Речной дурман
Шрифт:
Когда Джек ушел, Мари вернулась на свое место у стола. Жасмина наблюдала за ней. Так шедший ей румянец все еще освещал милое лицо домоправительницы, и это подтверждало догадку Жасмины о том, что Мари нравился этот высокий добрый человек, несколько лет назад спасший ее на Большом тракте.
А судя по тому, как Джек только что смотрел на Мари, как он страстно хотел отомстить за нее, было очевидно, что симпатия была взаимной.
Жасмина удивлялась только тому, почему эти двое не соединятся в счастливом браке. Она подозревала, что сейчас ей не стоит говорить об этом
— Мари, мне кажется это таким удивительным, что вы смогли забыть о прошлом, — тактично обратилась Жасмина к своей приятельнице.
— О, поначалу после того, что случилось, я была очень ожесточена, — спокойно призналась Мари, — но потом я обнаружила, что мое ожесточение мучает меня, а не тех, кто причинил мне столько горя. Я не могла найти покоя в моем сердце, пока не примирилась с Господом Богом и не похоронила прошлое, раз и навсегда.
Жасмина долго думала над мудростью слов своей подруги и поняла, что хотя ее собственная боль притупилась, она далеко еще не простила этих двух людей, причинивших ей горе. О нет! Она пока еще не желала отдавать их на суд Господа!
Приход Джека пробудил ее воспоминания об этом предательстве еще по другой причине, поскольку Жасмина вспомнила, как Джэард однажды сказал ей, что Джек Мэлоун будет ему помогать искать Клода Бодро. Не поэтому ли Джек провел на тракте эти последние недели? Она обязательно должна спросить об этом Джэарда.
Жасмина и Мари еще разговаривали, а Джек Кактус уже слезал с лошади на улице Миддл в районе Нижнего Натчеза. Он привязал своего чалого мерина к колу, неловко кивнул проходящей мимо и строящей ему глазки проститутке, и вошел в контору, над окном которой была вывеска с выгравированной надписью «Корабельные маршруты Хэмптона»
— Босс у себя, Пит? — спросил Джек молодого озабоченного на вид клерка, просматривавшего фрахтовые квитанции. Молодой человек кивнул, снял очки в роговой оправе и стал протирать их носовым платком.
— В своем кабинете.
Джек вошел без стука. Там Джэард без пиджака, в рубашке и атласном жилете, за письменным столом изучал фрахтовый контракт. Заметив появившегося Джека, он отложил документ в сторону и встал.
— Ну, привет, странник.
Джек, улыбнувшись, пожал его руку.
— Привет, босс. — Усевшись напротив Джэарда, Джек добавил. — Мисс Мари сказала, что вы должны быть здесь.
Понимающая улыбка осветила лицо Джэарда.
— А так ты уже был у меня дома. Это для того, чтобы повидать меня или наглядеться на красавицу домоправительницу?
Джек ничего не ответил на это. Нехотя улыбнувшись он достал из кармана жилета сигару.
— Ну как, удачно, Джек? — наконец спросил Джэард.
Джек покачал головой и зажег сигару.
— На тракте я слышал от одного путешествующего художника-портретиста, что человека, похожего по описаниям на Бодро видели около Джексона. Я поехал туда, но безрезультатно. Там никто не видел этого гада.
Джэард вздохнул.
— Ну и что же мы будем делать теперь, Джек?
— Пойдем на юг через болота.
Джэард одобрительно кивнул.
— Правильно.
— Я не оставлю этого дела так, босс, — горячо продолжал Джек. — Я помню, как я нашел бедную маленькую Мари. Но так и не смог разыскать тех подонков, которые сделали с ней это и убили всю ее семью. На этот раз я доведу дело до конца. — Джек улыбнулся. — Вы знаете, она выглядит очень хорошенькой, босс — эта ваша мисс Жасмина.
— Мисс Жасмина была у меня дома?
— Да, сэр, сидели там с Мари. Обе такие хорошенькие, как цветочки.
— Не могу дождаться, когда женюсь на ней, Джек, — сказал Джэард, опять садясь на свой стул и закинув руки за голову. — Если бы ты разыскал этого парня Бодро, мы бы с ним быстро разделались. Понимаешь, юридически брак Жасмины уже расторгнут, но могут пройти месяцы, прежде чем это расторжение будет одобрено церковью в Риме. Поэтому хотя Бодро здесь и нет, он мешает моей любви с мисс Жасминой.
Джек мрачно кивнул.
— Не беспокойтесь, босс. Дни этого подлеца уже сочтены.
На следующий день у Жасмины появилась возможность расспросить Джэарда о его поисках Бодро. Теперь она работала в приюте по нескольку часов в определенные дни недели, пока Мэгги спала или занималась с мисс Чэрити музыкой или с негритянками. Эфраим каждый раз исправно приезжал за своей госпожой и отвозил ее в приют.
В тот день, как раз когда Жасмина заканчивала урок чтения со старшими девочками, ее позвали в кабинет матери Марты. Там она увидела директрису, которая вне себя от восхищения, рассматривала разложенные на столе разноцветные рулоны ткани — хлопковые, муслиновые, шерстяные. Рядом стоял Джэард. Когда Жасмина вошла, он улыбнулся.
— О, Жасмина, — вскричала мать Марта. — Посмотри, какие сокровища принес девочкам мистер Хэмптон!
— Они просто замечательные, Джэард, — искренне восхитилась Жасмина, вдохнув специфический запах новых тканей и попробовав на ощупь шерсть.
Джэард небрежно пожал плечами:
— Я заказывал кое-что в Орлеане для обновления «Хэмптон Холла» и подумал, почему бы не взять что-нибудь и для девочек?
— Вы так щедры, мистер Хэмптон, — сияя от удовольствия, заявила мать Марта.
— Да, действительно, — вторила ей Жасмина.
— Жасмина, — продолжала мать Марта, — почему бы тебе не провести мистера Хэмптона по приюту опять, чтобы он видел, куда пошли его деньги?
— Конечно, с удовольствием, — согласилась Жасмина.
Джэард выразил свое одобрение, когда увидел, что деньги, подаренные им приюту, потрачены на то, чтобы оклеить обоями и покрасить несколько комнат. По пути он раздавал маленьким девочкам мятные леденцы и конфеты, и девочки сияли от счастья, от угощений и его внимания к ним. Жасмина была необычайно тронута всем этим. Потом она проводила Джэарда до кабриолета.