет, нет. Конечно, я так не думаю. Но как же я могу знать, что мне нужно после того, что со мной случилось? Я не желаю попасть в еще один водоворот!
Джэард мрачно нахмурился.
— Ты считаешь, что я затягиваю тебя в водоворот? Я полагал, что я тебя вытащил из него?
— Конечно вытащил, но…
— Что ты такое говоришь, Жасмина?
Он был рассержен и смущен одновременно и Жасмина понимала его чувства. Тем не менее, она ничего не хотела делать под чьим-то давлением, что могло ее привести еще к одной ошибке. Тихо, но твердо она заявила:
— Джэард, или ты отступишься и дашь мне время все обдумать, или мы расстанемся с тобой.
Он опять недоверчиво посмотрел на нее.
— Не может быть, чтобы ты говорила это серьезно.
Когда он попытался подойти к ней, Жасмина жестом дрожащей руки остановила его.
— Джэард, ради всех святых, если ты попытаешься опять применить силу, я закричу!
— Ты серьезно?
— Вполне!
Джэард тихо выругался, затем, сердито нахмурившись, принялся ходить по комнате.
— Понимаю, — наконец выдавил он из себя. И, повернувшись к ней, страстно заговорил: — Я действительно не знал, что мое присутствие — такая пытка для тебя, Жасмина.
— Это не так, Джэард. Просто…
— Ты больше не хочешь меня видеть. Я тебя правильно понял?
— Нет! Нет. Совсем неправильно! — в отчаянии вскричала она, чувствуя себя виноватой за то, что причиняет ему боль. — Я просто думаю, что нам нужно получше узнать друг друга, Джэард. Но я не могу быть с тобой каждый день и каждую минуту. Я не готова к этому. Ведь мы можем быть пока просто друзьями? После того, что со мной случилось, Джэард, я нуждаюсь в друге, а не в женихе! По крайней мере, сейчас.
Некоторое время он хмуро смотрел на нее.
— Знаешь, Жасмина, быть твоим другом — это последнее, что я хотел бы.
Жасмина почувствовала, как кровь прилила к ее щекам, и когда она отвечала, дрожал голос ее:
— Тебе придется считаться с моими желаниями, Джэард, или, я клянусь, я…
— Да, дорогая, ты изложила свои условия достаточно понятно, — перебил он ее с горечью.
Между ними установилось напряженное мрачное молчание. Наконец Джэард глубоко вздохнул и сказал:
— Очень хорошо, дорогая. Я полагаю, что теперь ты не захочешь помочь моей домоправительнице поменять мебель в «Хэмптон Холле», не правда ли? Мари так обрадовалась, когда я сказал ей о твоем приезде. Она уже давно твердит мне, что нужно это сделать.
При его словах Жасмина почувствовала себя виноватой, хотя понимала, что Джэард именно этого и добивался.
— Джэард, если твоей домоправительнице нужна помощь, я буду рада помочь ей, но только как твой друг. Ты был так добр ко мне, и я хочу отплатить тебе тем же.
— Ты мне ничего не должна, — отвечал он сердито.
— Все равно я буду спокойней, если смогу сделать что-нибудь для тебя. Ведь ты сделал для меня так много. Может быть, я могла бы проводить некоторое время с твоей домоправительницей, пока ты на работе. Ты ведь работаешь?
Его крепко сжатый рот слегка смягчился при этих словах.
— Да, работаю. — Он шагнул к ней и добавил: — Ну, я так понимаю, что между нами все сказано, не так ли?
Она прикусила губу:
— Нет, еще не все.
— В таком случае могу я по-дружески поцеловать тебя на ночь?
И не дав Жасмине ответить, Джэард поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.
Жасмина пошла наверх переодеться ко сну. Ее еще обуревали сомнения, но она почувствовала большое облегчение от того, что настояла на своем. Она понимала, что, настаивая на своей независимости, она причиняет ему боль, но ведь он поставил ее в безвыходное положение. Если он действительно любит ее, как он утверждает, тогда он будет готов ждать ее. А если он с такой же поспешностью, с какой он клянется в вечной любви, передумает жениться, значит так тому и быть.
Жасмина уже очень привязалась к Джэарду и даже не допускала мысли, что совсем потеряет его, но все-таки была уверена, что только время может показать, действительно ли они созданы друг для друга.
Пока Жасмина укладывалась спать, Джэард был с тетушкой в гостиной, давая выход своим чувствам. Тетушка Чэрити наблюдала, как племянник мрачно шагал взад и вперед по шерстяному ковру, устилавшему пол.
— Ты говоришь, вы с Жасминой поссорились?
— Все кончено, тетя, — объявил он трагическим тоном.
— Кончено? Что случилось, Джэард?
— Жасмина не любит меня.
Услышав такое, тетя Чэрити скептически нахмурила лоб.
— Джэард, сядь, пожалуйста. У меня просто голова от тебя закружилась.
Когда он подчинился, тетушка спокойно продолжала:
— Не может быть, чтобы все было так плохо. Расскажи, что тебе сказала Жасмина.
Когда он закончил, Чэрити понимающе закивала головой:
— Ты знаешь, я не могу осуждать ее за то, что она заняла такую позицию.